Онлайн книга «Леонид обязательно умрет»
Слушая ночные повизгивания дочки, мать потеряла сон. «Вот, примак, неугомонный попался, — думала. — А мой писатель…» В этот момент она безжалостно пихала спящего без задних ног супруга локтем в бок… Через месяц ночных бдений теща предложила зятю съехать на съемную квартиру. Утякин пожал плечами, пробурчал «да-да», а на приеме того же дня увидел в своем кабинете тестя, красного лицом от стеснения. Оказалось, что отец Светочки не спал, а лишь вид делал. — Помочь можешь? — выдавил из себя писатель. — Это у меня, наверное, профессиональное, от постоянного сидения. Что-то природа дает, что-то отбирает… Сам знаешь… — Помочь могу, — уверенно ответил зять и направил члена Союза на обследование. Потом короткая операция, а чтобы жена писателя ни о чем не догадалась, была оформлена командировка на капиталистическую стройку. Через две недели тесть возвратился домой победителем, но рукописи о великой стройке не выдал — гора. Теперь уже обе семьи не спали ночами, будоража весь дом проявлениями сексуальной радости. Помолодевшей лет на двадцать теще вновь пришлось вернуться к разговору о переезде. Но теперь мать Светочки предлагала профинансировать первый взнос на двухкомнатную квартиру. Тесть шептался с зятем в своем заброшенном писательском кабинете, рассказывая Утякину, что у него сто состоятельных друзей, которым делать не фига, вот они и портят бумагу! — Ты им помоги, купишь коттедж, не только квартиру! — Помочь помогу, — соглашался зять. — А деньги за медицину я не беру… — Л буду брать… Менеджером твоим стану! Утякин все же от семейного подряда отказался и перевез Светочку в коммунальную комнату своей мамы, которая к этому дню умерла как много лет тому назад. Доктор комнату сдавал, а теперь пришлось жильцам отказать… Странная ситуация, но остальные две комнаты были закрыты на замки, и жильцы в них не появлялись. — Нам везет! — улыбался молодожен. — Да, — счастливо соглашалась Светочка. В четверг Утякин вызвал Ангелину Лебеду в свой кабинет к девяти утра. — Велел передать, чтобы вы не опаздывали! — пробасила Александра. — Натощак? — Не уточнял… Вот оно, подумала Ангелина, ощущая, как сжимается сердце и желудок. Она чувствовала, что сегодня все решится — либо на коне, либо готовиться к встрече с потусторонним миром. Ноги утеряли силу, спина засутулилась, готовилась, как к смертному приговору. — Все будет хорошо, — подбодрила Александра. — Утякин, он добрый!.. Нежная душа, покачала головой старуха. Видать, природа действительно заблудилась!.. А теперь выблудилась!.. Она зашагала по коридору неторопливо, по-военному уверенно, преодолев в себе страх, вернее, заглушив, сосущий внутри, волево. Ангелина в этот момент оборотилась в солдата, каким когда-то давным-давно жила, в те времена, которые она никогда не вспоминала. Вошла в кабинет к Утякину с холодным, безразличным взглядом. Спина ее была пряма, как у двадцатилетней, будто чувствовала Геля своего «токаря» на плече. Доктор смотрел на нее и радовался. У него не оставалось и тени сомнений. — Восстанавливаться будем по такой программе, — начал он наставления, — три дня в клинике, три дня дома! Понятно? В мозгу старухи после этой фразы отчетливо щелкнуло, и она заулыбалась во весь рот. Отпустила спину, зашмыгав носом от радости. — Все понятно, — ответила. — Строго соблюдать все мои рекомендации! — Есть! Утякин смотрел на нее и различал в своем организме некоторое чувство раздражения к лихой пациентке. Чересчур весела!.. Но доктор умел абстрагироваться от личности клиента, относясь к нему, как к работе, такой же, например, как если бы надо было яму выкопать. Чего злиться на мерзлый грунт, от этого копать легче не станет!.. Еще Утякину помогло воображение. Он представил это дурацкое «есть» в исполнении двадцатилетней девушки, например, его Светочки. В душе тотчас помягчало, словно на черствый хлеб водички полили. Доктор глубоко вздохнул и продолжил: — Мясо не есть, спиртное не употреблять! Также исключить из рациона кофе, соленое и перченое, употреблять в пищу по возможности больше овощей и красной морской рыбы. Хорошо— сальмон! Норвежский лосось — в самый раз. Палтус содержит хорошие жиры, берегущие сосуды!.. Вы слушаете меня? — Так точно! Пришлось опять вспомнить о Светочке. — Сейчас я осуществлю у вас забор материала. Идите в процедурную! Старуха бодро прошла в комнату с белым кафелем и услышала в спину: — Раздевайтесь. — Снизу или сверху? — Мне нужна ваша внутренняя сторона бедра. Она какое-то время соображала, где это. Потом поняла, что обнажаться нужно снизу. Сделала это быстро и четко. Утякин совершенно не разглядывал ее, кивком указал на гинекологическое кресло. Бряцая инструментом, попросил Ангелину прикрыть интимное полотенцем за ненадобностью. — Сейчас я вам сделаю обезболивающий укол. Она прикрыла глаза, почти не почувствовав проникновения тонкой иглы в свою плоть. Через несколько минут внутренняя часть бедра онемела. Так, наверное, чувствует себя мороженая баранья нога! Ангелина лишь на мгновение приоткрыла глаза и, разглядев в руках Утякина новый шприц с длинной толстой иглой, предпочла зажмуриться. — Я возьму у вас немного костного мозга, — предупредил доктор. Она кивнула. Утякин привычным движением вошел иглой под кожу внутренней стороны бедра, сделал физическое усилие и проколол надкостницу. Затем неторопливо принялся вытягивать мозговое вещество, заполняя тело шприца розовым. Несмотря на анестезию, Лебеда испытывала принеприятнейшее ощущение, сравнимое с тем, как если бы скребли по стеклу алюминиевой вилкой, причем не по одному стеклу, а по десятку сразу. Было чувство, что Утякин высасывает из нее саму жизнь… Она даже на мгновение испугалась, что хитрый доктор не помочь ей собирался, а совсем наоборот, воспользоваться ею и отобрать жизненную сермягу для собственного пользования. Хотела было взбрыкнуть и даже сделала это, но Утякин уже стоял к тому времени к ней спиной, приговаривая негромко: — Все, все!.. Он консервировал материал и коротко думал над тем, зачем старуха фигурно выбрила себе лобок?.. Потом вспомнил, что она — манекенщица. Надо думать, белье нижнее демонстрирует!.. Молодец!.. Утякин залепил место вторжения иглы пластырем. — Одевайтесь! Она ждала его, сидя в кресле с совершенно мрачным видом. Почему-то в голову пришло понятие — доктор Смерть. |