Онлайн книга «Списанные»
«СВИРИДОВУ С. В. согласно распоряжения от 28.06.07 было доведено, что присутствие СВИРИДОВА С. В. на награждении СВИРИДОВА С. В. как сценариста самого доброго и мудрого фильма нежелательно. Вопреки рекомендациям руководства Международного молодежного центра СВИРИДОВ С. В. на награждении СВИРИДОВА С. В. присутствовал, но выход его на сцену как сценариста доброго и мудрого фильма был блокирован своевременными действиями МАНАЕНКО Е. Ф. При проведении мастер классов с веселыми гостями Международного детского центра СВИРИДОВ С. В. ничего такого не говорил. В целом характеризуется положительно, в общении ровен, алкоголем злоупотреблял умеренно, попытки заплывания за буйки были единичны и недалеко». Значит, шторм — все-таки не они. Похвально. 3 На обратном пути все сошло на удивление гладко: никто не тормознул — ни в Симферополе, ни в Москве; Свиридов приехал из Внукова в пыльную душную квартиру, распахнул все окна, полил цветы и сел названивать коллегам. Алю он набрал по мобильному еще в аэропорту, но она была временно недоступна. — Коль, — сказал он режиссеру «Спецназа» Сазонову. — Фигня случилась. Я на границе, когда в Крым летал, узнал, что я в каком-то списке. Сазонов молчал. — Ты слышишь? — повторил Свиридов. — В списке я каком-то! — Слышу, не глухой, — сказал Сазонов почужевшим голосом. Прежнего снисходительного дружелюбия простыл и след. — Ты Кафельникову говорил? Кафельников отвечал на канале за производство сериалов. У него были таинственные связи на самом верху. — Нет. — Ну и не говори пока. Я разберусь. — А что за список-то? — пересохшим ртом спросил Свиридов. — Я откуда знаю? — неискренне удивился Сазонов. — Ты ж попал, не я. Свиридов понял, что его сторона улицы попала под обстрел и скоро он на этой стороне останется в одиночестве. — Но, может, ты слыхал… — Ничего я не слыхал, я знаю только, что сейчас ни в какие списки лучше не попадать. Меньше светишься — крепче спишь. — Коль, — зло сказал Свиридов. Его бесило, что приятель — не друг, конечно, но не один пуд дерьма съели, — так легко заподозрил его в нарушении неведомых конвенций. — Я ничего не делал, ты понял? Ничего сверх обычного. — Ну, мало ли, — неохотно выговорил Коля. — Я ничего такого не хочу сказать, но ты, в общем, аккуратнее. — А про списки вообще ты ничего не слышал? — Да сейчас половина в каких-нибудь списках, — уклончиво сказал Сазонов. — Типа? — Ну несогласные какие-нибудь… или, наоборот, согласные… Ты ни в какую партию не вступал? — С какого перепугу? — Не знаю. Короче, я провентилирую, пока никому не говори. Они обменялись незначащими новостями и распрощались. — Никому не говори, — вслух сказал Свиридов. — Дубина. Пока ты там будешь вентилировать, я, может, еще в пять списков попаду… Он набрал Бражникова, одноклассника-программиста. — Брага, слышь какое дело. Я попал в хрен его знает какой список. — Что за список? — Бражников мгновенно насторожился. — Не знаю! — крикнул Свиридов. — На границе сказали, что я в списке. И потом, у меня картина приз взяла, — так на церемонии закрытия мне его не дали. — В смысле? — Не вручили. Сказали, им не рекомендовано, чтобы я показывался. — Это хреново, — после паузы сказал Брага. — Ты что-нибудь знаешь? — Знаю. Но это не по телефону. — Что значит — не по телефону? Кому ты нужен тебя слушать? — Я-то никому, — сказал Брага, и Свиридов понял, что слушают теперь его. Брага был специалист по этой части, он еще в школе уверял, что если набрать 137 и будет занято — значит, слушают. Все набирали, и всех слушали: только потом Свиридов узнал, что эту линию отключили, переделали в 737, а Бражников всех элементарно наколол, хвастаясь секретной информацией. Он мало изменился с четвертого класса. — Хорошо, ты можешь приехать? — Лучше ты ко мне, — после паузы сказал Бражников. — Только не домой, давай через час в «Чашке». Проклиная себя за доверчивость и почти не сомневаясь в полной бражниковской неосведомленности, Свиридов спустился во двор, завел «жигуль» и отправился на Ломоносовский. «Жигуль» после недельного простоя чихал, Свиридов думал, что надо в сервис и что все одно к одному. Бражников появился, когда Свиридов уже заказал фраппе «Рай на Гавайях» (сливки, кокос, «Малибу»). Воображение продолжало работать, невзирая на все страхи: представим фраппе «Ад на Гавайях». Все то же самое, но с томатным соком. — Здоров, — буркнул Бражников. От него, как и в школе, разило потом. Он был в красной ковбойке и бесформенных штанах. — Так что за список-то? — без предисловий спросил Свиридов. — Ты еще погромче орал бы, — нехорошим тихим голосом ответил Бражников. — А что такое? — Ничего, тише надо. Давай с самого начала, по возможности ничего не пропускай. Свиридов пересказал историю с толстухой-погранич-ницей, майором в белой форме и газетой кроссвордов. — Какая обстановка была в комнате? — прервал Брага. — Подробнее! — Откуда я помню? Стол, стул, диван… — Вентилятор был? — Не было вентилятора, кондишен был. — Ага, — загадочно сказал Брага и потер нос. — Вот видишь. Я же просил — подробности. — Но вентилятор-то при чем? — При том. Как он тебе сказал — «По нашей линии»? — Да. — Ну и с чего ты решил, что это ФСБ? — Со всего. А кто еще это мог быть? — Бойся скоропалительных выводов, — назидательно произнес Бражников. — Интеллигенция рехнулась — ФСБ, ФСБ… Они давно ничего не могут. Это транспортники. — Какие транспортники?! — Самые обыкновенные. Транспортный надзор. У них свои списки, никакого отношения к госбезопасности это не имеет. Вспомни: ты когда-нибудь буянил на транспорте? — С какой стати? — Ну мало ли. Я не знаю, как у вас там в богеме. Ехал куда-нибудь, напился в «Красной стреле», блевал, скандалил… — Сроду ничего подобного. — Штрафовали, может быть? В троллейбусе, за безбилетный проезд? — Когда? Давно турникеты везде… — Ну не знаю. Короче, точно транспортники. — Да какие транспортники! — взбесился Свиридов. — Что это вообще такое?! — Транспортная милиция Кутырева. — Бражников понизил голос и напустил на себя строгость. — Главный преемник, между прочим. Замминистра транспорта. Патриот, в очках такой. Пять языков знает. На крестном ходе с патриархом шел, разговаривал. |