Онлайн книга «Легенды красного солнца. Книга 1. Ночи Виллджамура»
|
Очертания чего-то огромного протянулись через потолок пещеры. Что-то взблескивало там, точно звезды. Но нет, этого не может быть. Вдруг его осенила мысль, до чего он чужой здесь, в Кейвсайде. Да и вообще, хотя он и занял определенное положение при дворе, в городе его все равно никто не знает, у него нет знакомых. От этого, шагая по грязной булыжной мостовой, он испытывал какое-то особое чувство. Вдруг из строения по левую руку от него на улицу выкатились двое, сцепившись в драке. За ними, подбадривая дерущихся криками, на мостовую высыпала целая толпа зевак, от них крепко разило спиртным. Свет, падавший из открытой двери, озарял причудливую сцену. Драчуны кляли друг друга на чем свет стоит и катались в грязи. Одновременно они били друг друга в лицо и хватали за штаны и рубахи так, словно задумали поменяться одеждой. Полагаю, что это и есть одно из тех мест, которые я ищу. Из толпы вышел человек и пнул одного из драчунов тяжелым сапогом в голову. Переломленная шея хрустнула, голова запрокинулась, ее обладатель замер в неподвижности. Второй встал, отряхнулся, похлопал убийцу по плечу. Вместе с толпой зевак, под их одобрительное бормотание, они пошли обратно в кабак. Рандур посмотрел на вывеску. Перед ним и впрямь была «Голова гаруды», кое-как побеленное строение, освещенное парой наружных факелов. К трупу, лежавшему на мостовой в луже крови, издалека уже бежала банши. Рандур поспешил в кабак. Все повернулись посмотреть на незнакомца, подошедшего к бару, разговоры стихли. Внутри было почти темно, не спасала даже армия свечей, расставленных тут и там. Стены были пусты и почти лишены украшений, так, скучная батальная картина, потускневшая охотничья сценка да приблудный морской пейзаж. С потолка свисали рыбацкие сети, сквозь них просвечивали деревянные панели. Рандур попытался оценить общее настроение по разговору, но не смог: каждый бормотал, склонившись над своим стаканом. Рандур нахально прислонился к деревянной стойке в дальнем конце заведения. Грубоватые на вид парни мрачно разглядывали его сквозь облака трубочного дыма. Пахло арумом, пивом и рыбой, которую жарили где-то в другой комнате. Прилавок был заставлен пивными кружками и грязными тарелками, которые никто не удосуживался помыть. Рандур вынул из рукава кинжал и со стуком опустил его на прилавок, а за ним – пригоршню монет, которые, побренчав по деревянной поверхности, скоро замерли. – Пива, – потребовал он, обращаясь к неряшливому мужичку за стойкой. – На это надо больше монет, – заявил толстый бармен, смахивая со щеки пот. Рандур неловко засмеялся и притворился, будто шарит по разным карманам. На стол легли еще несколько дракаров. – Это все что есть. Медленно пересчитав деньги, бармен фыркнул, похоже в знак согласия. Повернулся куда-то вбок и стал нацеживать выпивку. Проследив за этой маленькой сценкой, все, кто находился в баре, уж наверное, должны были решить, что новичка не стоит грабить. Седоволосый человек справа от Рандура шепнул: – А ножичек-то у вас знатный. – И указал на ониксовую рукоятку кинжала, который Рандур положил на стойку. – Смотрите, как бы его тут у вас не отняли. В Кейвсайде надо всегда держать ухо востро. – Я бы на вашем месте не беспокоился, – отвечал задиристо Рандур. – Да я так сказал. – Старик высморкался в ладонь, которую тут же вытер о штаны. Рандур поморщился. Собеседник был так худ и заморен голодом, что казался почти покойником. Однако его плащ был в хорошем состоянии и сохранил глубокую зелень красок. Старик носил несколько брошек и других медных побрякушек, в которых повторялся растительный орнамент, а его сапоги были на редкость аккуратно вычищены. Рандур решил, что от соседа больших неприятностей ждать не приходится. – Спасибо за заботу. Бармен поставил перед ним кружку пива. Вспомнив, что все равно выдает себя за другого, молодой человек непринужденно завязал разговор: – Я Рандур. А вы кто такой? – Здесь у меня много разных имен, юный Рандур… – начал старик. Его голос прозвучал как-то по-особому, точно за этим должно было последовать откровение. Выждав с минуту, пока старик бесцельно смотрел прямо перед собой, Рандур продолжил: – Ну так, может, назовете мне хоть одно? – Ты можешь звать меня Денлин. – Ну, Денлин, и чем же вы занимаетесь в то время, когда не подпираете эту стойку? – Раньше служил. Восьмой драгунский полк – сорок лет отбарабанил. Сорок лет, и все солдатом. Рандур осторожно отхлебнул пива. – И чем же вы сражались? – Луком и самострелом, парень. Я был лучником, пока глаза не начали подводить. – И вы из-за этого ушли из армии? – продолжал расспросы Рандур. – Из-за зрения? – Не совсем. Я ведь не любитель какой-нибудь – и сейчас еще подстрелю гаруду в ветреный денек. – Он посмотрел вниз, на залитый пивом пол. – Хотя зрение все равно не то, что раньше. – Ладно, Денлин Лучник. – Рандур поднял свою кружку. – Пью за то, что стало не таким, как раньше. – Молод ты еще для таких-то слов, – буркнул Денлин. – Их прилично говорить человеку, который уже чуток пожил. Рандур пожал плечами: – Не надо быть стариком, чтобы знать, сколько дерьма еще набросает под ноги жизнь. Они чокнулись кружками. – А скажи мне, парень, – начал Денлин, облизывая свежие пенные усы, – каким ветром тебя занесло в Кейвсайд? Рандур поискал глазами бармена, чтобы убедиться, что того нет поблизости: – Я тут ищу… кое-кого. – Я тут многих знаю, – не унимался Денлин. – Кто тебе нужен? Кто-то конкретный? – Слушай. – Рандур вдруг решил, что от мужика может быть какая-нибудь польза. – Я ищу того, кто мог бы купить у меня кое-что интересное. – Купля-продажа, значит? Хм. В наших местах ценности требуют осторожности. – А ты не знаешь кого-нибудь, кто стал бы моим регулярным покупателем? – Это как посмотреть, парень, – сказал Денлин. – Смотря что продавать будешь. Рандур придвинулся ближе к старику: – Слушай, я тут трахнул одну дамочку и спер у нее камешки. Мне надо превратить их в монеты, и быстро. Денлин хрипло засмеялся: – Эх, парень, бывало, и я проделывал такие штуки. Ха! Ты мне меня напоминаешь. «Вот уж надеюсь, что нет, – подумал Рандур, откидываясь назад, чтобы внимательнее разглядеть собеседника. – Иначе и жить дальше незачем». |