Онлайн книга «ГЗ. Жизнь и смерть в главном заповеднике российских студентов»
|
– А вам-то это зачем? – поинтересовалась Зоя. Я ответил как истинный рыцарь: – Нельзя же вас бросить в беде… Зоя смотрела на меня теперь уже с интересом: – Всю ночь не спать… Я скромничал: – Ну, моя профессия такого нередко требует… – Это точно, – авторитетно подтвердил Артур, – и мне, помнится, приходилось… Перебил его: – И потом, что не сделаешь для спокойствия таких, – смотрел я на Зою, – девушек. Она улыбнулась: – А вас никто не ждет? Никто не будет беспокоиться, что всю ночь нет? – Никто, – успокоил ее. – Вот и славненько, – подытожил Артур и завел Лилю в ее комнату. – Удачной охоты. Я выглянул в коридор: – Сейчас здесь черного аспиранта нет. Наверное, он Артура испугался и убежал. Поэтому я пока пойду, наше сегодняшнее занятие по английскому ведь закончено. А на дежурство вернусь позже. Зоя улыбнулась: – Будем ждать. Первым делом я спустился вниз в надежде что-нибудь перекусить. Можно было бы пригласить с собой Зою. Но хотелось поразмыслить о произошедшем, сосредоточиться. Столовых в ГЗ несколько, как и буфетов. Я на них натыкался, бегая по интервью с университетским начальством. Но даже если не знаешь, что общепит в основном прячется под лестницами первого этажа, то нужно просто идти по стойкому столовскому запаху. Не самому аппетитному, но терпимому. На вкус еда была также терпимой. С моей-то профессией что и где только не приходится впихивать в себя. Вчера – в элитном гастрономическом ресторане, сегодня – в студенческой столовке, завтра – в привокзальном буфете на 357 километре… Я жевал, кажется, котлету, и думал о черном аспиранте. Когда же мысли мои заходили в тупик, то отвлекался на чтение забавного столовского ценника. Он был щедро усыпан поварскими опечатками и перлами: «Салат с ябломками Бутерброд с горбушкой Суп расовый по-литовски Суп мясной с мясом Бес строганный Гуженина по-польски Сосиски тварные Напиток из гранатового напитка Чей горячий Кака на молоке» В университетских стенах читать это было особенно забавно. Залив, кажется, котлету какой на молоке, я глянул на часы. Времени еще достаточно, чтобы побродить рядом с комнатой Зои и Лили по межэтажным лестницам и коридорам-лабиринтам. Веселые и не очень голоса. Медленные и быстрые шаги. Вокруг. Студенты и студентки, не обращая на меня никакого внимания, перемещаются себе в своем неэвклидовом пространстве: из пункта «А» в пункт «Б», далее в пункт «Ц» со всеми остановками или без оных. По самому кратчайшему пути и в обход. Неожиданно пересекаясь в параллелях любви и учебы. Джинсы. Шорты. Миниюбки. Синие. Красные. Хаки. Стриженые головы. Зеленые хаеры. Без косметики. И с изрядным количеством. Без сережек. И с браслетами. С кольцами в бровях и ноздрях. Никто из них не прятал лица и не был похож на черного аспиранта. Я тормознул на лестничной площадке брюнетистого парня: – Черного аспиранта не видел? Он, не раздумывая, ответил: – Не, я его не знаю. Может, этажом выше живет? На кухне сразу за лестницей рыжая девушка, заглядывая в учебник по химии, варила себе брокколи. Деловито осмотрев небольшое помещение с тремя газовыми плитами, я спросил ее: – Извините, а вы не встречали здесь черного аспиранта? Девушка пожала плечами. Значит, он попадается в ГЗ не всем. И, может, была права Зоя, когда говорила, что по какой-то причине черный аспирант проявляет особый интерес именно к их комнате. А это значит, что я оказался в нужном месте… За окнами темнело. Внизу огоньками засветилась Москва. Пора. Я постучал в знакомую дверь и услышал приглушенное: – Да-да, войдите. Внешняя дверь была не заперта. Они боялись черного аспиранта, но все-таки ждали меня, надеялись. И я подтвердил: – Ночной дежурный прибыл. В почти квадратной прихожей стоял стул. На нем чашка и термос. Я раскрутил его – горячий чай. Подумал и постучал в комнату Зои. В ответ раздался обеспокоенный голос: – Да? – Зоя, спасибо за чай. – Не за что. Что-то еще? – Да, пока вы не уснули, дайте мне какую-нибудь книжку почитать, чтоб не скучно ночью было. Зоя провернула ключ, открыла дверь и приложила палец к губам: – Артур ушел, и Лиля уже легла. Она вообще ложится рано. И рано встает. – Понял, – сказал я тоже шепотом. – А я еще только собираюсь ложиться, так что заходите, – указала на книжную полку, – выберите что-нибудь сами… Я скользнул взглядом по корешкам: Бердяев, Ключевский, Шопенгауэр, Розанов Сартр, Аристотель, Конфуций… Философствовать в ночи как-то не очень хотелось. И вдруг увидел то, что мне абсолютно точно нужно именно в этом здании: – Я возьму вот эту… – «Историю Московского университета»? – Да, Зоя, хочу узнать о вас больше, так сказать, в интерьере… – Спокойной ночи, – шепнула она, закрывая дверь. Потом снова открыла и все так же тихо добавила, – будьте осторожны… – Постараюсь… Я устроился на стуле. Студенты, время от времени проходящие мимо по коридору, не обращали никакого внимания на не совсем прикрытую дверь. Никто не всматривался в щелку и не замечал меня. Незапертые двери в этом небогатом, несколько искусственном студенческом мирке – дело обыденное. Умы открыты знаниям, души распахнуты новым знакомым. Лишь когда вылупятся студенты из университетского яйца, когда заимеют свои собственные квартиры и дома, когда наполнят их комфортными дорогими вещами, только тогда они научатся, каждый раз входя или выходя, запирать двери на все замки и засовы. А пока, пока незапертая дверь – явление обычное. Хлебнув чайку, я открыл позаимствованную у Зои книгу: «Своим рождением Московский университет обязан участию многих персон, но к самым значительным из них, без всякого сомнения, можно отнести императора Петра І, архангельского крестьянина Ломоносова, придворного фаворита Шувалова, императрицу Елизавету Петровну, промышленника Демидова. До Петра І российское образование развивалось медленно и вяло. Первое высшее учебное заведение в Отечестве учреждено было в 1682 г. царем Федором Алексеевичем. И была это Академия в московском Заиконоспасском монастыре. Следовала она, в основном, традициям богословских факультетов европейских университетов. |