Онлайн книга «Уитни, любимая»
– Где Кларисса? – немедленно осведомилась Уитни несколько минут спустя, когда Клейтон усадил ее в пустой фаэтон. Герцог, успевший бесцеремонно избавиться от разгневанной, протестующей компаньонки, запихнув ее в экипаж вместе со своим камердинером, спокойно объяснил: – Она удобно устроена во втором экипаже и, несомненно, в данную минуту погружена в чтение великолепных книг, которые я взял на себя смелость приготовить специально для нее. – Кларисса обожает любовные романы, – заметила Уитни. – Я дал ей «Успешное управление большими поместьями» и «Диалоги» Платона, – признался герцог, очевидно, ничуть не раскаиваясь. – Но уже успел поднять подножку и закрыть дверцу, прежде чем она смогла увидеть названия. Уитни расхохоталась, укоризненно покачав головой. Экипажи, мягко покачиваясь на упругих рессорах, свернули с ухабистой проселочной дороги, и только сейчас до Уитни дошло, что хотя внешне фаэтон ничем не отличался от сотен других, внутри он был гораздо просторнее и роскошнее. Бархатные подушки казались куда более удобными и мягкими, а отделка, по-видимому, стоила немалых денег. Клейтон, сидевший рядом, мог свободно вытянуть ноги, не опасаясь задеть противоположное сиденье. Их плечи почти соприкасались, но вовсе не потому, что в фаэтоне не хватало места. Уитни уловила слабый пряный запах его одеколона и, почувствовав, как беспорядочно забилось сердце, поспешно отвернулась, чтобы полюбоваться прелестным осенним пейзажем. – Где ваш дом? – спросила она после долгого молчания. – Там, где вы. Нескрываемая нежность в его голосе ошеломила Уитни. – Я… я имела в виду ваш настоящий дом, Клеймор. – В полутора часах езды от Лондона в хорошую погоду. – Он очень старый? – Очень. – Значит, должен быть ужасно унылым и холодным, – пробормотала Уитни и, заметив устремленный на нее вопросительный взгляд, поспешно добавила: – Многие старые аристократические дома только снаружи производят приятное впечатление, а внутри – темные и угнетающе мрачные. – Клеймор не раз перестраивался, и теперь в нем есть все современные удобства, – сухо сообщил Клейтон. – Не думаю, что вы найдете его таким уж запущенным и угрюмым. Уитни подумала, что герцогская резиденция, конечно, по своей роскоши больше похожа на дворец, и при мысли, что никогда ее не увидит, ощутила странную печаль. Клейтон, казалось, почувствовал мгновенную смену ее настроения и, к удивлению Уитни, начал развлекать ее историями о детских проделках, своих и брата Стивена. За все время их знакомства Клейтон никогда не был так откровенен, и на душе девушки с каждой милей становилось все легче. Солнце уже садилось, и Уитни, сжавшись от напряжения, молча застыла, глядя в окно на мощенные булыжником улицы столицы. – Что случилось? – спросил Клейтон, заметив, что она нервничает. – Мне ужасно неловко появляться в доме Эмили вместе с вами, – призналась девушка с несчастным видом. – Лорду Арчибалду и Эмили может показаться это очень странным. – Притворитесь, что мы собираемся пожениться, – смеясь, посоветовал Клейтон и, сжав ее в объятиях, принялся целовать так долго и страстно, что Уитни почти поверила в это. Городской дом Арчибалдов украшали витые железные ворота и такая же решетка. Эмили сердечно встретила их в прихожей, и хотя Уитни была убеждена в том, что подруга шокирована ее появлением под руку с Клейтоном, она все же почувствовала некоторое облегчение, поскольку леди Арчибалд ничем не дала понять этого. Тепло обняв Уитни, Эмили торопливо проводила ее в спальню для гостей, а сама спустилась вниз, чтобы вместе с мужем принять гостя. Она вернулась полчаса спустя. Куда только подевалась ее безмятежность! Щеки раскраснелись, глаза сверкали от волнения! Уитни, помогавшей Клариссе разложить вещи, стоило лишь взглянуть на подругу, чтобы приготовиться к самому худшему. – Это он! – выпалила она, в изнеможении прислонясь к двери. – Он только сейчас открыл свое настоящее имя! Майкл, конечно, все знал, но его светлость просил мужа сохранить все в тайне. Лондонское общество только о нем и говорит! Хорошенькое личико Эмили осветилось неподдельной гордостью за подругу. – Уитни! – воскликнула она. – Ты собираешься на бал Ратерфордов с самым завидным женихом во всей Европе! Бал Ратерфордов! – повторила Эмили, пытаясь пробудить в Уитни хоть немного энтузиазма. – Приглашения на их приемы ценятся дороже бриллиантов! Уитни нерешительно прикусила губу. Ей страстно хотелось исповедаться Эмили, но она боялась обременить ее собственными проблемами. Если она скажет подруге, что помолвлена с «самым завидным женихом в Европе», та, несомненно, придет в восторг. Но если Уитни признается, что вовсе не желает этой помолвки и, более того, через несколько дней собирается сбежать с Полом, то Эмили, конечно, будет умолять подругу отказаться от своего замысла, поскольку все это неминуемо обернется большим скандалом. – Как давно ты узнала, что он – герцог Клеймор? – Меньше недели назад, – осторожно пробормотала Уитни. – И? – продолжала любопытствовать Эмили, так разволновавшись, что продолжала без умолку сыпать вопросами: – Расскажи мне все! Ты влюблена в него? Неужели нисколько не удивилась, узнав, кто он на самом деле? – Да просто была потрясена, – призналась Уитни, слегка улыбаясь при воспоминании, как ужаснулась, узнав, что обручена с герцогом Клеймором. – Ну продолжай же! – нетерпеливо потребовала Эмили. Ее восторг оказался таким заразительным, что улыбка Уитни немного потеплела, однако она покачала головой и ответила достаточно твердо, чтобы по крайней мере на время отвлечь Эмили от дальнейших расспросов: – Мы вовсе не влюблены друг в друга. Я собираюсь замуж за Пола. Все решено. Клейтон смотрел на настенные часы в своей просторной спальне с камином работы Роберта Адамса, пока камердинер осторожно застегивал белую крахмальную сорочку на его широкой груди. Было уже почти десять, и ему хотелось поскорее оказаться в доме Арчибалдов. – Не могу выразить, милорд, – пробормотал Армстронг, помогая ему надеть жилет из черной парчи, – как приятно снова очутиться в Лондоне. Пока Клейтон одергивал жилет, Армстронг вынул из гардероба черный фрак, смахнул с него невидимую пылинку и придержал, чтобы Клейтону было удобнее просунуть руки в рукава. Вдев в петли сорочки рубиновые запонки, Армстронг отступил и одобрительно улыбнулся при виде хозяина в безупречном черном вечернем костюме. Клейтон наклонился поближе к зеркалу, чтобы проверить, хорошо ли камердинер его выбрил, и широко улыбнулся маячившему сзади слуге: – Ну как, Армстронг, сойдет? Пораженный и обрадованный непривычно шутливым тоном, камердинер угодливо поклонился. |