Книга Я знаю все твои мысли, страница 22 – Сара Миллер

— У тебя нет сотового? — спрашивает Гид. Вообще- то, он рад, что хоть у кого-то его нет.

Мальчик качает головой.

— Мои родители против сотовых телефонов, — отвечает он. — Они ненавидят правительство.

Гид не видит связи между этими двумя вещами. И он прежде никогда не слышал, что кто-то может ненавидеть все правительство сразу. Слишком уж это экстремально.

— Кажется, твои родители немного того, — говорит он.

— Возможно, — отвечает его новый знакомый, нисколько не задетый таким предположением. — У меня есть идея. Сделай мне одолжение. — Он садится, и Гид видит, что ему правда плохо. Он прислоняет книгу к потрепанному подлокотнику дивана и с ее помощью поднимается. — Я не смогу уйти отсюда. Ты можешь пойти к телефону-автомату в женском общежитии,

«Уайт», и позвонить по этому номеру? — Он листает книгу и достает оторванный угол газеты, на котором написан номер телефона.

Гид делает шаг вперед, но парень выставляет вперед руку, останавливая его.

— Говорю же, я заразный, — повторяет он и, сделав из куска газеты комочек, бросает Гиду. Он приземляется у его ног.

— Это телефон брата, — говорит мальчик. — Позвони ему и скажи, что бабушка приезжает завтра в четыре двадцать.

— Телефон брата записан у тебя на обрывке газеты? Гид не двигается с места, и тогда мальчик снова опускает книгу и смотрит на него.

— Послушай, если ты сделаешь это для меня, я буду твоим должником. — Гид чуть не смеется ему в лицо. Мальчик хмурится. — Может, тебе кажется, что я ничем не могу тебе услужить, но поверь, я много что могу для тебя сделать.

Этот мальчишка весьма самоуверен, хоть и действует ему на нервы.

— Хорошо. Бабушка приезжает в четыре двадцать, а звать тебя как? — спрашивает Гид, даже не скрывая раздражения.

— Микки Айзенберг, — отвечает малый.

— Рад знакомству. — Гид машет ему рукой, надеясь избежать очередной лекции о микробах. — Меня зовут Гид.

— Я знаю, кто ты, — отвечает Микки. — Ты тот парень, что сказал мисс Сан Видео, что она хорошо работает языком. — Он прищелкивает языком. — Эта мисс Сан Видео телка что надо.

— Тебе четырнадцать, — говорит Гид. — Тебе еще рано так говорить о женщинах. Это просто смешно!

Но Микки Айзенберг лишь пожимает плечами.

Я знаю, какие женщины мне нравятся, — заявляет он. — Когда-нибудь, может, и ты это поймешь

Кажется, я и в Микки Айзенберга начинаю влюбляться! Ну нет, конечно… Однако, если у него в четырнадцать уже определены сексуальные приоритеты, со временем дело может только улучшиться!

Комната отдыха в «Уайт» не менее уродлива, чем в

«Проктор», только на стене над автоматами репродукция картины Хоппера «Ночные ястребы». Гид разглядывает полотно, в особенности мужчину в тренче, сидящего за барной стойкой. Гиду кажется, что он похож на него. Этот парень тоже не знает, как ему поступить. У Гида в голове одновременно возникает тысяча вопросов. Может, Даниэль сама поняла, что у них все кончено и поэтому он перестал звонить? Должен ли он порвать с ней, как положено, или можно просто вести себя так, будто между ними и не было ничего, другими

словами, ничего не делать?

Второй вариант нравится ему все больше и больше. Потом на ум приходит фраза, которая, как ему кажется, идеально подходит к этой ситуации: «Мне надо разобраться в себе».

Ребята почему-то думают, что фраза «мне надо разобраться в себе» освобождает их от всех обязательств. А в девчонок она вселяет надежду, хотя надеяться-то не на что.

Нет, не разобраться в себе… Хорошо, что Гид сам это понял. За этой фразой последуют расспросы о том, чего он на самом деле хочет. Это совершенно ни к чему. В голове мелькает картина ссорящихся родителей. Он должен позвонить Даниэль. Тогда он поступит,

как джентльмен.

Даже я так думаю. А ведь я не хочу, чтобы он уделял внимание другим девчонкам. Даже из вежливости. Что если он опять влюбится в нее, лишь заслышав ее го- лос? Хотя вряд ли.

Пожалуй, позвонит он сперва братцу Микки.

К телефону походит парень лет двадцати — двадцати пяти.

— Я звоню от Микки, — говорит Гид. — Ваша бабушка приедет завтра в четыре двадцать.

— О’кей, — отвечает парень и вешает трубку.

Гид недоуменно смотрит на телефон: может, он что- то сделал не так? Он уже думает перезвонить, как вдруг слышит грудной язвительный женский смех. Он оборачивается. И видит девушку в белой футболке, белых брюках и коричневых сандалиях рядом с огромной кучей дорожных сумок от «Луи Виттон». Эта девушка каким-то совершенно невозможным образом красивее всех девчонок, которых он прежде встречал.

Я могу это подтвердить.

Гид ловит воздух ртом, будто девчонка горит пламенем. Девушка открывает рот и произносит:

— В четыре двадцать? — и вскидывает идеальную темную бровь. — Ты знаешь, что это означает? — У нее темные волосы и глаза, а кожа ровного золотистого оттенка. Она поднимает руки, берет свои волосы и обвивает их вокруг запястья на манер веревки, а потом завязывает узлом, который тяжело падает ей на спину. — Quecalor, — вздыхает она. (Даже Гид знает, что это значит: как жарко.) — Могли бы и раскошелиться на кондиционеры, как думаешь?

Она оглядывает Гида с ног до головы и понимает, что он до сих пор не сказал ни слова, зато стоит, уставившись на нее во все глаза. Из читального зала выходят

девочки — они идут быстро, опустив головы, хотя большинство глаз все же тайком косятся на девчонку. На это божественное создание. На эту фею.

В голове у Гида полная каша.

Девчонка выжидающе смотрит на него. Он понимает, что надо что-то сказать.

— Ты здесь учишься? — спрашивает он. Его бестолковость приводит ее в восторг.

— Да ты новенький, — заключает она, медленно, с наслаждением растягивая слова. И снова вскидывает бровки. Гид снова молится Богу, не в силах поверить, что она с ним флиртует. — Я здесь с девятого класса. — Акцент у нее совсем не такой, как у мисс Сан Видео. Но он не спешит спрашивать, откуда она, потому что люди с акцентами часто оказываются обычными американцами и обижаются, когда их спрашивают, от- куда они родом.

— Меня зовут Пилар Бенитес-Джонс, — говорит она. — Опоздала к началу занятий, потому что моя сестра выходила замуж. — Гид подмечает, что Пилар смеется без особого веселья в голосе. — И эта свадьба сильно затянулась: ее справляли на двух континентах, и мне пришлось много летать, а это ужасно сушит кожу, и постоянно выслушивать, как родители орут друг на друга. Точнее, мама орет, а папа пытается извиниться за то, что вызвал эти вопли. — Пилар садится на один из чемоданов и, словно пытаясь заглушить воспоминания, зажимает прелестные ушки прелестными ладошками.