Книга Плейбой и серая мышка, страница 27 – Марина Серова

Киря шипел на меня змеей, крепко держа за руку.

– Да погоди ты, Киря! – попыталась высвободиться я. – Дай мне все объяснить!

Но Кирьянов, несмотря на то что задал мне конкретный вопрос, не спешил выслушать ответ, предпочитая говорить.

Я спокойно дала ему возможность выговориться и выплеснуть весь негатив в мой адрес, а потом, когда Киря выдохся, сказала:

– Во-первых, вляпалась не я, если уж на то пошло, а Светка. А я просто поехала ее выручать в очередной раз. А тут такое стечение обстоятельств. Кто же мог предположить, что именно в тот момент, когда я захочу поговорить с Романом, его убьют!

– А зачем ты вообще хотела с ним говорить? – прищурился Киря.

– Я же говорю, из-за Светки.

– Какая еще Светка?! – обозлился Кирьянов.

– Подруга моя, она сюда на работу устроилась.

– Хороши у тебя подруги, – съязвил Киря. – И что с ней случилось?

– Это долгий разговор.

– Хорошо, я сейчас пройду осмотрю труп и перейду в кабинет для допроса свидетелей. И ты будешь первой, кого я допрошу, – сообщил мне Киря и широкими шагами пошел по коридору.

У меня не возникло ни малейшего желания следовать за ним и еще раз лицезреть остывающий труп, поэтому я осталась ждать. Светка подползла ко мне и глядела на меня глазищами в пол-лица. Я молчала. Кирьянов вернулся минут через десять, прошествовал мимо меня в дверь, обитую кожей – которую, видимо, и окрестил «кабинетом», – и сказал:

– Все, так сказать, сотрудники пускай останутся здесь и никуда не расходятся, пока всех не допрошу. Есть еще свободное помещение?

– Сколько угодно! – пожал плечами один из охранников. – Да вот хотя бы соседняя комната…

– Отлично. Никитин! – крикнул Киря. – Пройди в соседнюю комнату и начинай допрос параллельно со мной. Не могу же я один всех допрашивать!

Никитин кивнул и повернулся к охраннику. Тот сразу все понял и протянул ему ключ.

– А здесь вообще-то кабинет нашего режиссера, – кивнув на кожаную дверь, сказал он Кире.

– Ничего, придется его побеспокоить, – ответил Кирьянов и дернул за ручку. Дверь открылась, но в кабинете никого не оказалось.

Кирьянов повернулся к присутствующим.

– Ну, и где ваш режиссер? – хмуро спросил он.

Охранник, чтобы удостовериться, просунул голову в кабинет.

– Не знаю, – удивленно сказал он. – Может, вышел куда.

– Ага, в туалет, – подсказала я.

– Да свалил он, – подал голос один из «артистов». – Это же ясно! Нужно ему больно тут дожидаться.

– Так, – протянул Киря. – Что за режиссер, фамилия, имя?

– Валерий Николаевич его зовут, – подсказала я.

– А фамилия? – настаивал Кирьянов.

Все растерянно переглянулись.

– А мы и не знаем, как его фамилия, – ответил охранник. – Никогда не спрашивали.

Киря молча посмотрел на меня как на палочку-выручалочку, но здесь и я ничем не могла ему помочь.

– Ладно, осмотрим здесь все, может быть, и узнаем, – решил Кирьянов.

У меня появилась вообще-то одна мысль, но я решила пока оставить ее при себе.

– Ты в коридоре подожди пока, – хмуро бросил Киря Антону. – И будь наготове, следующим пойдешь, после того, как я с девушкой поговорю.

В кабинете Валерия Николаевича Киря закурил и сказал:

– Ну давай, колись, что там у твоей Светки случилось?

Я рассказала о позорном провале Светкиной порнокарьеры.

– Ну так вот, – закончила я. – И сегодня я навестила Романа для того, чтобы, говоря просто, наехать на него и отобрать кассету. Если что, сослаться на некоторые свои связи. Собственно, так оно и получилось. Мы с ним поговорили, и он практически сразу согласился вернуть кассету. Но предупредил, что она у него дома, и попросил подождать его с полчасика. Ну, мы сидели в машине, а потом, когда полчаса прошло, решили вернуться и поторопить его. И как раз тогда обнаружилось, что он мертв. Нам, можно сказать, навстречу выбежал Антон с перепуганными глазами.

– Ну ладно. – Кирьянов наморщил лоб. – Что можешь сказать по этому делу?

– Да не знаю, – пожала я плечами, – одно могу сказать наверняка – этот мальчишка, Антон, тут ни при чем.

– Что, просто интуиция?

– Не только. Во-первых, можно уточнить у оператора или партнерши, когда он ушел со съемочной площадки, чтобы определить время, которое он провел в туалете. Скорее всего, окажется, что всего ничего. А главное – откуда он мог знать, что Роман в данный момент в туалете? Как он мог рассчитать, когда художнику приспичит туда пойти?

– А может, у него спонтанно получилось? Вошел, увидел, что Роман там, и посчитал, что это подходящий момент и все ему поверят?

– Не думаю, – отрицательно покачала я головой. – К тому же его испуг и недоумение были искренними.

– Не забывай, что он артист!

– Киря, что ты говоришь! – с досадой протянула я. – Что ты называешь артистизмом – трахаться перед видеокамерой?

– Может, он в потенциале артист?

– Если честно, Киря, то я на него не думаю. Слишком уж жидковат мотив. Ну сам посуди: убивать человека из-за того, что он грозит тебя уволить… Да еще с такой работы! Ладно бы хоть если что престижное! И потом… Меня несколько удивил способ убийства. Я не совсем поняла, что там такое…

– Его убили ударом в кадык, вбив его в горло.

– Вот! – воскликнула я. – Я сразу же подумала о чем-то подобном. Но, чтобы суметь так ударить, нужно иметь навыки. А откуда им взяться у такого пацана?

– Ну хорошо, убедила. Но потрясти его надо.

– Тряси, но не увлекайся этой версией. Ищи другие.

– Легко сказать – ищи, – вздохнул Киря. – Ладно, посмотрим. Сейчас допрошу остальных. Кстати, ты кого-нибудь из них знаешь?

– Откуда мне знать! – махнула я рукой. – Я же только что тебе рассказала, как вообще попала сюда. Я только с Антошкой этим и успела познакомиться.

– Хорошо, я сейчас как раз позову его на допрос вместе со свидетелями.

– Погоди, Киря, – остановила я Кирьянова. – Давай сперва обыщем кабинет Романа.

– Ты о кассете? – спросил Киря.

– Ну конечно! Из-за чего же я здесь, по-твоему! Мне в первую очередь нужно убедиться, что ее тут нет. А вдруг Роман наврал, и она все-таки в его кабинете? Тогда ее нужно немедленно забрать и уничтожить, тогда душа моя будет спокойна.

– Не думаю, что мы ее здесь найдем, – покачал головой Киря, но поднялся. – Хорошо, пойдем.

Мы вышли в коридор, и Киря обратился к охраннику, стоящему у стены: