Онлайн книга «Тусовка класса "Люкс"»
Ной хотел было намекнуть Дилану, что в дальнейшем у него не будет репетиторов, что ему придется самому штудировать университетский курс и подыскивать себе работу. Но тут он осознал, что и в университете Дилану найдутся репетиторы, такие же, как Ной. Родители у него люди с большими связями, так что ему наверняка отыщется какая-нибудь гламурная синекура. Дилан богат, у него самого есть светский лоск и связи. Зачем ему Ной? Поступление в университет казалось чем-то ничтожным в сравнении с его беззаботностью и небрежной легкостью в общении; его социальное положение давало ему куда больше преимуществ, чем ученая степень. Тут у Дилана снова зазвонил телефон, и по грубоватому тону Ной понял, что звонит кто-то из родителей. Дилан передал телефон ему: – Она хочет с вами поговорить. – Здравствуйте, Ной, – сказала монструозная телефонная Тейер. – У Дилана на столе лежит файл, эссе для поступления. Его нужно проработать – репетитор из колледжа и я, мы его уже посмотрели, но я не вполне спокойна. Ничего, если вы возьмете его на проверку? Я имею в виду, конечно, только грамматику. * * * Ной читал эссе Дилана в салоне автобуса по пути через Испанский Гарлем. Начиналось оно так: Когда мне было четырнадцать – возраст надежд и разочарований, – моя учительница назвала меня тупоголовым. Больше, чем ее бестактность, меня задел имплицитный смысл ее слов, который я лишь недавно сумел осознать: для нее я не был индивидуальностью, но посторонним, вещью. В автобусе было темновато, и Ною приходилось щуриться. Проезжая по Сто двадцать пятой улице мимо темной стальной эстакады, он посмотрел в окно. Сочинение Дилана было напичкано философскими экскурсами к вопросу о самоотчуждении. «Имплицитный смысл»? Да еще двоеточие! Такое сочинение не мог написать парень, считающий, что пословица «Чем больше перемен, тем меньше изменений» – это вздор. Ной задумался над тем, кто мог быть настоящим автором: такая академичность слога была, пожалуй, не по плечу даже доктору Тейер. Она не могла не понимать, что Ной догадается, что это сочинение писал не Дилан. Она словно специально дала ему в руки свидетельство собственного участия в обмане – с чего бы это? Ною вдруг стало нестерпимо стыдно. Он так старался удержаться в рамках законной помощи абитуриентам. Что она, дразнит его, что ли? Может, она узнала, чем он занимался прежде ? Как ему поделикатнее ей на это намекнуть? Истинно, чем больше перемен, тем меньше изменений. * * * Ной принес спортивный костюм и по дороге домой зашел в «Гарлем-Фитнес». Федерико встретил его одновременно дружелюбно и с примесью враждебности. Это обескуражило Ноя – ну как в самом деле реагировать на добродушную улыбку уличного хулигана? В Федерико странным образом уживались «крутизна» и искренняя радость от того, что Ной – такой же, как он. – Лопни мои глаза! – сказал он девушке в мини-шортиках с цепью на шее. – К нам пожаловал сам Ной! – Добрый вечер, Фед, – сказал Ной. Он непринужденно оперся о стол, и на пол полетела кипа журналов «Бицепс через фитнес». – И тебе добрый, старик, – ответил Федерико, – ты малость опоздал, парень, – он перегнулся через стол и смотрел, как Ной подбирает с ковролина журналы, – десяток первоклассных телок: на задках яичницу жарить можно… – Да-а? – отозвался с пола Ной. Федерико вышел из-за стойки и присел рядом с Ноем. – Да, старик, я раньше жил в Лос-Анджелесе, работал парикмахером. Там таких первоклассных сучек пруд пруди. А сейчас я здесь, потому что мамаша с сестрой сюда переехали. Вроде так дешевле выходит. Я здесь в шоколаде, это-то моя вторая работа, а вообще я парикмахером в Ист-Сайде, так что деньгу зашибаю приличную. Зато в Лос-Анджелесе, старик, ох, сколько там классных сучек! Не то что здесь. Здесь все тощие, бледная немочь. Или черные пузатые тетки. – Да-а? – повторил Ной. Журналы были старые и липкие, их было очень трудно согнать обратно в стопку. Федерико поднял один, словно желая помочь, но он так и остался в его огромной ручище. – Да, здесь, конечно, тоже бывают аппетитные курочки, особенно те, что с Пуэрто-Рико, но ни в какое сравнение с Лос-Анджелесом не идут. Вот была жизнь. Уж я там оттянулся. Музычка охренительная, то, се… ох, извини, старик… Ной взгромоздил журналы на стол, и они тут же полетели обратно на пол. Пришлось снова нагибаться. Федерико снова присел рядом. – Ты как, часто гуляешь вечерком? – спросил он. – Да, – солгал Ной. – А хип-хоп ты любишь? – Хм, в общем, да. – Ной лихорадочно припоминал имя хотя бы одного исполнителя хип-хопа, не сомневаясь, что вскоре это ему понадобится. Однако на ум приходили только певцы кантри. – Я тут знаю такие крутые клубы. Я все время там зависаю. Можем как-нибудь сходить. Мотор у меня есть. Ты, по всему видать, любишь хорошо провести время. Я так скажу: пакость это, что местные своих же соседей чураются. Так что в загул пойдем основательно, – гордо закончил он. Ной вернул журналы на стойку и отошел на безопасное расстояние. – Да, как-нибудь сходим. – Я сегодня собираюсь. Девки будут что надо. Мотор я тебе найду. Покатим с ветерком: впереди мы, парни, сзади – крутые девки. Ной сдавленно хихикнул. – Чего смеешься? – вдруг посмурнел Федерико. – Да нет, ничего, просто очень круто звучит. – Ты только не подумай, что я сутенер или кто там еще. – Нет, конечно, это будет круто. – Ну, так поехали сегодня! – Я работаю. – Работаешь? А какого черта ты делаешь? Мы ведь рванем уже ближе к полуночи. – Да, но я завтра тоже работаю. Ты ведь сам понимаешь, как оно бывает. – Ладно, ладно. В следующий раз. Зайдешь сюда, спросишь. Я загодя, конечно, ничего сказать не могу, но вдруг попадешь. – Идет, спасибо. Там видно будет. И Ной пошел на бегущую дорожку. Федерико явно им заинтересовался, зачем он только отказался? Никаких планов на сегодняшний вечер у него не было, и что ему делать в одиночестве? Он уже давно поставил себе целью знакомиться с как можно большим количеством людей. А Федерико явно отличался от его принстонских приятелей-интеллектуалов. Он просто испугался, что не совсем соответствовал. Друзьям Федерико он, наверное, понравится, почему нет? Но как бы они не заподозрили, что он слишком зажатый, чересчур высоколобый. Ной нажал на кнопку и побежал. * * * – Алло? – Привет! Как дела? Это Ной. – А, привет. Ну что, как ты? Ты-то что делаешь? – Да ничего. Сижу на скамейке. Ной представил себе, как его брат кружит по комнате, выискивая, что можно было бы вплести в разговор. По телефону голос у него всегда был какой-то подавленный. Может, он и в самом деле подавлен. Ной попытался продраться через молчание брата, чтобы вытащить его наружу. Но ему порядком осточертело всегда самому подыскивать тему для разговора. Сейчас он молчал и ждал, что скажет брат. |