Онлайн книга «Ричард Длинные Руки - император»
|
Лорд Робер, что со своими рыцарями стоит в сторонке и прислушивается к разговору, ответил со вздохом: — С такими противниками, боюсь, не до соблюдения всех правил войны. — И вообще правил, — сказал я трезво. — Мы должны держаться только одного правила — победить! Рыцари посмотрели искоса, но промолчали насчет того, что лучше быть убитым, чем победить бесчестно, знаю, слыхал, тоже считаю, что есть границы, через которые переступать никак, это касается женщин и детей, но в остальном трактую правила значительно шире и пока еще безуспешно требую этого от остальных. Я оглядел всех и сказал зло, повышая голос: — Помните, у них очень развито чутье! Даже мы, не такие чувствительные, и то иной раз чувствуем, что против нас затеяли… Но у нас это обычно сопровождается злыми взглядами, зубовным скрежетом, стиснутыми кулаками… чужаки же чувствуют намного лучше. То ли по запаху… Альбрехт сказал с неуверенностью в голосе: — Можно заходить с подветренной стороны? Если это так просто… — Попробовать стоит, — сказал я, — но если получится, то это чудо, а чудес Господь не допускает! Другое дело, чуют наше настроение, даже не видя нас и не слыша? Представьте себе запах не только от потных ног, но и от мыслей… Мы его не слышим, а кто-то слышит! Альбрехт пробормотал: — У сэра Рокгаллера такие грязные мысли, даже я чую. Сэр Рокгаллер посмотрел на него волком, а сэр Келляве деловито поинтересовался: — Ваше величество, запах мыслей чувствительнее? — К сожалению, — согласился я. — Не зря же они чуют нас за сотни ярдов! Вдали показалась Боудеррия, с нею виконт Волсингейн, который уже граф, а также Маркус Вольфшир, слушают ее с почтением, а она говорит хоть и спокойно, но я ощутил, что выговаривает за какие-то провинности или упущения. Увидев мое величество на корточках у костра, остановилась, оба младших командира торопливо ушли, а она, поколебавшись, пошла в мою сторону. Я поднялся, взял ее за локоть, она заметно напряглась, но я почти силой отвел ее в сторону. Она сказала с неловкостью: — Ваше величество, я со всем почтением. Я прервал: — Боудеррия, мы с тобой друзья с тех времен, когда… в общем, когда небо упало. Даже рухнуло, как сейчас помню. Я потом дня два синяки рассматривал. — Ваше величество, — запротестовала она, — только без подробностей! Мало ли как мы поздоровались! — Мне понравилось, — сказал я. — Твоя интуиция опережает время, Боудеррия. Когда-то именно так и будут знакомиться… Ты, можно сказать, весточка из будущего. Наверное, и не визжишь при виде мышки? Она спросила с недоумением: — А чего визжать? Они такие милые. Ваше величество… — Для тебя, — прервал я, — и немногих друзей никакое не величество, а все тот же сэр Ричард. Или даже просто Ричард. Ты явилась потому, что все Зачарованные Места зачистила? Она улыбнулась при напоминании о том безумном походе, но тут же посерьезнела и произнесла почти строго: — Их за сто лет не зачистить, однако… здесь, как я понимаю, решается, быть или не быть всему? В том числе и Зачарованным Местам? — Знаешь, Боудеррия, — произнес я, — хоть это и непедагогично говорить, но я в самом деле рад, что ты здесь, хоть ты и явилась без зова, а даже, можно сказать, вопреки. — Почему? — Почему рад? — Почему нельзя мне такое сказать! — Нос задерешь, — сказал я обвиняюще. — Он у тебя хоть и орлиный, но все же с двумя дырочками. Она поморщилась. — Подумаешь… Я что, должна обезуметь от счастья? — Ну да, — сказал я, — типа того. — Не дождешься, — отрезала она. — Мои люди отдохнули, ваше величество, готовы в бой! Где нам встать? Учтите, ваше величество, у нас богатый опыт борьбы с чудовищами!.. Я всмотрелся в нее внимательно. — Ты прибыла ради борьбы с Маркусом? — Разумеется, — ответила она настороженно. — А что? — А после Маркуса? — поинтересовался я. — Что-то в твоих глазах… Она поспешно провела ладонью по лицу, словно стирая нечто такое, что не хотела бы выказывать. — Что? — переспросила она. — Там так и написано, что прибыла ради вас, сэр Ричард? — Хотелось бы, — ответил я. — Но там что-то другое. — Что? — спросила она с вызовом. — Ничего, кроме вашего личного обаяния. — Флот, — произнес я с расстановкой. — Флот… Мне кажется, он тебя чем-то интересовал. Она напряглась, посмотрела чуточку исподлобья. — Не так, — произнесла подчеркнуто ровно и спокойно, — чтобы слишком. Просто вот почему-то захотелось постоять на палубе… — На причале или в открытом море? Она чуточку улыбнулась. — Конечно, в море. Я его почти не помню! — В следующий раз возьму, — пообещал я. — Поварихой. Или мальчиком на побегушках. Юнгой. От нее пахнуло чистой светлой и свирепой радостью, даже ликованием, но спохватилась, нельзя мужчинам такое показывать, тут же обнаглеют, с усилием нахмурилась и оглядела меня с некоторой надменностью. — Ваше величество, на кораблях командуют капитаны! А короли всего лишь пассажиры. — Я капитан из капитанов, — произнес я скромно. — Капитан-генералиссимус! В прошлый раз изволил милостиво от личных щедрот командовать эскадрой из трех кораблей, а в этот раз под моих орлиным крылом будет хотя бы с полсотни гигантов! А то и сотня, там решу. Она оглядела меня с недоверием. — Ваше величество, кораблем нужно уметь… — Командовать? Командовать я люблю! — Командовать вы любите, — согласилась она. — А как насчет уметь? — Не дворянское дело уметь, — возразил я. — А извозчики на что?.. Я ставлю стратегические задачи!.. Но сейчас, Боудеррия, тебя не возьму, уж прости. Она гордо выпрямилась, глаза сверкнули гневом, но сдержалась, только спросила придушенно: — Можно поинтересоваться… — Можно, — ответил я. — Интересуйся. Она спросила почти злобно: — Почему? Я оглядел ее с сомнением. — Знаешь, лучше я приберегу тебя для последней битвы. — А что сейчас? — Разведка боем, — ответил я хмуро. — С большими потерями. — И как это будет… долго? Я поморщился. — Спешим так, что друг другу ноги оттаптываем. Нужно успеть увидеть их слабые стороны. |