Книга Сын крестного отца, страница 23 – Марина Серова

— Нет. — Я покачала головой.

— Ну я же говорил, не знаешь. Так вот, у этого Болонова есть маленькая, но пагубная страсть — карты. И каждую пятницу он выбирается в финскую баню, она же сауна, чтобы с друзьями расписать пулечку. Я сам пару раз участвовал в этом мероприятии, когда наши с Сизым интересы сходились. Болонов не только поиграть любит, за картами он ведет светские беседы, иногда заключает выгодные сделки. В общем, для него поход в сауну не только отдых, но и работа.

— Думаешь, штурмовать сауну будет проще, чем особняк Сизого?

— А штурмовать не придется. Мы из тебя засланного казачка сделаем…

— Слушай, Смирнов, ты малость разошелся, как я посмотрю. — Я зло взглянула на него.

— Извини, извини. — Леонид дружески похлопал меня по плечу. Улыбка не сходила с его лица. — Просто тебе будет проще проникнуть в сауну. Болонов почти всегда часам к одиннадцати ночи заказывает стриптизершу. Под видом стриптизерши ты туда и проникнешь, ну а там мы уже разберемся, что к чему.

— А под видом кого в сауну проникнешь ты? Разносчика пиццы?

— Потом объясню, — махнул рукой Смирнов. — Сейчас надо достойную экипировку подобрать.

— Что?

— Ну, наряд для стриптиза.

— Ты совсем с катушек слетел, Смирнов? — Я внимательно посмотрела на него. Он, хихикая, начал объяснять мне роль эротического наряда в хитрой игре, задуманной им.

— Надевать это не придется, не волнуйся.

— Я не волнуюсь.

— При входе охранник проверит, что у тебя в сумке. Достаточно того, что он увидит вызывающие наряды. Он удостоверится, что ты стриптизерша, и пропустит тебя, иначе могут возникнуть проблемы.

— У меня дома хватает вызывающих нарядов, нет нужды покупать что-то еще.

— У тебя есть эротические наряды? Почему ты мне их не показывала? — ехидничал Смирнов, сверля меня довольным взглядом. — Чтоб сегодня же продемонстрировала пару вариантов.

— Поехали отсюда. — Я сделала попытку вернуться к дороге и поймать такси, но Леонид схватил меня за руку и потянул к себе.

— Твои наряды не подойдут. Нужно нечто особенное, у тебя такого наверняка нет.

— О чем ты?

— Ну, лифчик с заячьими ушками у тебя есть? Или стринги с хвостиком?

— Твой Болонов извращенец, что ли?

— Нет, нормальный мужик, как все. Просто любит пофантазировать немножко, что в этом плохого?

— Ничего, все хорошо. И что, — я перевела взгляд на красочную витрину магазина женской одежды, — тут можно купить белье с ушками и хвостиком?

— Тут нет, а вон там можно. — Смирнов указал на соседний невзрачный магазин под названием «Интим».

В интимном магазине Леонида меньше всего интересовали наряды, он с ехидной улыбкой разглядывал товары на витрине, громко комментировал увиденное и покушался приобрести еще кое-что, не имеющее отношения к стриптизу. Я быстро выбрала два театрализованных наряда лисички и тигренка и попросила положить все это в пакет.

— Мерить будете? — вежливо поинтересовалась продавщица.

— Будем, — влез Смирнов и тут же получил по ушам.

— Нет, — ответила я и расплатилась.

— Сейчас приедем, надо будет примерить все, я оценю, — говорил Леонид по дороге домой.

Я не реагировала на его глупые комментарии, чем несколько смутила, казалось бы, непробиваемого парня, не знающего границ между юмором и пошлостью.

— Извини, я веду себя по-свински, — сказал Леонид, когда мое молчание стало невыносимым для него.

— Бывает, — ответила я коротко.

В машине мы больше ни о чем не разговаривали, но, оказавшись в квартире, Смирнов неожиданно признался:

— Я хочу позвонить в больницу. Я до сих пор не знаю, как прошла операция, как там Вероника, я волнуюсь за нее.

— Я сама позвоню. И не в больницу, а своему хорошему другу, который наверняка в курсе дела.

— Позвони, пожалуйста, — взмолился Леонид. — Прямо сейчас.

Весть о том, что состояние Вероники стабильное, операция прошла успешно и у нее есть все шансы выкарабкаться после тяжелого ранения, порадовала Смирнова, и мы обстоятельно, со всеми деталями обсудили дальнейший план наших действий. Леонид подробно описал мне планировку сауны, чертя кривые линии на чистом листе бумаги.

— Вот тут основная комната, тут две раздевалки, тут туалет, — комментировал он свой схематичный рисунок.

Мы прикинули возможные пути отступления, у нас их было два, и оба вели на задний двор, поэтому машину я решила припарковать именно там. Мы приехали к месту событий заранее. На улице уже стемнело, шел дождь со снегом, дул промозглый ветер, редкие лужицы на дороге затянуло тонкой коркой льда, зима медленно вступала в свои права. Болонов подъехал к сауне в сопровождении доброго десятка молодых накачанных парней. Правда, шестеро из них сразу уехали, остальные послушно проследовали за шефом внутрь помещения. Мы пили горячий кофе и наблюдали за прибытием карточных друзей Всеволода Сергеевича из окон уютного кафе напротив входа в сауну.

— Это Пырьев, начальник пятнадцатого отделения милиции. — Смирнов рассказывал мне понемногу о каждом вновь прибывшем.

— Я его знаю, — кивнула я.

— Хороший мужик, но Сизый его на чем-то подловил и теперь крепко держит в руках.

— Это Слон. — Второй преферансист прибыл в гордом одиночестве, поздоровался с охранником за руку и беспрепятственно прошел внутрь.

— Что еще за Слон?

— Ну сын Сизого, не знала, что ли?

— Я знаю Слона-ювелира. Но ему уже лет пятьдесят.

— А, ну да, того Слона я тоже знаю. А это Владик. Слон — его домашнее прозвище. Мы по привычке стали его так называть, для всех, кто знает Сизого, он просто Слон. Для остальных он — Владислав.

Последним приехал хорошо знакомый мне депутат Масленников. Его сопровождала свита из двух человек.

— Ну, вся компания в сборе, — сказал Смирнов, проводив взглядом последнего гостя. — Сегодня наверняка стриптиз заказывать будут. Собрались все свои, так что о деле вряд ли говорить будут, только отдыхать и развлекаться.

Два утомительных часа мы провели в кафе, после третьей чашки кофе во рту появился неприятный горьковатый привкус, очень захотелось его чем-нибудь разбавить, но время стремительно приближалось к кульминационному моменту, когда, по словам Смирнова, в сауну должна подъехать вызванная стриптизерша.

— Ты уверен, что это произойдет именно в одиннадцать?

— Конечно, в таком деле нельзя быть на сто процентов уверенным. — На всякий случай Леонид начал оправдываться. — Ты же понимаешь, карты и алкоголь делают мужчин абсолютно непредсказуемыми.

— Я знаю, что я, когда меня кто-то очень разозлит, становлюсь не только непредсказуемой, но и яростной.