Онлайн книга «Команда, которую создал я»
|
Я засел за статью. Но, увы, слова у меня не клеились друг к другу. Пришлось сделать вывод: – Это тебе не служебные записки писать. У меня определенно не было журналистских способностей. Дальше второй строки своей статьи я так и не продвинулся. Подумал, что можно было бы побеспокоить работающего в «Мировом бизнесе» Ермака. Но мне не хотелось снова обращаться к нему за помощью. Хотя в этот раз он, возможно, и помог бы. Решил: – В конце концов на Ермаке свет клином не сошелся. Есть же и другие «писатели». Я взял список журналистов, оставшийся у меня после презентации в «Метрополе». Наверняка выберу кого-нибудь из них. Взгляд мой упал на дописанную от руки фамилию – Гребнюхин. И имя – Влад. Есть телефон. Пожалуй, то, что надо. Ведь этот Гребнюхин как раз раньше работал в «Рекламе России». Значит и написать, и опубликовать сможет. Набрал номер Гребнюхина, предложил: – Есть хороший материал. Надо написать статью. От моего имени… – Но… Я знал, какой аргумент убедит его: – Статья от моего имени, а причитающийся мне гонорар возьмешь себе. Гребнюхин оживился: – Конечно, можно. Но сейчас так много работы… Я усилил аргументацию: – Сверху еще доплачу пол-гонорара. «Придворный журналистик», как его нарек Козин, тут же согласился. Я ждал публикации. Было интересно увидеть свою фамилию в уважаемом журнале. Но вскоре другие события отвлекли меня. В течение одного месяца пришлось дважды выезжать вместе с Протасовым в другие города. В Новосибирск и в Ростов – на местные рекламные конференции. Летали втроем. В компании с новым заведующим филиалами Шишкиным. Интересно, на эти мероприятия Протасов мог взять любого заведующего отделом. А выбрал меня. Значит, возлагал на Мамонтова какие-то надежды? Я задумался. Действительно, последнее время он уделял мне значительное внимание. Начал присылать попадающиеся ему вырезки, исследования по рекламе, материалы конференций, в которых я не участвовал. И меня просил делать то же самое: – Наверняка к тебе попадает что-то, проходящее мимо меня… И я стал пересылать ему документы, статистику, которые, на мой взгляд, могли его заинтересовать. Протасов не забывал отметить: – То, что ты прислал мне последний раз, было достаточно интересно… Материалы, которые Протасов передавал мне, иногда дублировали то, что у меня имелось, но иногда были весьма полезны. Ведь мой начальник получал информацию, как правило, из других источников. И она была очень весомым дополнением к имеющейся у меня. Как-то уже совсем неожиданно вышла моя статья в «Рекламе России». Не совсем, правда, моя. Она оказалась подписана двумя фамилиями: «В. Гребнюхин, С. Мамонтов». Звоню «В.Гребнюхину»: – Мы так не договаривались. Тот оправдывается: – Я не виноват. Редактор поставил по ошибке. Я ведь ему материал сдавал. Вот он и подумал… И дописал… Почему-то не верилось. Наверное, Гребнюхин не смог избежать искушения лишний раз засветиться. Что ж: – Тогда сверх гонорара я тебе ничего не плачу… Он чуть не заплакал: – Но я же невиноват… Я что-нибудь еще напишу… Недорого… Мне стало его жалко. Порхает по презентациям и фестивалям. Корчит из себя такого делового, успешного, а за копейку на колени готов встать. Конечно, ведь бутербродами с фуршетов постоянно сыт не будешь. К тому же есть и другие статьи расходов. Нужны наличные. Черт с ним. Заплатил «В.Гребнюхину», сколько обещал. Тем более, что все-таки мою фамилию в журнале заметили. Поздравляли коллеги: – Читали-читали. И мимо Протасова публикация не проскочила: – То, что в этой статье… Ты мне, кажется, по этому поводу что-то раньше присылал? – Да, так и было… Протасов удовлетворенно кивнул. И отправил меня на пятидневные курсы по рекламному менеджменту. Чудеса! Только вернулся с учебы, Протасов опять взял меня и нового заведующего филиалами Шишкина на рекламный семинар в Петербург. Воистину чудеса! В Петербурге произошел странный инцидент. Когда мы втроем вошли в зал, где проходил семинар, то меня тут же узнали несколько человек. Подошли поздороваться и пообщаться. На это Протасов, немного скривившись, заметил: – Я твой начальник, но узнают почему-то не меня, а тебя… Попытался ему объяснить: – Здесь, видимо, большинство людей моего уровня – рядовые менеджеры. Мы знаем друг друга… Мои объяснения, однако, его не удовлетворили. Тем более, что ко мне подходили не только знакомые менеджеры. В перерыве подкатил рыжий человечек. Еще до того, как он заговорил, я подумал, что уже где-то его видел. Он протянул руку: – Профессор Варлоу… Ага, это его книгу «Мифореклама» я не смог когда-то одолеть из-за заумности. И это о нем, как о псевдоученом, рассказывал мне Козин в «Репе». «Профессор кислых щей». Но что ему надо от меня? Отвечаю: – Очень приятно. Сергей… Сжимает, трясет руку: – Сергей Мамонтов. Да-да, знаю-знаю. Читал о вас в «Большом бизнесе». И вашу статью в «Рекламе России», разумеется. Вот решил познакомиться с таким умным человеком. Значит, вы действительно думаете, что в перспективе на нашем рынке… Я слушал Варлоу и удивлялся. Такой известный человек сам ко мне подошел. Делает комплименты. Да, этому может быть только одно объяснение. Прав был Козин. Варлоу – шарлатан, держится на плаву, с одной стороны, благодаря навешиванию псевдонаучной лапши на уши рядовой публики, с другой, за счет комплиментов, лести известным людям. Но я разговаривал с ним. А вдруг в чем-нибудь пригодится? К концу перерыва мы были почти друзьями. Он снова сжимал, тряс мою руку: – Очень, очень рад познакомиться. Такая интересная беседа… После семинара был традиционный фуршет. Варлоу на нем быстро запьянел. Со всеми обнимался, сыпал комплименты налево и направо. Подошел и к нам с Протасовым и Шишкиным. Взял меня под руку: – С каким человеком рядом стою. С великим Мамонтовым… Сочту за честь поработать вместе. Если надо, обучу сотрудников вашего агентства по высшему разряду. Недорого возьму… Протасова с Шишкиным передернуло. Не из-за отвращения к набравшемуся Варлоу. Нет, им была неприятна вот эта вот моя мизерная, нарочная, пьяная слава. Впрочем, я не придал этому особого значения. Ну кто я рядом с тем же Протасовым – руководителем такого агентства? Когда мне удалось отвязаться от Варлоу, мой начальник ничего не сказал. Но вдруг подал голос Шишкин: |