Книга Я вам покажу!, страница 5 – Катажина Грохоля

Жизнь порой поворачивается к нам не самой приятной стороной. Целый вечер прошел впустую, хорошо хоть ночь мы провели не зря. А утром я подумала: и что мне дался этот Тенерифе?!

А Адась мне шепнул:

— Могла бы так прямо и сказать, что хочешь только на Тенерифе, вместо того чтобы убеждать меня, будто ты уже не любишь путешествовать под парусами. — И достал рекламные проспекты турагентства, а у меня просто душа запела. От радости я бросилась ему на шею — устроим свадебное путешествие!

Мы сели в саду, георгины, которые я посадила весной, до того красивы, что можно никуда не уезжать! Боже ж ты мой! Живешь, так сказать, почти в деревне и даже не представляешь, что есть на свете! Как там красиво! Какое лазурное небо и белые дома! А солнце и скалы, а маленькие кафе! Как же я соскучилась по теплому морю…

Ну и Адасик поехал в это турагентство.

Выяснилось, что действительно, спецпредложения были, но в мае и за три дня до выезда, а сейчас уже не восемьсот, а тысячу шестьсот и не на две недели, а только на одну, но учитывая, что он должен получить аванс на эту чертову Америку… вот такие дела.

Я была так счастлива, что побежала звонить Уле, а потом перевернула кверху ногами весь дом — хотя на вопрос Адама, есть ли у меня загранпаспорт, я ответила, что есть, но откуда мне знать, где он.

Паспорт, к моему удивлению, нашелся вечером в ящике буфета благодаря Тосе, которая искала справку о прививке Бориса — понятия не имею, зачем она ей. И тут оказалось, что мой паспорт недействителен уже семьдесят шесть дней, о чем я не знала, потому что не езжу по миру non stop. Как назло! Ведь не закончился он (слава Богу) перед поездкой на Кипр и (к сожалению) перед тем злополучным вояжем в Берлин. Почему мы живем в стране, в которой у документов имеется срок годности, как у творожков или йогуртов? У последних, впрочем, срок годности довольно нечеткий, на них обычно ловко написано: «Срок годности указан на крышечке», а на крышечке все смазано, только цветочек виден хорошо.

— Ну как? — Сзади подошел Адам, и я быстро закрыла просроченный паспорт. — Мы едем?

Я не созналась, что у меня нет загранпаспорта. В два счета сделаю себе новый.

— Едем?

Я испугалась, что могу не успеть с паспортом. Надо было придумать какой-нибудь интеллигентный предлог.

— А что с Тосей? — спросила я как бы невзначай.

— Как это — что с Тосей? — удивился Адам. — Она наверху.

Предельно точный ответ. Я спрашиваю, что с ней, а он отвечает, где она.

Что же я, не знаю, где моя дочь?

— Ты не можешь нормально ответить на вопрос?

— На какой?

— На любой! — взорвалась я.

— Юдиточка, ты не могла бы сказать, в чем дело?

Что за поразительно гладко построенный вопрос! Какая мелодика, какой тембр голоса, а удивление в глазах! Юдиточка??? Никогда в жизни он так ко мне не обращался, и вот те на — Юдиточка! «Юдиточка» звучит почти как «улиточка»! И никакого тебе тепла, ни капли, а ведь когда-то он называл меня с нежностью и любовью Ютой, недотепой, истеричкой и даже сумасшедшей! Нет! Теперь я для него Юдиточка! Только через мой труп! Буду холодной и неприступной! Не позволю собой помыкать!

— Не пытайся разговаривать со мной как черт знает какой терапевт!

— А ты имеешь что-нибудь против терапевтов?

— Я? — надменно удивилась я.

— Ты, — спокойно сказал он и взглянул на меня исподлобья.

— Ничего, — ответила я и направилась к двери. — Вернее, всё, — добавила я уже с порога.

— Что значит «всё»? — Адам догнал меня и шлепнул по попке, а это я просто НЕНАВИЖУ!

— Не прикасайся ко мне! — одернула я его резко.

— Совсем? — ловко ввернул он.

