Книга Оружейник, страница 31 – Вячеслав Шалыгин

– «Стрижи»? – Андрей пожал плечами. – Ради бога. Для меня все равно вертушки.

– И что они делают? – Беляев устало сел на камень. – Все-таки бомбят свою ратушу?

– Нет. «Серый» вырвался из кольца. Вон там мелькает, почти у начала тропы.

– А «стрижи»… в смысле… вертушки?

– А что вертушки… – Лунёв пожал плечами, – кружат над ним. Точнее – одна кружит, а остальные страхуют. О! Что-то сбросили! Сеть! С небольшими грузилами по краям. Грамотно. Воздушным потоком сетку закручивает, грузила разгоняются, и «серого» будто заматывает в кокон. И что интересно, «серый» не стреляет. Похоже, наш Муссон с пакалем за пазухой везде поспел – перебрался на борт этой летающей машины. Если «серый» не успеет достать свой кинжал, то замотается в кокон и… его дело труба.

– Сплюнь, а то сорвется.

Комментарии Андрея настолько заинтриговали Беляева, что он забыл про усталость, поднялся и даже вскарабкался на камень, чтобы получше разглядеть происходящее внизу, у начала тропы.

В этот момент сброшенная сеть развернулась полностью и начала стремительно раскручиваться, словно зонтик французской танцовщицы. Снизившись, сеть замедлила вращение, а затем вдруг дернулась и почти сложилась, накрыв «серого» с удивительной точностью, – он очутился в самом центре сложенного «зонтика». Грузила по инерции сделали еще круг и довершили работу. Сеть скрутилась в плотный кокон.

Успел «серый» выхватить кинжал или нет, Андрей не увидел. Вокруг «серого» поднялась пыль. Зато Лунёв увидел другое. В борту «стрижа-вертушки» открылась дверь, а если точнее, часть борта сдвинулась в сторону хвоста, и в проеме появился Муссон. В этом смысле Андрей не ошибся. Альфиец не умел строить свою речь по-человечески, зато был на удивление боевитым и активным. Обычно про таких говорят: один стоит десяти. Скольких стоил Муссон – вопрос, но этот страж явно выделялся на фоне своих товарищей. Альфиец указал вниз, а затем в сторону Андрея. Или на Беляева?

Лунёв взглянул на «серого». Тот бы в ярости. Рвал и метал, но пока только в переносном смысле. Выпутаться из сети он не мог, как бы ни старался. Андрей прекрасно понимал, что для «серого» это временные проблемы, и если не придумать «продолжение банкета», все усилия альфийцев пойдут насмарку. Но что тут можно придумать? Муссон, похоже, этого не знал и просил совета у людей. Вернее, почему-то у Беляева.

– Альфийцы сигналят с борта вертушки, – Лунёв обернулся к напарнику. – По-моему, они указывают на тебя.

– Они просят меня сосредоточиться на контакте с альфа-сетью.

– Ты можешь входить в их сеть без аппаратуры? Или они подшили тебе чип, пока ты сидел в Башне?

– Ни то, ни другое. Никаких «чипов»… слово-то какое… доисторическое.

– Я очень старый.

– Я слышал. Нет, Андрей, все проще. У меня есть прибор, – Беляев достал из кармана небольшой предмет, похожий на карманные часы или сомкнутый плоский бутон экзотического цветка. Повертев его перед носом у Андрея, Сан Саныч спрятал вещицу обратно. – Убедился?

– Относительно, – Лунёв с подозрением посмотрел на Сан Саныча. – На этой фиговине не написано, что это прибор связи. Но с этим разберемся на досуге. Что говорят альфийцы?

– Ты дал хорошую подсказку, но им нечем выстрелить, – на секунду задумавшись, сказал Беляев.

– Что это значит? – Андрей удивленно взглянул на Сан Саныча. – Какую я дал подсказку, кому?

