Книга Моя подруга всегда против, страница 50 – Мил Миллингтон

– Вот черт! – повторил я для пущей убедительности.

– Никогда раньше такого не слышал, – признался Бернард.

– Новая мода.

– Любопытно.

Я понял, что он решил рискнуть и принять мои объяснения. На долю секунды меня окатила волна радости, но я тут же вспомнил, что ни черта, то есть ровным счетом ничегошеньки не подготовил ко Дню рационализатора. Мы с Бернардом наслаждались, каждый по-своему, повисшей паузой, за которой должно было последовать объяснение, как вдруг по громкой связи передали:

– Пэла Далтона просят пройти к окну выдачи литературы.

– Надо пойти узнать, из-за чего шум-гам. – Я махнул рукой в направлении библиотеки.

– Разумеется. Только ненадолго. Автобус уже ждет на улице. Отправление через десять минут.

Автобус отвезет нас туда, где Бернард на весь день застолбил большую аудиторию или конференц-зал, куда-нибудь подальше, у университета есть корпуса чуть ли не по всему городу. За учебным центром останутся присматривать дежурные, понадерганные из других отделов. Они нарочно палец о палец не ударят, чтобы в следующий раз их не отрывали от важной работы в своих отделах, а наши по возвращении раздуют историю еще больше, демонстрируя, что управление работой учебного центра – крайне сложная задача, которую нельзя поручать дилетантам. Но отвертеться все равно не получится. Бернард полагал, что проведение мероприятия за стенами учебного центра позволяет сосредоточиться и работать без помех, однако подлинная причина заключалась в том, чтобы отрезать людям пути к бегству.

Я рысью устремился к окну выдачи литературы. Джеральдин, помощница библиотекаря, посмотрела на меня как на растлителя малолетних, в придачу опрокинувшего банку с краской на подол ее подвенечного платья за пять минут до начала брачной церемонии.

– Извините за беспокойство. Вы, конечно, очень заняты, готовя для нас полезные мероприятия…

– Я сам не знал, что День рационализатора проводится сегодня, – прошипел я. – Меня Бернард заставил, я…

– Просто выполняем приказ, да? Не надо передо мной извиняться, Пэл. Бог вам судья. Тут с вами какие-то люди хотели поговорить, сказали, что по важному делу. – Она кивнула на двух китайцев приличного вида, которые стояли рядом с окном, бесстрастно на меня поглядывая.

Я издал стон, зародившийся у самых коленок.

– Спасибо, Джеральдин. Преогромное спасибо.

Сквозь звон в голове тоненький голосок нашептывал, что они могут оказаться еще одной парой обычных студентов, но даже наиболее оптимистично настроенные участки мозга уже не верили утешениям. Возраст – не показатель принадлежности к студентам УСВА, у нас полно немолодых студентов, людей, которых послали на курсы переподготовки и т. п. Но всем студентам, независимо от возраста и социального происхождения, был присущ определенный уровень неряшливости. Эти двое были одеты не по-студенчески аккуратно.

Я подошел к китайцам или, точнее, подполз:

– Чем могу помочь?

– Вы – мистер Пэл Далтон?

– Боюсь, что так.

– Хорошо. Наш начальник, мистер Чанг Хо Ям, предупреждал вас, что мы заедем?

Я догадался, что говорить будет только один из них, тот, что был пониже, других отличий между китайцами я не заметил. Одинаково безупречные костюмы, одинаково безучастные физиономии.

– Да, я вас ждал.

– Может, пройдем в ваш кабинет?

– Э-э… Сейчас не очень подходящий момент.

– Какая жалость. Я крайне огорчен. Вам никогда не приходилось испытывать жгучее огорчение?

– Просто мне сейчас надо кое-куда ехать.

– Куда же это?

– Я и сам не знаю.

– Ясно. Жизнь богата неожиданностями, верно?

– Нет, я просто адреса не знаю. Но это недалеко. Я не за границу еду, не подумайте чего.

– Провалиться мне на этом месте, если я такое заподозрил.

– У меня есть… то, что вам нужно. Могу прямо здесь отдать… – Я полез в карман.

– Нет, – китаец вскинул руку, – я предпочел бы более приватную обстановку. – Он повел головой в направлении камеры внутреннего наблюдения, нацеленной на площадку перед окном выдачи. – Жаль, но мы не можем оставаться здесь слишком долго.

– Почему?

Китаец стрельнул глазами на своего спутника.

– Нестыковка с расписанием поездов.

Его спутник удрученно разглядывал носки своих туфель.

– Ага, ясно… – закивал я; никто ко мне не присоединился. – Сейчас узнаю, куда мы едем. Начальник, конечно, сообщит мне адрес, но, боюсь, я буду очень плотно занят.

– Позвоните, когда освободитесь. Я не меньше вашего надеюсь, что ждать не придется слишком долго.

– Да, неплохая мысль.

– Хорошо. Номер моего мобильного телефона…

– Э-э-э…

– Э-э-э?

– Со многих наших аппаратов нельзя звонить на мобильные телефоны, у нас идет борьба с нерабочими разговорами, знаете ли.

– Ну да, еще бы. А разве мобильного телефона у вас нет?

Я рассмеялся:

– Нет уж. Мобильниками пользуются только коз… Нет, у меня нет.

Говорун повернулся к Молчуну и что-то отрывисто сказал по-китайски. Судя по реакции Молчуна, он хотел что-то возразить, но Говорун настойчиво повторил фразу. Молчун неохотно вытащил из кармана мобилу и отдал мне.

– Видите номер? – Говорун указал на запись в блоке памяти. – Это номер моего мобильного телефона. Когда освободитесь, позвоните, договорились?

– Договорились. Пойду узнаю, куда мы едем…

– Это ни к чему. Встречу назначим, когда позвоните, в каком-нибудь месте, где легко поймать такси.

– Хорошо. Тогда до встречи.

– Именно.

Я лихорадочно подыскивал слова, которые завершили бы беседу с громилами из триады на мажорной ноте, но в метре от меня уже переминался с ноги на ногу Бернард. Перехватив мой взгляд, он постучал по часам. Я пискнул: «Мне пора» – и сделал ручкой. Китайцы в ответ махать не стали.

Персонал под конвоем вели в автобус. Бернард шествовал во главе колонны, Дэвид – в арьергарде, следя, чтобы никто не сбежал. Когда недовольные массы погрузились в автобус, Дэвида отправили назад в корпус проверить туалеты. Через пять минут он вернулся. Следом с понурым видом брели Радж, Уэйн, два ассистента и библиотекарь отдела общественных наук.

Автобус тронулся, Бернард стоял у места водителя и «в общих чертах вводил в курс дела» участников мероприятия. Курс дела выглядел довольно неопределенно. Бернард сообщил, что я подготовил массу интересных семинаров, которыми мы будем охвачены весь день до пяти часов. Обедать будем на месте, в Банерли-Хилл. Так называлась старая начальная школа, здание которой университет купил, когда она оказалась ненужной муниципалитету. Школу превратили в конференц-центр, а довольно ухоженные спортплощадки отдали студентам физкультурного факультета. От учебного центра до школы езды было пятнадцать минут. Десять из них я потратил, пытаясь сообразить, что делать с пятьюдесятью товарищами по несчастью до пяти часов, чтобы не только рационализировать их работу, но и не оставить впечатления, будто я выдумал программу Дня за десять минут до его начала.