Проклятый социолог и манипулятор! Я не позволю, чтобы какой-то тип хлопал меня по заднице! Ни один мужик, даже тот, кого я люблю, не будет обращаться со мной как с вещью, так, как все мужчины на этой планете, которые относятся к нам, женщинам, без уважения и т.п. Нет!

— Не то чтобы совсем… — Минуту я раздумывала над последствиями, связанными с требованием «совсем ко мне не прикасаться», и воинственно добавила: — Именно потому мир стал таким, что женщина не научилась говорить «нет», когда ее хлопают по попке или сажают на рекламный щит, на грудь приделывают ручки настройки от приемника, и она сексапильно должна раскручивать мужика на покупку автомобиля И у вас есть повод относиться к нам как к худшей половине человечества!

Ютка, помилуй. — У Адама, по-видимому, опустились руки. — Я не хочу покупать никакой машины. Поверь, между похлопыванием по попке женщины, которую любишь, и развешиванием в центре города красоток в неглиже — океан различий…

Я смилостивилась. В конечном счете, если некий гипотетический мужчина говорит, что любит, то, наверное, он может нежно шлепнуть женщину по попке.

— Ты можешь иногда нежно меня погладить, а то и шлепнуть, но не с чувством превосходства, — великодушно согласилась я и покинула его.

К счастью, он забыл о Тенерифе, а я завтра с утра пораньше поеду в город и узнаю, как скоро мне смогут сделать паспорт. Может быть, всего за минуту?

— Но психологов я все равно не люблю! — добавила я в знак примирения уже из прихожей.

— А почему?

— А потому… — запнулась я. — Этакий психолог только глянет, какую ногу на какую ты закинул, садясь, и ему уже известно, что у тебя была нелюбящая бабушка!

— Прости? — Адам чуть было не отрезал себе палец — он как раз принялся готовить ужин. — Какая бабушка?

— Нелюбящая, — надменно повторила я и пошла в комнату — начинался фильм, который я ждала.

Заграничный паспорт оформить совсем не сложно. Первым делом я сфотографировалась — на снимках выглядела как фоторобот, — потом сдала все документы. Сначала мне сказали — нет проблем. Потом — что ждать придется полтора месяца: увы, но разгар сезона. Что следовало бы позаботиться заблаговременно и что раньше никак не получится.

Затем я вспомнила, что соседке сын ее сослуживицы сделал паспорт за пару дней, потому что знаком с какой-то дамой, которая знакома с каким-то мужчиной, у которого есть шурин, а у того друг, который работает в какой-то фирме, занимающейся туризмом.

Я поехала в редакцию, и мы с подругой просидели полдня на телефоне, названивая соседке, которая звонила сыну, который разыскал ту даму и т.д., чтобы в конце концов узнать, что у того мужчины больше нет шурина, поскольку этот мужчина развелся.

Домой я возвращалась злая как черт. Кому пришла в голову дурацкая идея ехать за границу? У Голубого ум за разум зашел? Ехать летом, ну, почти летом, в жаркие страны? Тем временем как Мазурские озера такие красивые, намного красивее Тенерифе. Что же хорошего там, где такие толпы туристов, что шагу не ступишь, и солнце палит целый день? Конечно, на Мазурах могут быть комары и мошки. Но мошки не выносят запах ванили. Если я куплю какие-нибудь духи с чудесным, стойким ванильным ароматом, они, наверное, не будут меня кусать? Нет. Конечно, нет. И какая экономия! Собственно, мне больше хочется купить духи, чем тур на Тенерифе. Придется как-то объяснить Адасику, что путешествие под парусами по озерам не идет в сравнение ни с чем… Или нет, у меня есть идея получше! Мы поедем на море! Но на польское, а не какое-то чужеземное! Там и чудесно, и совсем недорого, мы сэкономим уйму денег, в это время года в некоторых местах на море не очень много народу и можно гулять по пляжу, собирать камни и плескаться в белых пенистых барашках. И ладно уж, пусть приедет к нам мама или папа, если Тося тоже мечтает от нас отдохнуть и побыть одна дома.