– Шайону. Когда сказал, что «серый» запросто может выстрелить и устроить обвал. Пока «серый» выпутывается, он неподвижен, а как раз над ним нависают скалы.

– Камнепад перекроет тропу, – предупредил Андрей, одновременно разматывая Оружие.

– Они это понимают. Ниже находится та злополучная расщелина, которую нам пришлось обходить. Весь камнепад уйдет в нее и не докатится до поселка. Они обещают назвать эту тропу твоим именем, если все получится.

– Лучше пусть назовут ее Тропой Шайона, он больше заслужил, – Андрей занял позицию и вдруг невнятно выругался. – Я не знаю, как стрелять из этой штуковины!

– Любое оружие стреляет одинаково, должен быть спусковой крючок или кнопка, гашетка… что-то спусковое, короче говоря. – Беляев присел рядом и осмотрел Оружие.

– Еще какой-то затвор или активатор, – Андрей тоже окинул взглядом суперпушку. – И предохранитель.

– Необязательно.

– Необязательно, но чаще всего он есть.

– Здесь только две подвижные части, – Беляев указал на что-то вроде утапливаемой накладки на выступе, который напоминал рукоятку, а затем – на почти незаметную клавишу сверху. – Логично попробовать в такой последовательности… я думаю.

Он вдруг нажал сверху, и Оружие едва ощутимо завибрировало. В точности как пакаль, уловивший приближение аналогичной вещицы.

Андрей больше не сомневался. Направил Оружие на скальный козырек и нажал вторую условную клавишу.

Сначала вроде бы ничего не произошло, Лунёв даже успел огорчиться и мысленно прокрутить другие варианты активации Оружия. Но мгновением позже Андрей понял, что все уже случилось. Стрелок просто не увидел сверкнувшей молнии. За солнечной завесой она оказалась почти неразличимой. А какой-либо отдачи или другого свидетельства, что Оружие выстрелило, поначалу не было.

Зато чуть позже свидетельств стало хоть отбавляй. Над горами разнесся громовой раскат, скалы взорвались, и вниз, в направлении расщелины пошла грохочущая пыльная лавина. Андрей четко видел, что «серый» находится на пути лавины, но Лунёв не спешил праздновать победу. Пока он возился с активацией, «серый» сумел разрезать сети, а значит, снова обрел подвижность. Куда он мог отпрыгнуть с пути лавины? Вариантов мало, но они были, опытный глаз Андрея наметил, как минимум, два, а с прыгучестью «серого» и все три направления.

Первым желанием было обстрелять возможные укрытия и пути отхода. Но профилактически стрелять по точкам, на которых может очутиться «серый», неразумно. Тропу затянуло плотной пылевой завесой. Попасть в цель при такой видимости трудно, а просто «поджигать площадь» не имело смысла. У «серого» при себе имелся зеркальный пакаль. Не «джокер», конечно, но все равно его защиту можно пробить только прямым попаданием. От «сопутствующих поражающих факторов» он худо-бедно все-таки защищал. И главное: Андрей не знал важнейшей вещи – сколько зарядов осталось в Оружии? Сколько угодно или всего один? Или вовсе ни одного? Последний вариант был худшим, Андрей мысленно заключил его в рамочку и отодвинул в сторонку. В уме он оставил вариант с одним зарядом. Так вот, если остался один заряд, его следовало приберечь для выстрела наверняка.

Андрей хлопнул по верхней кнопке – Оружие затихло, поднялся и закинул суперпушку на плечо.

– Уходим!

– Мы не дождемся? – Беляев кивком указал на пылевое облако. – А если не вышло?

– Это не имеет значения. Второй попытки не будет. Если не вышло, «серый» сейчас далеко от тропы. В жизни, Сан Саныч, у большинства эпизодов нет четкой концовки, это не кино, где все ждут, когда развеется пыль, а затем произносят над телом поверженного врага пламенную речь.