Онлайн книга «Комендантский час»
|
Конечно, таскать с собой планшет суперкарго не очень удобно: все-таки еще лишних килограмма три в довесок к палке-ковырялке, но роскошь делать пометки на ходу искупает неудобство. Правда, исчирканными пленками завешена уже половина стен на мостике, и когда они закончатся… Стены, имею в виду. Ой, что-то я отвлекся на лирику. Нехорошо. Нужно срочно возвращаться в рабочее русло. Дорогой дневник!.. 88 часов 25 минут от перезагрузки системы — Нашальник! Нашальник! Вставать надо, однако! Когда над тобой кто-то нависает, это по меньшей мере неприятно. Когда подобное упражнение проделывает Лёлик, это еще и опасно, потому что не знаешь, какая гадость прольется или просыплется на тебя из карманов, отродясь не застегивающихся даже на пуговицу. — Мы не взяли бы на себя дерзость нарушать уединение маэстро, если бы не чрезвычайные обстоятельства, настоятельно требующие вашего личного участия в… Впрочем, неизвестно, кто из них хуже: замусоленный слесарь или кочегар с его многословными конструкциями. Подозреваю, что на самом деле Болек изъясняется еще более витиевато, и медузы передают его речь лишь в первом приближении. Придется справиться о происходящем у того, кто хотя бы всегда отвечает по существу. — Адъютант… — Идти надо. — Куда? Зачем? Она не имеет привычки снисходить до объяснений и просто поднимает меня на ноги. За шиворот. Демонстрируя физическую силу, явно чрезмерную для женщины ее роста и комплекции. И в каком-то смысле это тоже опыт. Обидный, но полезный. Если уж она таскает меня, как котенка, страшно подумать, на что способен кто-нибудь более внушительных габаритов. — Марш! Первый километр уходит у меня на то, чтобы проснуться, и этому в значительной мере помогает эхо шагов, мечущееся по коридору. Моих, блондинки, Лёлика, Болека и тучи половинчиков, топающих вслед за нами. — А можно все-таки узнать, куда мы всем составом направляемся? — Причал. Это не близко. Еще километр зигзагов как минимум. — И что мы забыли на причале? — Эффективное управление. Брр. Камень в мой огород, это единственное, что можно понять по тону адъютанта. — А не могли бы вы несколько расширить и углубить… — Ворота открыть надо, однако! В качестве источника полезной информации слесарь в моем личном рейтинге не котируется, но на безрыбье… — Какие еще ворота? — Войти надо, однако. Ворота закрыты — никак нельзя. Странно. Когда меня сюда привезли, вроде ничего открывать не требовалось. — Рестарт системы. Спасибо за подсказку! Правда, знание причины и борьба с последствиями — две большие разницы. Значит, причальные шлюзы автоматически закрылись после перезагрузки? А как тогда блондин улизнул? Хотя… Этот может. И явно намного больше, чем я способен вообразить. — Так что именно от меня требуется? — Разрешение. Приказ. — Пожалуйста, определитесь, адъютант, первое или второе. Потому что значения этих слов… — Кораблю — разрешение. Системе — приказ. — Э… Можно подумать, если шлюз останется закрытым, выданное разрешение что-то изменит. Как все запутано, мать их! — Две стороны. Надеюсь, одной монеты? — Две пары. Командир — подчиненный. Командир — полномочия. Опять придется рисовать схемы. Правда, все, что у меня есть на текущий момент — странная развилка. — То есть я должен разрешить и решить? А если разрешу, но решу не решать? — Открывать, открывать, открывать! А вот дергаться так, приплясывая, не надо. Халат у Лёлика, конечно, просторный, но когда норовит распахнуться… — Товарищ Лол-Йек, успокойтесь уже! Что вы так нервничаете? — Лоли нервничать? Нет-нет-нет. Джори нервничать. Ой-ой-ой, как нервничать! Ему-то откуда известно? Или же… — У вас есть связь с кораблем? Глаза, глядящие на меня, растерянно округляются. Все, считая те, что у половинчиков. Ничего не могу сказать только про взгляд блондинки, стоящей ко мне вполоборота. Хотя она вряд ли удивлена. Если вообще умеет удивляться. — Нашальник не слышать, однако? — Адъютант, вы можете включить общую трансляцию? Пожатие плеч. — Так включите! Нет, маловато для достижения результата: на просьбы мы не реагируем изначально. — Это приказ. На сей раз она обходится без рук. В смысле, без жестов. И по витой раковине причального дока летит раздраженное: — Эй, там, на «Азохенвее»! Долго мне еще порог обивать? Простите, что? — Он так назвал… базу? То есть база именно так называется? — Позывной по регистру — «Шалтай-Болтай». Час от часу не легче! — Нет, серьезно? — Открывать, открывать! — тянет меня за рукав Лёлик. — Вы там что, упились и заснули? А какого лешего заперлись? — надрываются динамики или какая-то другая неведомая мне конструкция, выполняющая их функцию. — Если мне будет дозволено предъявить личное мнение… — начинает закручивать руладу Болек. Твинчи водят вокруг хороводы. В трех измерениях. И только блондинка меланхолично смотрит вдаль, скрестив на груди руки. — Открывать, открывать! — Вот я сейчас выгружусь, вы у меня таких люлей… — Выражения в неофициальной тональности, как правило, свидетельствуют о крайнем… Я сейчас сойду с ума. И наверное, это будет наилучшим выходом. Сразу и совсем. — Молчать! Стоять смирно! Слушать сюда! Все звуки оборвались. На взлете. Панель управления шлюзом проста до неприличия: сведена к двум положениям одного-единственного переключателя, поддающегося пальцам с первого же касания. — Вы, там, на рейде! Хватит портить воздух! Семнадцатый док, время пошло! Когда я истерю, это страшно. Мне самому — больше всех. И хорошо, что никто не порывается двинуться с места или заговорить, пока на стапелях не повисает уродливая громадина, ведомая, судя по всему, очень рассерженным мужчиной. Хотя, спрыгивая на пол, он прежде всего внимательно оглядывает встречающую делегацию. И только потом, видимо не обнаружив прямой угрозы, хмуро спрашивает: |