Онлайн книга «Всякий капитан - примадонна»
|
Отплытие было назначено на вечер, так как нужный ветер подует с девятнадцати часов. В последнюю ночь Нестор спал на удивление хорошо. Без снов, как будто накануне наработался физически до полного изнеможения… Позавтракал… Позвонил детям… — Пока, пап, — грустно попрощался Птичик. — Мне как-то страшно за тебя! — Целую, папуся, — кокетничала Верка. — Не забудь про одежду для бейби-бона! Девушка Алина трубку не взяла… Любой лодке, уходящей из Антигуа в мало-мальски серьезное плавание, салютуют все остающиеся яхты. Самые маленькие и самые большие, они целую минуту гудят разными голосами, прощаясь со своим собратом. У Нестора даже слезы на глаза навернулись в патриотическом порыве, хотя флаг на ветру развевался итальянский. Есть патриотизм внутренний, не по отношению к Родине или стране, тебя воспитавшей, а именно к себе, к своей душе, к своим моральным принципам и чести… Даже на пограничном контроле, когда штамповали его карту моряка, а в графе «место назначения» написали «Антарктика», у Нестора защемило в груди горделивой тоской, а черный пограничник, никогда не видевший снега, отдал команде сумасшедших честь. Встал со стула, уложив толстый живот на канцелярский стол, и приложил ладонь к бритому черепу. Антигуа прощался с будущими героями. Сколько их было, уходящих из этой Мекки яхтенной жизни! А сколько еще будет!.. Некоторое время за «Пеперчино» гналась резиновая лодочка друга. Он улыбался широко, открыто, а Нестор, балансируя на палубе, отвечал ему, слегка напряженно, но так же открыто, словно позировал для фотографии. Друг его таким и сфотографировал со вспышкой, на телефон. А потом резиновая лодочка отстала, темнота вечера проглотила ее, как и окружающий пейзаж тропического острова. «Пеперчино», тарахтя мотором, вышла из акватории порта. Давиди и Майкл закрутили лебедками, поднимая главный парус, а Нестор, держась за боковой трос, чувствовал себя лишним, ничего не умеющим, а оттого стало неловко, будто он на чьем-то иждивении проживает. — Вэй-вэй-вэй! — слышал он негромкие команды капитана, что означало необходимость немного стравить канат, задавая парусу правильный градус наклона. «Пеперчино» перевалилась на бок и пошла быстрей. Через десять минут капитан и Майкл сошли с палубы на корму. — Все? — спросил Нестор. — Пока да, — ответил Майкл. — Сейчас несколько часов будем идти по ветру, так что отдыхайте. — Я и не устал. — Все равно делать нечего! Давиди запрыгнул на сиденье, дотянулся до флага и подвязал его двумя веревочками, чтобы не болтался. — Иначе сорвет, — пояснил Майкл. — О'кей, — качнул головой Нестор. — Я буду называть тебя Майки. О'кей? — О'кей. Капитан на лодке в одночасье переродился. Нестору показалось, что он даже вырос на голову. Его хипповские волосы уже не казались таковыми, борода была идеально подстриженной, а после того как Давиди, нырнув в кают-компанию, включил Луи Армстронга, вынырнул обратно и улегся на сидушки нога на ногу, Нестор и вовсе не узнавал еще недавно неприятного мелкого человечка. Капитан лежал под звездным тропическим небом и хрипловато подпевал Армстронгу свободным человеком. Распорядился, чтобы Майкл приготовил чай, а потом они пили его, хрустя сырными крекерами. Внезапно Нестор ощутил в душе несказанную благодать. Великий покой снизошел на весь его организм. Все сомнения и волнения растворились в непроглядной тьме, смешавшись с горячим воздухом. Он понял, что обязан новому своему состоянию — определившейся задаче, пусть и сложной, но одновременно простой, с обязательным ответом — достичь Антарктики. И другого не дано! И пути обратного нет. Так у заключенного в тюрьме. Если он смирится, что нужно жить в камере отведенные ему годы, то все просто. Его поят и кормят в определенные часы, будят и укладывают спать, определяют и отводят на работу. За него все решают. И если он покорно следует системе, то со временем ему становится легко и просто… Многие возвращаются в тюрьму, чтобы ощущать этот кайф, возможность не принимать решений, отдавая свою судьбу кому-то, кто ее определит. В психушке точно так же… Вот и Нестор вдруг осознал, что сейчас от него ничего не зависит, возвращение невозможно, ему дважды за ночь необходимо будет просыпаться на вахту, а потом засыпать вновь. Надо будет учиться вязать морские узлы и ставить паруса, осваивать систему GPS, чтобы не сбиться с курса, и еще большой куче всего нового для него. Теперь у него сформировалась цель. Локальная, не связанная с глобальными задачами творчества, воспитания детей, наследия и прочего, что лишает покоя, цель была предельно ясной — из точки А дойти в точку Б. И все! Нестор сам не заметил, как запел густым басом, вторя словам Армстронга — «Это прекрасный, прекрасный мир». И никто не посмотрел на него в этот момент как на идиота, хоть и фальшивил он безбожно. Каждый был сам по себе и жил самостоятельно в этом одновременно открытом и замкнутом пространстве, имея право на публичное одиночество. Нестор ощутил чувство счастья от бытия и одновременно от правильно принятого решения. В первые же два часа плавания, объединенные единой целью, они словно в одночасье стали родственниками. И по-родственному Давиди признался компании, что накануне отплытия ему позвонила его женщина Антонелла и сказала, что между ними все кончено. А как он любил ее! Сколько надежд связывал на будущее! А она!.. Как она могла! Он обращался к Нестору. Весь его сбивчивый монолог был обращен к нему как к ровеснику. На Майки он не смотрел, а, взмахивая к небу руками, объяснял своему слушателю: — Ведь никогда такой любви на земле не было! — Его глаза горели взорвавшимся янтарем. — Ведь ни один мужчина не будет любить женщину так, как я! О, господи, как я ее любил! Боготворил! Я был слеп по отношению к другим женщинам, только ее лицо узнавали мои глаза!.. Она наплевала на наши высокие чувства! И Нестор, и Майки слушали капитана, понимая сейчас, отчего он на берегу маялся, исходя злобой. — Мы с ней прожили пять лет! Мы выпили сотни ящиков тысячедолларового шампанского и занимались любовью во всех уголках мира!.. Вероятно, она сейчас сидит у себя дома и страдает, так же, как я! — Позвони ей, — предложил Нестор. — Позвони и поговори! — Она отключила мой телефон! — Как это? — Он был зарегистрирован на ее карту… Нестор был неприятно удивлен. У Майки телефона не было, оставался только один, Нестора. А вдруг что-то случится со связью?! — Через тысячу миль начнет работать радиосвязь! — успокоил Давиди. — Значит, и Интернет не работает? — понял Нестор. |