Книга Стеклянный дом, страница 95 – Кристина Ульсон

Дорога заняла менее десяти минут.

– Я высажу тебя вон на тех больших мостках, хорошо? – спросил парень, показывая пальцем.

– Отлично.

Парень поднял руку и помахал ему. Видно было, что его одолевают сомнения.

– Может, тебя подождать?

– Нет, я на какое-то время задержусь.

Петер запустил руки в карманы. Парень не сводил с него встревоженного взгляда.

– Хорошо, тогда счастливо.

Он включил задний ход, и лодка отошла от мостков.

Петер следил за ней, пока она не скрылась из виду. Затем повернулся и стал подниматься по тропинке, ведущей дальше вглубь острова.

62

– Кто такой Вальтер Лунд?

Алекс Рехт не стал тратить время на второстепенные детали, а сразу начал с самого главного. Фредрика молча сидела рядом. Он не сомневался, что у нее вопросов не меньше, чем у него.

Знаменитый финансист, три десятилетия именовавший себя Вальтером Лундом, хотя на самом деле его звали Юхан Альдрин, сгорбился на стуле.

– Один парень из местечка Гол в Норвегии. Мы нанялись с ним на один и тот же корабль в Норвегии в восьмидесятом году. Он назывался «Анни». Я имею в виду корабль. Большое судно для перевозки автомобилей. Мы собирались совершить кругосветку, пересечь все большие океаны.

– Вы были знакомы раньше? – спросила Фредрика.

– Нет, это случайно так совпало. Мы были одногодки и оба новички, поэтому нас поселили в одной каюте. Он спал на верхней койке, а я на нижней.

– Вы не очень-то похожи – ни внешне, ни по личностным качествам.

Фредрика посмотрела суровым взглядом на фотографию из паспорта настоящего Вальтера Лунда.

– Нет, хотя со временем это все больше теряет значение. Правда, я до сих пор регулярно крашу волосы. От природы они у меня довольно светлые.

Алекс посмотрел на его каштановые волосы. Они выглядели совершенно естественно.

– Где сейчас Вальтер Лунд?

– Он умер.

– При каких обстоятельствах?

– Погиб от несчастного случая на корабле. – Юхан заерзал на стуле. – Мы с ним несли ночную вахту. Он ведь пьянствовал беспробудно. Я пытался привлечь внимание начальства к его проблемам, но они не слушали. Ведь мы были для них дешевой рабочей силой, и, пока мы выполняли свою работу, они считали, что все остальное их не касается. Но я понимал, что он убьется сам или загубит кого-нибудь другого, – это всего лишь вопрос времени. Он всегда мешал, путался под ногами. Неловкий, неуклюжий – не только от водки, он вообще такой был.

Юхан потянул к себе фотографию, которую Фредрика держала в руках.

– Однажды он поскользнулся и ударился головой о большой якорь от шлюпки. В ту ночь шел сильный дождь, а он был под мухой и не смог устоять на скользкой палубе.

– Так он поскользнулся и сломал себе шею?

– Еще хуже. Острие якоря раздробило ему затылок и вошло в голову. Когда я обнаружил его, он был уже мертв. Сделать все равно ничего было нельзя.

– И как вы поступили? – спросил Алекс.

Он буквально видел перед собой эту сцену. Ночь, темное небо. Хлещет дождь, видимость нулевая. Какую бы должность ни исполнял человек на корабле, пить в такое время никак нельзя.

– Я выбросил его за борт, – без малейшего колебания произнес Юхан и скрестил руки на груди. – Ни один человек на свете не стал бы его разыскивать. А мне позарез нужно было новое имя. Так что я бросил его в море. На следующий день мы вошли в новый порт, Сидней. Никто из команды не хватился его до вечера, а я отсыпался после ночной вахты. Я сказал, что слышал, как он уходил из каюты в первой половине дня, однако не знаю, куда направился. А затем я наврал, что он якобы говорил мне, как ему нравится Австралия и что он подумывал сойти на берег и поселиться там. А это можно было осуществить только одним способом – сбежать. Ведь мы были повязаны жесткими условиями контракта.

– И вам поверили?

– А что им оставалось? – Юхан пожал плечами. – Два дня спустя мы покинули Сидней, капитан был вне себя от злости, называл Вальтера предателем. Никто не заявил его в розыск – все поверили в мою версию, что он сошел на берег в Австралии, чтобы начать новую жизнь.

Алекс медленно отложил ручку, которую держал в руке.

– Вы никогда не задумывались над тем, что поступили неправильно?

– Много раз. Будь у него родители или кто-то еще, кто переживал бы за него, я поступил бы по-другому.

– У него были родственники, которые переживали за него, – горячо заговорила Фредрика. – В Голе у него остался дядя по матери, у которого больше никого нет и который до сих пор регулярно ходит в полицию и спрашивает, не удалось ли обнаружить его племянника.

Юхан посмотрел на Фредрику долгим взглядом:

– Поэтому вы спрашивали меня, часто ли я вижусь со своим дядей?

Она не ответила, молча разглядывала Юхана Альдрина. На кого же он похож, на мать или на отца? У него были большие глаза, как у матери, однако нос не ее. В отца? Или в соседа-подлеца?

– Почему так ужасно было быть сыном Теа Альдрин? Зачем вам понадобилось брать чужое имя?

– А, самый главный вопрос.

Юхан сжал руки, лежавшие на столе, размышляя, как ему продолжать.

– Вы слышали о книгах «Меркурий» и «Астероид»?

Алекс и Фредрика коротко кивнули. Скандальные книги были им хорошо известны.

– И я тоже. Их обсуждала вся страна. В школе все усмехались у меня за спиной. Говорили, что их написала моя гулящая мать. И что она больна на голову. Мне это смертельно надоело. С самого детства мне приходилось ее защищать. Обычно в одиночку против нескольких. А она отказывалась отвечать на мои вопросы, несмотря на всю мою преданность. Говорила, что я все равно не пойму, почему отец оставил нас, что я слишком маленький, чтобы воспринять такую ужасную историю. Понимаете?

Он посмотрел на Фредрику и Алекса.

– Она намекала, что существовала некая ужасная история, но больше ничего не рассказывала. Думаю, вы сами легко можете догадаться, какие кошмары мне мерещились. А однажды я поднялся на чердак за чемоданом, который мать попросила меня достать. У нее было много достоинств, но аккуратность в их число не входила. А чердак и вовсе представлял собой дикие джунгли из коробок и всякого хлама. По ошибке я перевернул небольшую картонную коробку, стоявшую на ящике в углу. В коробке лежала куча бумаг, – насколько я понял, рукопись. Я поспешно собрал их. Ее рукописи были святы, никто не смел прикасаться к ним. Так что я очень торопился. Но тут в глаза мне бросился текст на странице.

Юхан поглаживал свои часы с таким видом, будто пробужденные воспоминания весьма для него мучительны.

– Это была самая дикая чушь, какую мне когда-либо доводилось читать. Помню, у меня буквально подкосились ноги, и я сел на пол. Да так и остался сидеть. Целый час просидел на полу, читая. Стало быть, слухи оказались верны. Именно моя мать написала самые безумные книги столетия.