Книга Чудес не бывает!, страница 40 – Кара Уилсон

— Совершенно верно. Вы с Мэнди принадлежите разным мирам. Разное происхождение, разное воспитание. Это породило недоразумения, в которых никто из вас не виноват.

Но Рамон все еще не успокоился. С трагическим стоном он закрыл лицо руками.

— Все кончено! Моя прекрасная мечта развеялась, как дым! — Он поднял голову, темные глаза резко выделялись на его бледном лице. — Какой жестокий удар! Как я наказан! Но могло ли быть иначе? Я осмелился проявить открытое неповиновение своему отцу. Я, его старший, самый любимый сын… — Он повернулся к машине. — Мне надо уехать. Но не в Париж. Я возвращаюсь домой, где меня ждет отец… Вы передадите Ренате мои извинения? — добавил он уже менее драматичным тоном.

— Разумеется. — Стивен протянул ему руку. — Мы будем очень сожалеть о случившемся. До свидания.

Рамон ничего не ответил, он даже не обернулся. Медленно он прошел по тропинке, сел в автомобиль и исчез.

Какое-то время Стивен и Мэнди молча стояли на темной дорожке. Где-то в темноте, среди деревьев, запела ночная птичка. Наконец Стивен прервал молчание.

— Давай посидим на скамейке и придем в себя, — предложил он. — Но может быть, ты предпочитаешь вернуться в дом?

— Ох, нет! — Мэнди перевела дыхание. Никогда еще она не чувствовала себя так неловко. Эти безумные слова о любви — боже, что она наговорила!

От стыда Мэнди спрятала лицо в ладонях.

Стивен подвел ее к беседке, спрятавшейся за цветущими кустами. Свет праздничных фонариков освещал его лицо, когда он сел рядом. Нежные цветы, напоминающие камелии, в искусственном свете казались восковыми.

Прядь волос выбилась из прически Мэнди. Дрожащей рукой она поправила ее. Стивен молча наблюдал за ней.

— Теперь тебе лучше? — спросил он, когда она справилась с непослушным локоном.

От нежности, прозвучавшей в его голосе, Мэнди захотелось заплакать.

— Со мной все в порядке. — Она попыталась успокоиться. — Я не виновата, Стивен, пойми! Кто бы мог ожидать этого? Рамон со своим безумным планом побега… Представляешь, он заказал билеты на самолет, улетающий в Париж!

— Меня это не удивляет, — сказал Стивен. — Рамон производил впечатление человека, доведенного до отчаяния. Я не спускал с него глаз во время вашего танца. Когда вы исчезли из зала, я сразу отправился на поиски, предполагая, что он выведет тебя во внутренний дворик, чтобы использовать последний шанс. А уж когда ты закричала…

Мэнди вздрогнула.

— Я испугалась. Но все это сейчас смешно. Милый Рамон, впавший в неистовство…

— Хотел бы я посмотреть, как бы ты радовалась, если бы он все-таки запихнул тебя в машину.

Мэнди протянула руку и потрогала цветок.

— Понимаешь, он ни минуты не сомневался, что я люблю его и хочу уехать с ним. Я чувствую себя просто ужасно, как будто обидела беззащитного ребенка!

— Не говори чепухи! — возразил Стивен. — Перестань романтизировать эту историю. Рамон оправится от нее гораздо быстрее, чем ты думаешь. Юношам свойственно влюбляться в хорошеньких девушек — вот увидишь, он переживет этот момент, и в следующий раз будет гораздо умнее.

У Мэнди вырвался вздох облегчения.

— Как ты умеешь успокоить, Стивен!

— И это все?

Она почувствовала, что щеки вспыхнули огнем. Что это? Намек на ее пылкое признание в любви?

— Что ты имеешь в виду?

— Твое объяснение в любви было очень убедительно. Знаешь, я поверил тебе…

— Но это убедило и Рамона!

— В самом деле, — согласился он.

Какое-то время они сидели молча, прислушиваясь к плеску фонтана. Прогуливающиеся гости с понимающими улыбками поглядывали на них.

— Они смотрят на нас, как на пару голубков, — криво улыбнувшись, сказал Стивен. — Если бы они знали правду! Но наконец-то вся эта история закончилась. Совсем скоро мы избавимся друг от друга.

— Ты будешь доволен.

Стивен ничего не ответил. В горле у Мэнди застыли слезы. Она так много перенесла за этот вечер, но пребывание со Стивеном в беседке оказалось последней каплей!

— Нам, наверное, нужно вернуться к гостям, сказала она. — Рената, по-видимому, удивляется, куда мы исчезли.

— О, она не станет беспокоиться, — небрежно бросил Стивен.

— Тогда, может быть, нам поехать домой? — Голос девушки дрогнул.

Стивен накрыл своей ладонью ее руку.

— Бедная Мэнди! С тебя уже достаточно приключений, да? К сожалению, пока еще рано покидать торжество. Но если это хоть как-то утешит тебя, знай — мне вся эта комедия до смерти надоела!

Как будто он открыл Америку! При других обстоятельствах она разрыдалась бы. Но вряд ли подобная истерика найдет понимание у Стивена. Чтобы взять себя в руки, она попыталась вернуться мыслями к встрече с марабутом и рассказала Стивену, как этот необычный человек внезапно возник рядом с ней в начале вечера, предупредив об опасности.

— Казалось, он знал, что история с Рамоном добром не кончится. Это просто невероятно! Ты думаешь, он действительно видит то, что недоступно другим?

— Возможно. В этом святом человеке так глубоко укоренилась любовь к ближним, что он улавливает малейшие движения их души.

— Он всегда так умиротворяюще действует на меня, — вздохнула Мэнди. — Сегодня он посоветовал, чтобы я держалась поближе к тебе, и тогда все будет хорошо.

— Очень разумно, — засмеялся Стивен. — Надо воплотить этот дружеский совет на практике… — Он привлек Мэнди к себе, и она почувствовала жаркое и требовательное прикосновение его губ.

— Нет, Стивен! — затрепетав, попросила она, пытаясь вырваться.

— Но почему, Мэнди, почему? — его дыхание стало прерывистым, чувствовалось, что он с трудом сдерживает себя.

— Я не люблю неискренних поцелуев. — Мэнди отодвинулась на край скамейки.

— Как ни странно, я тоже.

Она увидела, как он стиснул зубы.

— Ты казалась очень убедительной, когда прогоняла Рамона, — прошептал он. — Ты сказала: «Я люблю Стивена». Это была игра, Мэнди?

Всхлипнув, она с раскаянием повернулась к нему.

— Прости меня, Стивен. Я не должна была ставить тебя в затруднительное положение… Я слишком увлеклась.

— Но ты вовсе не обидела меня этим заявлением, дорогая. — Взглянув на него, Мэнди увидела открытый взгляд любящих глаз. — Я нравлюсь тебе? Это правда?

Она кивнула, не в силах вымолвить хоть слово. Надежда и отчаяние боролись в измученной душе. Она не могла поверить тому, что прочитала в его глазах. Чудес на свете не бывает!

— Дорогая моя! — сказал он, приподняв ее подбородок и посмотрев на бледное, встревоженное лицо. — Ты при первой же встрече заинтересовала меня, но я не осмеливался надеяться, что ты испытываешь ко мне такие же чувства.