Книга Мастер иллюзий, страница 18 – Наталия Экономцева

„Если вы отдадите мне самый большой дом в вашем городе, я выпрямлю башню, мне случалось справляться и не с такими. Без меня она свалится и задавит вас всех“.

Жители согласились и поселили его в самом просторном доме.

Каждое утро человек, который умел выпрямлять башни, выходил на главную площадь и чертил на песке какие-то странные знаки. Башня не становилась ровнее, а кое-кто даже считал, что она наклонилась еще больше.

„Идиоты, – говорил человек, который умел выпрямлять башни. – Неужели вы думаете, что такие вещи делаются за три дня? Если вы мне не верите, я уеду сегодня же, а ваша башня рухнет и задавит вас всех. А если хотите, чтобы я остался, выройте рядом с моим домом бассейн и выложите его бело-голубой мозаикой, чтобы я мог отдохнуть после трудов, ведь в вашем проклятом городе постоянно стоит жара“.

Жители согласились и сделали рядом с домом бассейн.

А человек, который умел выпрямлять башни, стал выходить на центральную площадь и рисовать свои знаки дважды в день.

Но башня не становилась ровнее, а многие даже считали, что ее шпиль вот-вот свалится на соседние дома.

„Идиоты! – говорил человек, который умел выпрямлять башни. – Неужели вы не видите, что она вот-вот поднимет голову к солнцу? Если вы хотите, чтобы я остался, пусть ваши женщины по очереди приходят мыть мозаику в моем бассейне, ведь ваша проклятая белая галька очень быстро становится серой. Пусть приходят все женщины до одной, даже жена губернатора! Когда каждая из них побывает в моем доме по два раза, башня распрямится“.

Жители согласились, и женщины по очереди стали приходить к человеку, который умел выпрямлять башни.

В день, когда жена губернатора встала на четвереньки, чтобы помыть мозаику бассейна, башня рухнула. Она подняла груду пыли и очень напугала жителей, потому что камни раскатились по всему городу. Удивительно, но никто из жителей города не был раздавлен и не получил даже ни одной царапины. Единственным, кого задавило камнем, был человек, который умел выпрямлять башни. Он унес свой секрет в могилу, и с тех пор в том городе никогда не строили зданий выше человеческого роста. Ведь теперь выпрямлять башни было некому».

Я закрыла книгу и набрала номер Козакова.

– Вы смотрите новости, Алексей? – спросила я.

– Конечно нет, Анжелика! Что случилось? – недовольно буркнул мистик.

– «Врата мира», часть первая, страница сто восемьдесят два, – медленно произнесла я. – Включайте телевизор.

– Минутку, – только и сказал автор бестселлеров.

Еще через несколько секунд он вернулся к телефону.

– Я вас внимательно слушаю, Анжелика.

– Завтра в десять утра пресс-конференция, на которой будут обсуждать рухнувшую башню, и издательство просит, чтобы вы были там.

– Я там буду, – пообещал мистик, и его голос был таким глубоким и трогательным, как будто он сам умел выпрямлять башни.

На следующее утро такси остановилось у дома мистика в 9.30. Разумеется, знаменитый автор кармических теорий не появился ни в 9.30, ни в 10, ни даже в 10.30. Его телефон отвечал мне жизнерадостной мелодией в стиле диско, которой Козаков заменил длинные гудки. В 11.05 дверь подъезда раскрылась, и мистик шагнул на улицу, щурясь от яркого солнечного света, который безжалостно заливал все вокруг.

Козаков был одет в джинсы, футболку и в меру помятый льняной пиджак, в руках он держал небольшой портфель. Лицо мистика казалось бледным, а глаза – утомленными и чуть покрасневшими. Но будь я рождена привлекать, я бы сделала что угодно, лишь бы удостоиться его взгляда.

Козаков медленно приблизился к машине, открыл дверцу и сел рядом со мной на заднее сиденье.

– Доброе утро, Анжелика, – устало произнес он. – Вам понравилась песенка? Я подобрал ее специально для вас, чтобы вам не было слишком тошно по полчаса слушать гудки в моем телефоне.

– Больше похоже на полтора часа, Алексей.

– Не будьте занудой… Я взял с собой компьютер, и если вы не передумали, то сделайте, пожалуйста, копию текста. Сегодня ночью я кое-что набросал.

Он улыбнулся мне одними глазами, и я уверена, что женщина, рожденная привлекать, до самой смерти не забыла бы такого взгляда. Но я больше внимания обращаю на мои прямые профессиональные обязанности, чем на особенности памяти, а потому отчеканила:

– Конечно, я сделаю копию. Давайте компьютер.

В 11.50 мы вошли в зал, подготовленный для пресс-конференции, и Катя номер один едва не лишилась чувств, увидев нас на пороге.

– Лешечка! Ты не представляешь, как мы все ценим твою пунктуальность! Просто удивительно, насколько тонко ты чувствуешь ситуацию.

– Я стараюсь, – ответил Козаков, оглядев зал, который только начинал наполняться людьми.

Затем он посмотрел прямо на меня. В его глазах вспыхнула и сразу же погасла недобрая и очень яркая искра.

– Ради тебя, Катя, я готов на что угодно, – лениво произнес мистик, и его голос был глубоким, бархатным, он вил коконы из нежнейших нитей, какие только способен создать мужчина.

– Пойдем скорее! Нужно прикрепить микрофон… И я познакомлю тебя со всеми, – щебетала Катя, уводя Козакова.

А я села в последнем ряду, достала из сумки блокнот и приготовилась замечать все, что достойно внимания.

Кроме мистика за длинным столом на сцене сидели трое – представитель городской администрации, социолог и сотрудник страховой компании. Довольно странный набор для пресс-конференции, которая транслировалась в прямом эфире, но мир телевидения живет по своим собственным законам. Об этом мне отлично известно со времен работы с ведущим популярной передачи.

Я раскрыла блокнот на чистой странице и написала число: «12 августа». Впрочем, с самого начала было похоже, что этому листку предстояло остаться пустым. Представитель городской администрации – лысеющий мужчина в плохо сшитом костюме – говорил о том, что город не может отвечать за все возводимые объекты. Социолог – классическая ученая дама в очках – приводила статистические данные, свидетельствующие о том, что люди все больше боятся природных катаклизмов и катастроф, спровоцированных самим человеком. А сотрудник страховой компании – вялый тип с незапоминающимся серым лицом – без устали повторял, что его компания платит по счетам всегда и, разумеется, заплатит сейчас, как только выяснится причина обрушения и будут найдены виновные.

Козаков сидел рядом с ними и был от них гораздо дальше, чем Северный полюс от Южного. Его глаза были усталыми и почти прозрачными, а его лицо – бледное и очень красивое – казалось лицом человека из другого мира. Он внимательно смотрел в зал, и под его взглядом расцветали женщины, рожденные привлекать, а мужчины невольно расправляли плечи.

Казалось, происходящее вокруг не имеет к знаменитому автору кармических теорий ни малейшего отношения. И скорее всего так оно и было.