Онлайн книга «Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь. Свадьба с риском для жизни, или Невеста из коробки»
|
– Не забыл – прокат работает допоздна. Твои мальчишки не разбегутся до одиннадцати вечера? – с сомнением спросила Женя. – Все-таки у них есть родители… – Не разбегутся. Я пообещал им хорошее вознаграждение. Кроме того, это такие мальчишки, которые сами себе хозяева. – Деньги я тебе отдам, – поспешно сказала Женя. – Надеюсь, ты не намекнул этим мальчишкам, для чего все это делается? – За кого ты меня принимаешь? – Мне, как я понимаю, в видеопрокат путь заказан. Меня теперь знают в лицо и Кокин, и одна смена девушек. – Так посиди дома, отдохни немножко. – Но у меня нет времени сидеть! – возразила Женя. – Со дня на день… – Что? – подбодрил ее Лаптев. Женя хотела сказать: «Вновь появятся шантажисты», но прикусила язык. – Я имела в виду: день ото дня шансы обнаружить Яна уменьшаются. – Почем ты знаешь? – Ну, мне так кажется. Если его украли, то могут заморить голодом, или оставить без медицинской помощи, или… Да мало ли что! – Не надо думать о плохом. Женя пообещала не думать о плохом и провела весь день в дядином саду, уничтожая старые запасы жевательной резинки. Этот процесс помогал ей успокаивать нервы. Экономка то и дело появлялась на садовых дорожках с инспекцией. «Зуб даю, – подумала Женя, – заберись я в камин, Ирма Гавриловна немедленно принялась бы прочищать дымоходы». Когда наступил вечер, Женя закрылась в своей спальне и начала переодеваться в домашнюю одежду. Как водится, именно в этот момент экономка явилась в ее комнату. – Евгения! – воскликнула она таким тоном, будто Женя прошлась по всему дому с ведром грязи и раскидала ее по полу. – Это переходит всякие границы! Вам снова звонят по телефону! – А что вы так разволновались, Ирма Гавриловна? – спросила Женя, прикрываясь халатом. – Для телефонного аппарата звонки полезны. Если по нему хотя бы время от времени не звонить, он заржавеет. – Приберегите ваше чувство юмора для молодых людей с золотыми браслетами, – повысив голос, ответствовала она, повернувшись к Жене спиной, в которой, как та подозревала, вместо позвоночника был спрятан негнущийся металлический прут. «Боже мой, – думала Женя, сбегая по лестнице в холл, – я становлюсь совершенно другим человеком! Я стала возражать любимой дядиной экономке! Надеюсь, она не подожжет мою постель в глухую полночь». На проводе была Ира Скобкина. – Ты там как? – спросила она по-свойски. – Держишься? – Держусь. – А как твой дядя? – Он… Он по-прежнему очень расстроен. – Знаешь, я, кажется, тоже начинаю волноваться по-настоящему. Спать совсем не могу – приходится глотать снотворное. С утра башка от него словно тыква. А по вечерам нужно скакать в барах. Мой, мягко говоря, импресарио вопит, что я теряю форму. Я же думаю только о Яне. Тебе не надо помочь? – Да вроде нет. – Придумай для меня какое-нибудь дело, а? – жалобно попросила Ира. – Я не хочу сидеть сложа руки. – Но ты же целый день занята! – Не целый день, а целый вечер. Кроме того, если ты скажешь, я изменю расписание. «Может быть, она хочет знать, чем я занимаюсь? Хочет выведать все о том, как продвигается расследование? Если она причастна к исчезновению Яна, нет лучшего способа стать шпионом в стане противника». Однако в душе Женя никак не хотела признавать Иру ловкой и хитрой обманщицей. – Ладно. Завтрашний день мы пропустим, а послезавтра с утра, если не возражаешь, вдвоем сходим к Кокину. Боюсь, со мной одной он разговаривать больше не захочет. – Мы ему скажем, что Ян пропал? – Как раз это я и хочу сделать. И посмотреть, как он себя поведет. По крайней мере, если он хоть в чем-то солжет и позже мы это обнаружим, у нас появится козырь в руках. Женя и сама не слишком хорошо понимала, как они смогут что-то обнаружить и получить козырь против Кокина. От Иры, однако, возражений не последовало. – Когда мне нужно быть готовой? – Давай в половине девятого. Думаю, это не рано и не поздно. – Заметано. – Ирин голос слегка повеселел. – Послезавтра встречаемся в половине девятого возле супермаркета. Женя провела еще одну тяжкую ночь. Утром, чтобы не сойти с ума от безделья, отправилась в кукурузу и часа два наблюдала за домом Хрюкина. Ничего невероятного ей узнать не удалось. Спустя полчаса после того, как стоматолог уехал на работу, к особнячку подкатила иномарка, из которой вышел человек с гвардейскими усами и букетом роз. Сидение в засаде потеряло всякий смысл. До вечера Женя ломала руки, раздражая экономку бесцельным блужданием по дому. Наконец стрелки часов смилостивились над ней, и настало время встречи с Венькой. * * * Каждый из мальчишек Лаптева оказался на голову выше Жени. – Где ты их нашел? – шепотом спросила она, сделав большие глаза. – Я болталась возле этого проката бог знает сколько времени. Никаких праздношатающихся детей там не было! – Я просто завернул во двор и обнаружил компанию на первой же скамейке, – важно заметил Веня. Судя по физиономиям мальчишек, они очень серьезно отнеслись к поручению и сразу же зашуршали исписанными листами, вырванными из тетрадок. – Вот, – сказал один, самый длинный и тощий, который представился Мишкой. – Тут все про хозяина заведения. Во сколько пришел, во сколько ушел, во что был одет. – И во сколько он ушел? – поинтересовалась Женя. – Десять минут первого, – охотно пояснил Мишка. – Ночи?! – Ночи. Я уже дома был, из окна смотрел в бинокль. Он всегда так поздно уходит после сеанса. – Какого такого сеанса? – наморщил лоб Лаптев, опередив Женю с ее удивленным восклицанием на долю секунды. – А вы разве не знаете? Здесь ведь еще и видеоклуб. – На базе видеопроката? – Ну да. Там внутри есть зальчик с телевизором. – Да ведь я там была! – тут же воскликнула Женя. – В зальчике с телевизором. – Расскажи-ка поподробнее, – потребовал Лаптев у Мишки. Тот несколько раз кашлянул для солидности и по-мужски коротко объяснил: – Ну, в восемь и в десять там кинопросмотры. Вечера, конечно. – А кого пускают? – На восьмичасовой всех. Плати деньги и заходи. – А на десятичасовой кого пускают? – Только членов видеоклуба. Лаптев и Женя молча переглянулись. – Но ведь в видеопрокате нет ни одного объявления о существовании этого самого видеоклуба! – не удержалась и возмутилась Женя. |