Книга Запах денег, страница 31 – Артур Кангин

— Спасибо, у меня свое дело… Не жалуюсь.

— Как хотите… Только спасите меня. Прошу как женщина женщину!

Полина облизала сочные губы, Настя почесала конопатый нос и загнула феерическую поганку.

Савва Ильич Сучков на приёме в китайском посольстве после вкушения особого блюда, яичников скунса в единый миг потерял желания сексуально сближаться с феминами. Огромные груди и массивные зады его стали просто раздражать и даже смешить.

Только красавцы мужики! С их мускулистым торсом и лепными ягодицами. Молодые, полные сил и похотливых желаний демоны.

Саввушку застукала вездесущая пресса.

Скандал грандиозный!

«Человека похожего на Савву» день и ночь транслировали по центральным каналам. Его сладострастьем перекошенный лик не сходил с обложек таблоидов.

Полина Генриховна Сучкова ворвалась к Насте, терзая батистовый платок с фирменной монограммой в форме лилии.

— Что вы наделали, Настя? Как мне теперь ложиться в одну постель с этим вонючим козлом? Это же моральный урод! Человечий ошметок!

— А вы не ложитесь, — сощурилась Кроликова.

— Вы с ума сошли! Тогда он перестанет меня спонсировать. Думаете, кому-то, даже задарма, нужна моя одежда?

— Ваши предложения, госпожа Сучкова?

— Верните всё, как было… Брошу я свои лесбийские игры! Ну, их! Пусть другие дуры резвятся!

3.

После этой внезапной осечки Анастасия Кроликова призадумалась. Тому ли ее учили в туманном Альбионе? Или всему виной загадочная, исполненная зияющих высот, русская душа? Настя стала заново зубрить заумные учебники, читать «желтую» прессу, смотреть телевизионные ток-шоу.

Ответа не было…

А тут еще череда личных осечек и досаднейших неудач.

Сначала ее в магазине выбранила кассирша, назвав лисьей мордой. Затем сорвался с крючка великолепный жених, молодой, наделенный красотой, молодостью и швейцарским банковским счетом. А потом один из Настиных клиентов, человек-инкогнито, спёр у неё родовое колье с бриллиантовой диадемой. Эта с виду простенькая побрякушка тянула на шикарную арбатскую квартиру.

Глупее же всего вышло с коллегой, шаманом Жоржем Молочковым. Он втрескался в Анастасию по уши. Предложил ей руку и шаманское горячее сердце. А потом повесил Настеньку Кроликову на ржавых цепях в подвале, у себя на писательской даче в Малаховке. Собирался вырезать для каких-то магических подвигов девичью печень.

Жорж, пёс смердящий, оказался махровым сатанистом.

Только летучая скоростная метла и спасла Настю.

Несколько седых волос вплелось в рыжий девичий чуб. В зелёных молодых глазах поселился ужас.

Ну, не принимала ее берёзовая Россия.

Ни в какую!

С отчаяния Анастасия Молочкова кинулась в заморские родные пенаты, в блистательный Лондон.

А там вышел новый Указ лордов и пэров о запрете всяких инфернальных манипуляций. И Настя на брегах Темзы теперь оказалась вне закона. Персона нон-грата. Её чуть не скрутили ищейки с Бейкер-стрит.

Кроликова не выходила несколько дней из дома на брегах мутной Темзы, а потом задумала провернуть грандиозное дело.

Обеспечить себя на всю жизнь!

У нее на примете, еще в Москве, был презамечательный клиент… Миллионер, старик, почти клинический идиот.

4.

Иван Иванович Шелудько, в свои 90 лет, имел самую грандиозную в России коллекцию русских икон. Гениальной кисти Врубеля, Глазунова, Шилова, Рериха и даже древнего самородка Ивана Рублева.

Сам же дедок страдал злой бессонницей, а в редкие минуты дремоты — моченедержанием.

Иван Иванович разочаровался в традиционной медицине, искал экстренную помощь у знахарок и дипломированных колдунов.

Шелудько встретил Настю в голубых мятых кальсонах, в атласной ночной шапочке с золотой кисточкой и расчавканных тапочках.

Но что одежда? Суета! Тлен! Какова квартира?! Квартирища! Огромная, как стадион «Лужники». Из окон видны рубиновые звезды Кремля, президентский въезд в Спасскую башню. А в комнатах с дубовым паркетом — великолепная, царского режима, мебель.

— Страдаю, детка, — утробно закашлялся Иван Иванович. — Уж простите, милочка, завонял всю квартиру.

— Ну, что вы… Пахнет лавандой и слегка ландышем.

— Вашими бы устами… Мочевой пузырь, сволочь, барахлит.

— Это можно поправить.

— Спасите, стрекоза! Я человек щедрый! Да и молод душой!

Настя дала старику ядреную настойку из чёрного кота, сваренного в полнолунную ночь. Поводила по его седому животу верблюжьим хвостом, пошептала африканскую ритуальную молитву из племени людоедов.

— Кудесница, — заблеял обнадеженный дедок, — я впервые почувствовал свой мочевой пузырь. Я его контролирую! Можно я вас поцелую?

Не без отвращения ведьмочка подставила конопатую щеку.

От деда и, правда, воняло. Словно из вольеров «Уголка Дурова».

Пора было переходить к существу дела.

5.

— А где же ваша ошеломительная коллекция икон? О ней вся Москва судачит. Иван Иванович, дорогой, покажите. Уважьте девушку.

— Вам зачем? — вдруг набычился дед, нервозно поправляя свою шапку с кисточкой. — Из праздного любопытства? Корысти ради?

— Что вы! Я просто обожаю иконы. Врубель, Шилов, Рублев — для меня не фамилии. Музыка!

Старик недоверчиво скривил губы и зашаркал разбитыми тапочками по бесконечному коридору.

Нырнули в замшелый чуланчик, Настя ударилась головой о какой-то гулкий таз, к щеке мерзко прилипла жирная паутина.

Но вот и заповедная комната! По углам мерцали лампады, а сверху донизу, церковным иконостасом с райскими вратами, тёмные, гениальные доски. И все под золотыми ризами, отблескивающими знатными бриллиантами.

И кого на иконах только не было? Святые Пантелеймон, Николай, Пафнутий… Анастасия Кроликова предварительно с особым тщанием проштудировала специальную литературу. Читала жития святых. Ей уже самой порой казалось, будто она месяцами жила в землянках, вкушая родниковую водицу и малокалорийных акрид.

Не теряя ни секунды, Настя принялась читать «черный» заговор.

Пусть старик перепишет завещание на неё. Все иконы отойдут ей, и дом с видом на кремль, и денежки, если таковые имеются. От «черного» заговора, как от напалма не скроешься! Куда денется старый козел?! А она станет миллионершей! Возместит потерю жениха и родового колье, забудет наконец-таки хамство кассирши и подвальное приключение с сатанистом-шаманом.

— Венера в пятом Доме… Сатурн пошел на убыль… Меркурий набирает силу… — горячечно шептала Настя. — Пусть моя жизнь наладится! Давай, Иван Иванович, спасай девушку! Я же тебя спасла от неуместного мочеиспускания.