Книга Сегун, страница 92 – Джеймс Клавелл

— Вы опять встречались с англичанином? — окликнул его отец Солди.

Алвито не ответил, он стучался в дверь.

— Войдите.

Карло дель Аква, отец-инспектор Азии, личный представитель главы ордена иезуитов, самый главный иезуит и, таким образом, самый важный человек в Азии, был также и самым высоким: шести футов трех дюймов и соответствующей комплекции. Его одеяние было оранжевого цвета, крест изысканной красоты. У него была выбрита тонзура, волосы седые. Ему исполнился шестьдесят один год; по рождению он был неаполитанец.

— А, Мартин, входите, входите. Немного вина? — сказал он, говоря по-португальски с итальянской плавностью речи. — Вы видели англичанина?

— Нет, Ваше Святейшество, только Торанагу.

— Дело плохо?

— Да.

— Немного вина?

— Спасибо.

— Как плохо? — спросил Феррьера. У огня на обитом кожей стуле с высокой спинкой сидел капитан «Нао дель Трато», Черного Корабля этого года, худой, легкий и очень грозный. Ему было около тридцати пяти лет.

— Я думаю, очень плохо, капитан. Например, Торанага сказал, что торговля этого года может подождать.

— Очевидно, что торговля не может ждать, да и я тоже, — сказал Феррьера. — Я отплываю, когда начнется прилив.

— У вас нет таможенных разрешений. Боюсь, вам придется подождать.

— Я думал, все было оговорено месяцы тому назад, — Феррьера снова начал проклинать японские правила, которые требовали, чтобы все перевозки грузов, даже их собственные, имели разрешения на въезд и выезд. — Мы связаны глупыми правилами туземцев. Вы говорили, что эта встреча будет только формальностью — сбором документов.

— Так и должно было быть, но я ошибся. Может быть, мне лучше объяснить…

— Я должен немедленно вернуться в Макао, чтобы приготовить Черный Корабль. Мы уже отгрузили лучших шелков на миллион дукатов на февральскую ярмарку в Кантоне и повезем по крайней мере сто тысяч унций китайского золота. Я думаю, я ясно сказал, что каждое пенни торговцев в Макао и отцов города, которое можно было одолжить, вложено в это важнейшее дело года. И каждое ваше пенни.

— Мы так же, как и вы, осознаем важность этого дела, — наставительно сказал дель Аква.

— Извините, капитан, но Торанага — президент регентского совета, и принято являться к нему, — сказал Алвито. — Он не говорил о наших разрешениях или торговле в этом году, он не одобряет убийств.

— Кто не одобряет, отец? — спросил Феррьера.

— Что имеет в виду Торанага, Мартин? — спросил дель Аква. — Это какая-то хитрость? Убийство? Какое это имеет отношение к нам?

— Он сказал: «Почему вы, христиане, хотите убить моего пленника, кормчего?»

— Что?

— Торанага считает, что покушение прошлой ночью было сделано на англичанина, а не на него. Он также говорит, что было другое покушение в тюрьме, — Алвито не сводил глаз с солдата.

— В чем вы обвиняете меня, отец? — сказал Феррьера. — Покушение на убийство? Я? В Осакском замке? Я первый раз в Японии!

— Вы отрицаете, что вам что-либо известно?

— Я не отрицаю, что чем раньше умрет этот еретик, тем лучше, — холодно сказал Феррьера. — Если англичане и голландцы начнут распространять свою мерзость в Азии, нам будет много неприятностей. Всем нам.

— У нас уже неприятности, — сказал Алвито. — Торанага начал говорить, что он понял у англичанина, какие невероятные доходы получаются от португальской монополии на торговлю с Китаем, что португальцы чрезвычайно завышают цену на шелка, которые только они могут покупать в Китае, расплачиваясь единственным товаром, который китайцы принимают в обмен, — японским серебром, которое португальцы покупают по смехотворно низким ценам. Торанага сказал: «Поскольку отношения между Китаем и Японией враждебные и прямая торговля между нами запрещена, а португальцы одни имеют разрешение на торговлю, на обвинение в „злоупотреблениях“ должно быть отвечено португальцами и письменно.» Он «приглашает» вас, Ваше Святейшество, дать отчет регентам об обменном курсе — шелк на шелк, шелк на серебро, золото на серебро. Он добавил, что он, конечно, не возражает, если мы получаем большие прибыли за счет Китая.

— Вы, конечно, откажетесь от такого возмутительного требования, — сказал Феррьера.

— Это очень трудно.

— Тогда дайте фальшивый отчет.

— Это создает опасность для всей нашей позиции, которая основывается на доверии, — сказал дель Аква.

— Вы можете доверять японцам? Конечно, нет. Наши доходы должны оставаться в тайне. Ох, этот проклятый Богом еретик!

— Я, к сожалению, должен сказать вам, что Блэксорн, кажется, особенно хорошо информирован. — Алвито непроизвольно посмотрел на дель Акву, его настороженность исчезла на мгновение.

Отец-инспектор ничего не сказал.

— Что еще говорил японец? — спросил Феррьера, делая вид, что не видел, как они обменялись взглядами, желая знать все, что они знают.

— Торанага просил меня дать ему завтра к полудню карту земного шара, показывающую линии раздела между Португалией и Испанией, имена пап, которые утвердили эти договоры, и их даты. В течение трех дней он «требует» письменное объяснение всем нашим «завоеваниям» в Новом Свете и «чисто в моих собственных интересах» — это были его точные слова, — количество золота и серебра, вывезенного — он фактически использовал слова Блэксорна, — «награбленных», — в Испанию и Португалию из Нового Света. Он также требует другую карту, показывающую границы империй — Испании и Португалии сто лет назад и сегодня, вместе с точным положением основных баз от Малакки до Гоа — он назвал их все точно по порядку; они были выписаны на листке бумаги, — а также количество японских наемников, используемых нами на каждой из наших баз.

Дель Аква и Феррьера пришли в смятение.

— От этого необходимо отказаться наотрез, — прокричал солдат.

— Вы не можете отказать Торанаге, — сказал дель Аква.

— Я думаю, Ваше Преосвященство, вы слишком полагаетесь на его значение, — сказал Феррьера. — Мне кажется, что этот Торанага только еще один деспот среди многих, еще один из убийц-язычников, которого не стоит бояться. Откажите ему. Без нашего Черного Корабля рухнет вся их экономика. Они носят наши шелка, которые мы привозим из Китая. Без этого шелка у них не будет кимоно. Они должны вести торговлю с нами. Я говорю, да сдохни он от сифилиса. Мы можем торговать с христианскими правителями, как их там зовут? — Оноши и Кийяма — и другими христианскими правителями на Кюсю. В конце концов, там Нагасаки, мы там в силе, и вся торговля происходит там.

— Мы не можем, адмирал, — сказал дель Аква. — Вы первый раз в Японии, поэтому у вас нет никаких представлений о наших проблемах здесь. Да, они нуждаются в нас, но мы в них нуждаемся еще больше. Без расположения к нам со стороны Торанаги и Ишидо мы потеряем влияние на христианских правителей. Мы потеряем Нагасаки и все, что мы создали за пятьдесят лет. Это вы поторопились с покушением на этого еретика-кормчего?