Онлайн книга «Соло на троих»
|
– А я и не собираюсь тебя утешать, – спокойно возразила я. – Ты сама виновата. Мужика нужно держать в тонусе, а не вешаться ему на шею. Это отталкивает, понимаешь? Если спустишь ему все с рук, лучше не будет. Будет только хуже. Он тебя таким макаром и побивать начнет. Вон – как Ирку, мордой о косяк… – Боже мой! – ужаснулась Поля. – Ирина позволяет себя так унижать? – Да Ирина-то как раз не позволяет! Послала этого козла куда подальше и нового себе такого же завела. Это чтобы чувствовать себя женщиной. А для прочих вещей у нее Витек имеется!.. Поля надолго замолчала, только еще изредка всхлипывала. Очевидно, размышляла про себя, хотела бы она так, как Ирка, или нет? В конце концов, победила голливудская сказка. – Нет, я так не могу. Я не могу без него, Оксаночка! – А ты смоги! Помнишь, как Муравьева пела: «Все равно счастливой стану, даже если без тебя»? Мы препирались с Полиной больше часа. Когда я взглянула на часы, ужас мой был неописуем. Все! Кранты! Ранимый капризуля Педро ни за что не примет меня за пятнадцать минут опоздания!.. Но я ошибалась. Педро, напротив, очень обрадовался. Оказывается, он меня ждал. И даже почти сразу вспомнил мое лицо. – Ах, так вы и есть та невозможная дама, которой невозможно наносить макияж? – Да, – прямодушно сказала я, – но сегодня я обещаю вести себя смирно. – Я надеюсь! – с нотками истерики отозвался стилист. На этот раз он не стал спрашивать, что со мной делать. Только уточнил, оглядев туалет: – Вы в этом пойдете? – Да. – Странный прикид для коктейль-вечеринки… – Ну, это скорее деловой ужин. Педро закатил глаза: – Так коктейль-вечеринка или деловой ужин? – Ужин. – Так бы сразу и говорили! Он, крутанув меня в кресле, принялся за работу. Чик-чик – и через полчаса все готово. Остриг и зализал каждую волосину назад. Да еще и макияж сделал не вечерний, а деловой. Так что я получилась акула в квадрате – острые скулы подчеркнуты, взгляд затененных глаз свиреп. «Иван Грозный убивает своего сына», – первое, что пришло мне в голову, когда я увидела свое отражение. – Как вы считаете, от меня люди в метро не будут шарахаться? – обернулась я к Педро. – А вы что, на метро ездите? – с презрением отозвался тот. Я сконфузилась: – Ну да вообще-то. Предпочитаю безопасный транспорт. Стилист выставил вперед маленькую ладошку: – Платите! – Все вам? Или кесарю – кесарево, а кассе – кассово? – Все мне! – все более раздражаясь, взвизгнул Педро. Дабы не доводить человека до бешенства, я щедро с ним расплатилась и была такова. По дороге обратила внимание, что многие мужчины на меня оборачиваются. Бьюсь об заклад: глядя мне вслед, они думали – ее зовут Никита! Гарик при виде меня закрылся рукой. – Уйди, Пампушища! Ты слепишь мне глаза! – Да ну тебя! Скажи честно: как я выгляжу? А то человек из парикмахерской был немногословен. – Офигенно выглядишь! Мамой клянусь! – с абсолютно искренним восхищением воскликнул Гарик. – Ну все, успокоил. Тогда пошли. Входя в знакомое здание, я вдруг сильно занервничала. Даже схватила Игоря за руку, чтобы хоть немного снять напряжение. Мой спутник двигался легко, беззаботно. Держал под мышкой презентабельную папку, куда, по-видимому, были перемещены распечатки. Мы поднялись на третий этаж. Пошли по коридору, в конце которого находился кабинет Лихоборского. Времени было без трех минут пять. Я постучала. Первой прошла в тесную секретарскую. – Эмма Аркадьевна, Всеволод Григорьевич у себя? – Да-да, прошу вас, – приятная дама средних лет всегда держалась очень учтиво. – Не хотите кофе или чаю? – Нет, не нужно. Большое спасибо! – ответила я и, уже ничего не слыша, открыла дверь. Лихоборский стоял лицом к окну, засунув руки в карманы брюк. Казалось, он пребывал в глубокой задумчивости. Я кашлянула вроде для того, чтобы привлечь внимание, а на самом деле просто боялась, что осипла. Голос мог выдать меня с головой. – Всеволод… Григорьевич, к вам можно? Голос, как ни странно, звучал ровно. Вот только произнести его имя без запинки у меня не получилось. Он обернулся. Вид у него был суровый. Но потом вдруг резко переменился. Удивленно приподняв одну бровь, Лихоборский осмотрел меня с ног до головы. Сглотнул. – Можно… Вот уж кто осип так осип! Едва выдавил из себя. И тоже решил прокашляться. Я прошла. Следом за мной вошел и Гарик. – Знакомьтесь! Всеволод Григорьевич Лихоборский! – отрекомендовала я. – А это Игорь – наш новый дизайнер! Гарик, накинув плащ на вешалку, подошел к Лихоборскому. Протянул руку: – Игорь Губанов. Ответив на рукопожатие, Лихоборский неприязненно улыбнулся. – Всеволод Григорьевич Лихоборский! Чрезвычайно рад знакомству! – и сделал приглашающий жест. – Присаживайтесь, господа! Мы с Гариком подсели к столу, а сам хозяин кабинета остался стоять там, где стоял. – Ну, с чем пожаловали? – не без сарказма спросил он. Дело принимало скверный оборот. Кажется, Лихоборский просек, что его сейчас будут разводить на бабки. – Вы не могли бы расположиться несколько ближе? – попросила я. – А то нам будет неудобно так излагать. Лихоборский развел руками. – Как скажете, Оксана Александровна. Все ради вас. Гарик был не дурак и моментально обо всем догадался. Я прочла это в его устремленном на меня взгляде, который как бы спрашивал: я правильно понимаю? Легонько пихнув его коленом, я отвела глаза. Лихоборский как раз усаживался напротив. Странно, но, столкнувшись теперь с его взглядом, я увидела в нем примерно тот же самый вопрос. – Зря… – грустно сказала я. – Что зря? – не понял Лихоборский. – Зря вы, Всеволод Григорьевич, настроены так скептически. Я бы не стала предлагать вам всякую ерунду. Это действительно может стать хорошим рекламным трюком. – Так показывайте, я же не возражаю! – Лихоборский, скрестив руки на груди, откинулся в кресле. Я дважды наступила Гарику на ногу, что означало: шпарь без остановки! Гарик раскрыл папку и проникновенно начал. Так проникновенно, что я невольно им залюбовалась. Складывалось впечатление, что Гарик и впрямь выносит на обсуждение собственное детище. И про пластик особой гибкости очень вдохновенно. И про туманность подсветки. |