Онлайн книга «Бытовая химия»
|
– Ты сознательно избегаешь ответа на вопрос? Ей удалось произнести это совершенно обычным тоном: только легкое невинное удивление, никакого раздражения или обвинений. – Ммм, нет… Просто хочу пояснить, что я всего лишь литературный негр. Я пишу книги за других или сочиняю статейки в журналы, где может быть указано мое имя, чужое или вообще никакого: как им заблагорассудится. Вот в чем состоит моя работа. – И у тебя нет желания сотворить нечто свое? Никакой жажды славы? – Слава – это ерунда. Джорджина улыбнулась такой улыбкой, словно я только что сказал, что Папа Римский на самом деле женщина и зовут ее Трикси, а раньше она работала на верфи. Я слегка изменил курс. – Ну… не полная ерунда, конечно. Ну, понимаешь, не то чтобы я за то, чтобы ее отменить или что-то в этом роде. Просто слава… – Никчемна? – Мне показалось, что актриса дразнит меня. – Скорее иллюзорна. Знаешь, почему, по моему мнению, большинство людей хотят прославиться? – Ну… Деньги? Власть? – Нет, не то… – Всеобщее уважение? Снобизм? Возможность называть Дензела Вашингтона «Вашкой»? – Нет, это не самое главное. Спроси у большинства, хотят ли они оказаться на телевидении, и они даже не спросят, заплатят им за это или нет, и уж тем более будут ли их уважать, оставят трезвыми или изнасилуют. Они просто жаждут славы, ради самой славы. И жаждут ее, потому что где-то им кажется, что она сделает их бессмертными. – Ну и что? – Ну, ведь это не так, правильно? Сейчас мы живем в двадцать первом веке, помним каких-то личностей из века двадцатого. А как насчет двадцать пятого столетия? Кого будут помнить тогда? Ну, может быть, Гитлера. А в четыреста семьдесят втором столетии? В исторической перспективе Элвис почти ничем не отличается от любого анонима. За миллиард лет знаменитости будут наслаиваться друг на друга, хороня под собой предыдущих. Потом Землю поглотит Солнце, и вскоре Вселенная закончит свое существование. И все будет так, словно я никогда не выступал по телику в передаче «Я и мои домашние животные». – Ну, ты определенно любишь загадывать вперед, скажем прямо. – Просто я предпочитаю, чтобы все эти интрижки вокруг славы обошли меня стороной, увольте. Я пишу слова, забираю деньги, покупаю новый ковер. Слава – всего лишь оберточная бумага: несколько секунд, и она уже в мусорном ведре. – Понятно. – Ну… конечно, если это не роскошная оберточная бумага, с которой можно содрать пленку без особых потерь. Тогда ее можно спрятать под кровать с мыслью о том, что она пригодится еще раз. Но все равно это довольно подходящая метафора. – Понимаю. – Особенно потому, что использовать ее второй раз обычно не удается. О ней забудут, и она просто будет пылиться там годами, пока не наступит генеральная уборка и все не будет выброшено в порыве очищения. – Хм. – И спорим, что уже завтра вдруг потребуется оберточная бумага, придется идти и покупать ее. Но дело не в этом. Я не имел в виду, что эту метафору можно развивать бесконечно. – Ясно. Я подумал, что довольно ловко и точно изложил свое мнение, поэтому замолчал. Джорджина неотрывно смотрела на меня пару мгновений с тем непроницаемым выражением лица, смысл которого непонятен, потом отвернулась, чтобы еще раз обозреть город. – А я всегда хотела быть знаменитой, – сказала она. Короткая пауза. – А ты женат? – Ну, да. То есть можно сказать, что женат. Мы живем с Сарой уже пять лет. – Она тоже пишет? – Нет. Она работает в магазине замороженных продуктов. – Боже, хоть у кого-то есть нормальная работа… Я хотела стать знаменитой, сколько себя помню. Прославиться, но даже не чем-то конкретным. Я не торчала перед зеркалом, представляя, что я актриса, певица или модель. Просто я мечтала о том, что у меня берут интервью. – Джорджина тут же перевоплотилась в небрежно беспечную личность и убедительно сыграла сценку интервью. – Ну, знаешь, «Ха-ха-ха – этот вопрос мне задают чаще всего…». Интервью символизирует амбиции. Когда люди действительно хотят знать все о тебе, что ты думаешь, даже твое мнение о собственной персоне. «Или это просто удачное совпадение нездорового людского любопытства и стратегии отдела паблисити», – подумал я. Но не сказал этого вслух. Вслух согласился, но сохранил свое мнение при себе, придав сказанному «да» оттенок двусмысленности. – Иногда интервью мне заменяют встречи с психологом, потому что это почти то же самое, и речь идет только обо мне. Она ходит к психологу. Боже правый! – Понятно, – ответил я, немного изменив интонацию. – В общем, больше всего мне хотелось, то есть, нет, мне хотелось единственного, и это правда, – быть знаменитой. Чтобы у меня брали интервью. Фотографии в воскресных приложениях, на которых я блистаю на эксклюзивных вечеринках. Люди останавливают меня на улицах и говорят: «Ух ты! Вы же Джорджина Най, верно?» Знакомиться со звездами и быть тем, с кем хотят быть знакомы другие известные люди. И сейчас, будь у меня кнопочка, на которую можно было бы нажать, чтобы все испарилось – а я бы стала обычным, обыкновенным, незнаменитым человеком, – то знаешь что? – Ты бы ее не нажала. – Ни за что, честное слово. И снова ее обнажающая зубы улыбка. – Наверное, ты думаешь, что я выгляжу поверхностной? Пустой? – Вовсе нет, – сказал, выразительно тряхнув головой. – Это мне не нужна слава, по крайней мере, мне она неинтересна… как невкусна пицца с анчоусами, но я не осуждаю людей, которые заказывают именно ее. Джорджина потерла нос. – Ты мне нравишься… А я тебе нравлюсь? – Ну, я плохо тебя знаю… Что за глупый ответ, когда находишься так близко к ста пятидесяти тысячам фунтов?! Надо было сказать «да», почему я просто не ответил «да»? Вот зачем мне нужна Эми, Эми сразу же бы выдала «да», ей даже не пришлось бы думать, чтобы дать ответ на этот вопрос, и ее «да» прозвучало бы совершенно правдиво. Но я быстро сообразил, что к чему. – Ну, в смысле, конечно нравишься. Джорджина повернулась, облокотилась на решетку и убрала руки в карманы. – Я скажу Полу, что хочу, чтобы именно ты написал эту книгу. – Отлично. «Слава богу, сдвинулись с мертвой точки!» – Ты мне симпатичен, ты умен, а это значит, что я тоже буду выглядеть умной, и ты нормальный, а это значит, что я тоже буду выглядеть нормальной. Я не хочу показаться персоной из мира шоу-бизнеса, и мне кажется, ты как никто подходишь для этого и понимаешь, что я имею в виду. – Я сделаю именно то, что тебе хочется видеть. Спасибо, это великолепное предложение, мисс… эээ… Най Джорджина. |