Книга Гайдзин, страница 213 – Джеймс Клавелл

— Чем я могу быть вам полезен? — спросил Малкольм.

— Вам известно, что несколько моих матросов были убиты китайскими пиратами, обстрелявшими нас с берега из британских пушек во время стычки в Мирс-Бэй. Британских пушек.

— Я читал отчеты в газетах, но не знаю доподлинно, были ли они британского производства.

— А я знаю. Лично убедился в этом. — Адмирал с кислой миной взял документ со стола. — Первичное расследование, проведенное губернатором, предполагает, что наиболее вероятным виновником была либо компания Струанов, либо компания Броков.

Малкольм невозмутимо посмотрел на своего более старшего, краснолицего собеседника.

— Губернатор может предполагать, что ему угодно, адмирал Кеттерер, но любому официальному обвинению лучше быть подкрепленным доказательствами, в противном случае мы будем очень расстроены, а с Броком вообще случится апоплексический удар. Я ничего не знаю о подобной сделке, да и в любом случае продажа оружия не запрещена парламентом. А Норберт Грейфорт знает? — Джейми предупредил его, что Грейфорт тоже получил приглашение к адмиралу на десять тридцать, но прибыл только в одиннадцать и что вся беседа продолжалась не более трех минут.

Шея Кеттерера покраснела, когда он вспомнил оскорбительный ответ Грейфорта.

— Нет. Этот… этот нахал отказался обсуждать эту тему. Вы тоже отказываетесь?

— Я не знаю, что вы хотите обсудить, адмирал.

— Вопрос о вывозе и продаже пушек и оружия здешним туземцам. И боевых кораблей. И опиума.

— Мы в доме Струанов — китайские торговцы и торгуем по британским законам, — осторожно заметил Малкольм. — Ни один из этих товаров не запрещен законом.

— Опиум скоро будет запрещен, — отрезал адмирал.

— Когда это случится, торговля им прекратится.

— Торговля опиумом сейчас противоречит закону Китая и здешнему закону тоже!

— Наша компания, я повторяю, не торгует здесь опиумом, даже несмотря на то что это, я повторяю, не противоречит британским законам.

— Но вы признаете, что эта торговля пагубна и аморальна.

— Да, но на данный момент она одобрена правительством Её Величества и, к сожалению, является единственным товаром, который мы можем обменять на китайский чай, приносящий парламенту огромные доходы в виде налогов.

— Я хорошо знаком с китайской проблемой. Я бы хотел, чтобы вы и ваша компания пошли навстречу новому закону уже теперь и добровольно отказались от ввоза опиума в Японию.

— Здесь мы им не торгуем.

— Хорошо. Если я обнаружу какие-нибудь корабли, перевозящие опиум, я намерен конфисковать весь груз и сам корабль.

— Я бы сказал, что юридически вы будете действовать на свой страх и риск, адмирал. Сэр Уильям согласился с вашим намерением или одобрил его?

— Ещё нет. Я бы хотел, чтобы вы и все остальные торговцы… остальные торговцы сделали это по собственной воле. То же касается новых ружей, заряжающихся с казенной части, патронов к ним, пушек и боевых кораблей.

— А Грейфорт согласился на столь ошеломляющее предложение?

Шея адмирала побагровела совершенно.

— Нет.

Малкольм задумался на мгновение. Они с Джейми заранее рассчитали, что именно это и должно быть на уме у адмирала. Помимо письма его матери.

— Через несколько дней у нас назначена встреча с сэром Уильямом, — сказал он. — Я почту за честь, если вы будете присутствовать в качестве моего личного гостя. Все торговцы вас выслушают.

— Мои взгляды уже хорошо известны. Уж кто-кто, а вы, торговцы, должны бы знать, с какой стороны ваш кусок хлеба намазан маслом, что без флота, который защищает вас и ваши торговые пути, вы беспомощны. Поставляя туземцам пушки, вы угрожаете Королевскому флоту, вы поможете топить свои собственные суда, убивать своих сограждан и себя в придачу!

— Если вы возьмете пример Индии или любого дру…

— Как раз об этом я и говорю, мистер Струан! — обрушился на него адмирал. — Если бы индусы не были вооружены нашим оружием, восстания никогда бы не произошло, бунты в любом месте подавлялись бы быстрее, воспитание дикарей по всему миру шло бы легче и как подобает, полезная торговля шла бы мирно и мировой порядок расцвел бы в благоволении Британии. А подлым, трижды растреклятым пиратам не из чего было бы стрелять по моему флагману, клянусь Богом! А если Королевский флот не будет править морями, тогда, клянусь Богом, настанет конец Британской империи, всей торговле и мы окажемся опять в мрачном средневековье!

— Если говорить конфиденциально, вы совершенно правы, адмирал, — произнес Малкольм с напускным жаром и почтительностью, следуя совету дяди Чена: «Когда мандарин в ярости на тебя, какова бы ни была причина, не мешкая согласись конфиденциально, что он прав, ты всегда можешь подослать к нему убийц позже, когда он будет спать».

Все эти годы он постоянно участвовал в этом споре с армией, флотом и правительственными чиновниками. И был свидетелем ссор отца с матерью: отец выступал за свободную торговлю, мать — за мораль, отец негодовал по поводу неразрешимости опиумного треугольника, мать и в этом случае была яростной противницей опиума и торговли оружием — обе стороны были правы, ни одна не уступала другой, и ссора неизменно кончалась тем, что отец напивался до отупения, а мать улыбалась своей застывшей, приводящей в бешенство улыбкой, которую ничто не могло стереть с её лица; и последним уколом отца всегда было: «мой Старик — и твой Волшебный Принц — сам Великий Зеленоглазый Дьявол Дирк начал эту торговлю, она привела нас к процветанию, и посему да поможет нам Бог!»

Много раз он гадал, но никогда не осмеливался спросить, любила ли она на самом деле отца, а не сына, согласилась на сына только потому, что отец был недосягаем. Он знал, что никогда не задаст ей этого вопроса, а если бы и задал, она просто улыбнулась бы этой своей невозможной улыбкой и сказала бы: «Малкольм, не говори глупостей».

— Говоря конфиденциально, вы правы, адмирал, — повторил он. Кеттерер взахлеб прикончил свой портвейн и налил ещё.

— Ну, это уже что-то, клянусь Господом! — Он поднял глаза. — Значит, вы позаботитесь о том, чтобы компания Струанов не занималась здесь продажей оружия?

— Я, безусловно, приму все сказанное вами к сведению и посоветуюсь с моими коллегами-торговцами.

Кеттерер достал носовой платок и шумно высморкался, взял понюшку табаку, чихнул и высморкался снова. Когда в голове у него просветлело, его злобный взгляд уперся в молодого человека: адмирала раздражало то, что он не видел никаких признаков слабости.

— Тогда я скажу это по-другому. Говоря конфиденциально, вы согласны, что помогать джапам приобретать пушки, английские пушки, любые, чёрт подери, пушки или британские военные корабли есть глупость?

— Сравнимый по силе флот в их руках был бы большой ошиб…

— Катастрофой, сэр-р! Полной катастрофой и сущей глупостью!