Онлайн книга «Банкир»
|
Палмер почувствовал, что пол как-то тревожно заходил у него под ногами. Он сел и постарался успокоиться. Тихо загудел интерком. Он не обратил на него внимания. Через некоторое время, когда оба отдышались, Бэркхардт взял еще одну сигарету из пачки Палмера, медленно подошел к огромному окну из цельного стекла и долго смотрел вниз на Пятую авеню. Потом он обернулся, и Палмер против света не смог разглядеть выражение его лица. Бэркхардт заговорил приглушенным голосом: – Что ты собираешься делать со сберегательными банками? Палмер пожал плечами. – Дело движется,– нетерпеливо ответил он.– Нет нужды вдаваться в подробности. Мы так напугаем Банковский комитет, что они отложат решение до следующего года. – Это поможет? Палмер, прищурившись, поглядел на старика. С контурами человека без всякого выражения или хотя бы жестов говорить было очень трудно. Палмер встал и подошел к окну в надежде, что это заставит Бэркхардта повернуться и свет упадет на его лицо. – Это сработает. Правда, стоит довольно дорого. – Сколько? – Слово вырвалось без всякого веса и силы. – Уже сейчас около семи тысяч. Может быть, будет стоить десять тысяч, прежде чем мы закончим. Не считая карманных расходов Бернса. – Бернса? – Какие-нибудь возражения? Бэркхардт немного повернулся, и Палмер разглядел абсолютно пустое выражение его лица. – Не знаю,– ответил старик. – Что вы не знаете? Бэркхардт слабо махнул рукой. – Ничего. Теперь Палмер более внимательно рассмотрел его: движения замедленные, губы едва двигаются, глаза тупо смотрят прямо перед. собой. – Это не похоже на вас,– заметил Палмер. Нижняя губа Бэркхардта медленно опустилась, как бы выражая: «Вот такие дела». – О'кей. – Что о'кей? – настаивал Палмер. – Ничего.– Бэркхардт отвернулся и сделал шаг по направлению к двери. Потом остановился и медленно, непривычно тяжело повернулся к Палмеру.– Ты делаешь больно,– произнес он,– думаю, что я сам виноват, но, сынок, ты делаешь больно. Какое-то странное чувство зашевелилось внутри Палмера. Он с испугом подумал, что это угрызения совести. Но потом понял: это жалость. Он попытался придать своему лицу более дружелюбное выражение и почувствовал, что мышцы лица слушаются с трудом.– Это еще что! Я свалил Бернса. Стукнул его довольно-таки сильно вчера вечером. Теперь он мой друг до тех пор, пока я этого захочу. А как насчет вас? Бэркхардт стоял не двигаясь, как бы ожидая какого-то чувства, которое должно было прийти к нему. Наконец он сказал: – Ты когда-нибудь встречал человека, дружившего со своим могильщиком? Палмер покачал головой: – Я хирург, делающий вам пластическую операцию, а не могильщик. Старик тихо рассмеялся каким-то бесплотным смехом, вроде легкого шуршания. – Классная операция, Вуди. Зазвонил личный телефон Палмера. Он подошел к столу и снял трубку. – Спасибо, Пит.– И повесил трубку. Он посмотрел на Бэркхардта.– Курс акций Джет-Тех упал до 29. Самый низкий за последние двенадцать лет. Губы Бэркхардта вяло задвигались. Казалось, он не мог решить, как ему реагировать. Наконец он сказал: – Поздравляю. – У вас есть их акции, Лэйн? – Нет. – Вас не соблазнит купить немного по дешевке? – Нет. – Это хорошо. Мы не можем допустить, чтобы они поймали представителя ЮБТК за покупкой акций Джет-Тех. Бэркхардт кивнул и пошел к двери, как-то тяжело и вяло ступая, как будто за последние тридцать минут он прибавил килограммов пятнадцать. У двери он остановился.– Будут какиенибудь еще инструкции? – Попытайтесь изменить настроение. – Недостаточно счастлив, ты считаешь? – Послушайте,– сказал Палмер,– я вас знаю. Вы никогда никому не передавали полномочий, потому что, кроме себя, никому не доверяете. Только так вы были счастливы. Учитесь же быть счастливым по-другому. Это очень просто. – Слишком стар переучиваться. – Не хитрите, Лэйн. Какой-то момент губы Бэркхардта двигались беззвучно. – Смешно, насколько я мог ошибиться. Я думал, что знаю тебя вдоль и поперек. Я видел в тебе всего лишь сына своего отца.– Бэркхардт недоуменно сощурил глаза.– Чей ты сын, в конце концов? – Свой собственный,– ответил Палмер так тихо, что казалось, он обращается к самому себе. – Чей? Палмер кашлянул. – Свой собственный,– более отчетливо произнес он. Бэркхардт некоторое время стоял у двери, как бы переваривая ответ Палмера. Потом открыл дверь. – Надеюсь, тебе нравится быть самим собой,– сказал он.– Мне обычно нравилось. Глава шестьдесят седьмая
Палмер проснулся в 6.30, выключил будильник и побрел в кабинет. Опустившись в кресло около письменного стола, он начал изучать листок бумаги, на котором записывал события прошедшего дня. Собрание акционеров должно было начаться сегодня в десять и закончиться к полудню. Если все пойдет хорошо, его изберут директором, проводя в жизнь решение, принятое несколько месяцев назад. Но у него не было никакой уверенности, что все пойдет хорошо. В течение последних нескольких дней он не слышал ни единого звука от сподвижников Лумиса, зажатых между своими собственными раскольническими акционерами и расследованием, проводимым сенатской комиссией. Есть шансы, сонно размышлял он, еще раз просматривая записи, что сегодняшнее собрание пройдет гладко. Но он был настолько близок к победе, что его не удовлетворяла случайность. Несомненно, можно было найти путь превращения случайности в определенность. Очень долго он сидел и думал, пока его семья понемногу просыпалась и начинала день. В восемь часов телефонный звонок оторвал его от завтрака. – Я только что потратил еще пять тысяч,– сообщил ему Мак Бернс. Палмер прожевал и проглотил кусок тоста.– На Фогела? – Послал его в Европу на два месяца. Достаточный срок? – Я думал, что в Олбани все прошло гладко. – Как шелк. Но разве ты не чувствуешь себя гораздо счастливее, зная, что в данный момент Фогел сидит в самолете «Пан. Ам.» [85] . – М-м.– Палмер вытер с губ крошки.– Есть какие-нибудь известия от Банковского комитета? – К полудню я буду знать. – Как это выглядит? |