Онлайн книга «Голливудская трилогия. В 3 книгах. Книга 1. Торговцы грезами»
|
— И все-таки я не могу в это поверить. Он вспомнил тот день, когда получил телеграмму от Питера и показал ее Элу Сантосу. «Не знаю, зачем я ему нужен после того, как не заплатил аренду за три месяца», — сказал Джонни. «За два месяца, — поправил его Эл Сантос. — Ты отослал ему деньги за один месяц с последней зарплаты». «Да, — согласился Джонни. — Но я все равно не могу этого понять». «Может быть, ты ему нравишься, — сказал Эл. — Что ты собираешься делать?» Джонни удивленно посмотрел на него. «Вернуться. А что же мне еще делать?» Джонни снял руку с машины, предсказывающей будущее. — Сколько сеансов в день вы даете? — Один, — ответил Питер. — Начиная с сегодняшнего дня будет три, — сказал Джонни. — Один утром и два вечером. — А где мы наберем столько зрителей? — спросил Питер. Джонни посмотрел на Питера, не шутит ли тот. Убедившись, что тот серьезен, он ответил: — Питер, вам еще многое предстоит узнать о кино. Я знаю, что нам надо делать. Нам надо себя разрекламировать. Мы развесим везде афиши, поместим рекламу в газетах. Это ведь единственное место в округе, где показывают кино, надо только, чтоб люди узнали об этом, и они будут съезжаться к нам со всех сторон. К тому же, это нам ничего не будет стоить. Три раза в день мы крутим фильм или один, платим-то мы за него один раз, за каждые сутки проката. Питер уважительно посмотрел на Джонни. «У этого парня котелок варит. Не сходя с места, он решил, как в три раза увеличить доход», — облегченно подумал он. Теперь, когда Джонни вернулся, он понял, что ему больше не стоит волноваться о «Никельодеоне». — Хорошая мысль, Джонни, — сказал Питер, — очень хорошая мысль. Поздно вечером, лежа в постели, Питер продолжал думать об этом: доходы — в три раза больше. 4 Джордж Паппас стоял на другой стороне улицы, напротив «Никельодеона Кесслера» и смотрел, как собирается толпа. Он вытащил часы и засек время, затем тяжело вздохнул и покачал головой. Эти движущиеся картинки сбили весь распорядок в городе. До того, как был открыт «Никельодеон», на улицах после семи вечера почти никого не было. Сейчас около восьми, а народ валом валит смотреть кино. И здесь были не только городские: фермеры и люди из пригорода тоже приходили подивиться на движущиеся картинки. Этот парень — Эйдж, — который работал с Кесслером, был парень не промах, он повсюду расклеил афиши, рекламирующие новый «Никельодеон». Джордж Паппас снова вздохнул. «Странно, — подумал он, — но теперь ничего не изменишь». Он уже тоже раз посмотрел кино и понял, что оно прочно вошло в жизнь. Он только не знал, как это повлияет на его дело, но в том, что повлияет, не сомневался. В пяти кварталах отсюда у Паппаса было небольшое кафе-мороженое. В семь вечера они с братом закрывали кафе и шли ужинать. По вечерам, кроме субботы, посетителей не было, но сегодня был вторник, а людей, что пришли смотреть кино у Кесслера, было больше, чем в субботний вечер на улицах Рочестера. Он снова вздохнул и подумал: как бы завлечь этих людей в свое маленькое кафе? Джордж побрел к дому, ломая голову над этой задачей, и внезапно его осенило. В его голове сверкнула мысль. И что интересно, сформулировал он ее сначала на греческом. Это произошло так быстро и естественно, что он даже не понял, пока не перевел мысль на английский язык. Это был ответ на его вопрос. Быстро повернувшись, он направился к «Никельодеону». У двери Паппас остановился. Эстер взимала плату с посетителей. — Добрый вечер, миссис Кесслер, — сказал он. Эстер была занята и коротко ответила: — Добрый вечер, Джордж. — Мистер Кесслер здесь? — спросил он. — Внутри, — ответила Эстер. — Я бы хотел увидеть его. Она посмотрела на него с удивлением. Ее поразила настойчивость в его голосе. — Он выйдет через пару минут. Сеанс сейчас начнется. Могу я чем-нибудь помочь? Джордж покачал головой. — Я подожду. Надо обсудить с ним одно дело. Эстер смотрела, как он отошел от двери и прислонился к стене. «Что еще он там может обсуждать с Питером?» — подумала она, но, не имея возможности отвлекаться от кассы, вскоре выбросила это из головы. Джордж был тоже занят. Стоя у двери, он насчитал около сорока человек. Заглянув внутрь, Паппас увидел, что там полно народу и все скамейки забиты до отказа. Люди сидели, болтая в ожидании начала сеанса, некоторые лакомились конфетами и фруктами. Всего человек двести. Когда пришел Питер, чтобы закрыть дверь, некоторые люди все еще стояли на улице. Он поднял руку. — Через час будет еще один сеанс, — сказал Питер, обращаясь к ожидающим. — Сейчас мест нет, но если вы подождете, то тоже сможете увидеть кино. Толпа недовольно зароптала, но ушли немногие. Большинство осталось ждать следующего сеанса, а место тех, что ушли, заняли новые. Постепенно вдоль улицы стала выстраиваться очередь. Питер заглянул в зал. — Порядок, Джонни! — крикнул он. — Запускай! Когда свет погас, публика стала аплодировать, но при первых кадрах, пробежавших по экрану, все стихло. Питер зажигал сигару, когда к нему подошел Джордж. — Добрый вечер, мистер Кесслер. — Добрый вечер, Джордж. Как дела? — спросил Питер, раскуривая сигару. — В целом хорошо, мистер Кесслер, — вежливо ответил Джордж. Он посмотрел по сторонам. — Народу у вас сегодня немало. Питер улыбнулся. — Не говори, Джордж, все хотят посмотреть на движущиеся картинки. Ты уже видел? Джордж кивнул. — Это дело имеет будущее, — сказал Питер. — Да, мистер Кесслер, я тоже так думаю, — заверил его Джордж. — Вы хорошо знаете, что надо людям. Питер расцвел от комплимента. — Спасибо, Джордж. — Он сунул руку в нагрудный карман. — На, покури сигару. Джордж нехотя взял ее. Хотя он не любил сигар и вообще не курил, но все же поднес ее к носу и понюхал. — Хорошая сигара, — сказал он. — Мне их особо присылают из Нью-Йорка, — объяснил ему Питер. — Шесть центов штука. — Если вы не против, мистер Кесслер, — сказал Джордж, аккуратно убирая сигару в карман, — я выкурю ее после ужина, это доставит мне особое удовольствие. Питер кивнул, потеряв к нему интерес, и принялся разглядывать очередь. Джордж не знал, как привлечь его внимание и сказать о том, чего он хотел. Наконец он выпалил: |