Книга Время инверсий, страница 49 – Владимир Васильев, Владимир Васильев, Людмила Макарова, и др.

Юрий, завидев ее, даже с шага сбился на мгновение:

– Ого, какая киска! Наша?

– Она не Иная, мог бы и взглянуть, – снисходительно проворчал Завулон.

Он вообще сегодня весь вечер ворчал.

– Но ты прав, практически наша, – добавил Завулон. – Я ее даже помню. Так нарывалась на инициацию, аж подпрыгивала.

Ефим, вывалившись из фургончика и увидев, кто ждет у трапа, тихо взвыл.

– Между прочим, она боком по нашему делу проходит, – сообщил Швед. – И с трупом нашим ожившим знакома – труп ей денег должен.

– Когда денег должен труп, – заметил Завулон философски, – кредитору не позавидуешь.

– Мне оставаться или как? – осведомился из кабины Витя.

Рублев тоже не спешил выходить, он явно намеревался уехать вместе с Витей.

– Вынужден вас огорчить. – Юрий отвлекся от Риты. – Сегодня все ночуем на дебаркадере. И нечего морщиться, целее будете.

Рублев был недоволен и не собирался этого скрывать.

– А за малышку свою не беспокойся, сегодня ее прикроют, – добавил Юрий и отвернулся.

Конечно же, о безопасности дочери Рублев предпочел бы позаботиться самостоятельно, но по всему чувствовалось: с москвичами лучше не спорить.

Подошли к трапу. Рита молча глядела на приближающихся Иных.

– Юра, – тихо сказал Завулон, – займи ее. Да и остальных тоже.

А потом повернулся к Шведу и уже не сказал, как Юре, а приказал:

– Где тут кабинет? Веди. Говорить станем.

Швед обреченно ступил на трап и повел.

Чем занялись киевские коллеги, москвич Юрий и упрямица Рита, Швед, естественно, не знал. Потому что с Завулоном действительно состоялся долгий, далеко за полночь, и неожиданно информативный разговор. Во всяком случае, раньше Иные высших рангов с ним так не откровенничали.

Завулон без лишних церемоний расположился в хозяйском кресле. Швед, словно гость, – на диванчике. Да и если подумать, успел ли Швед стать хозяином сегодняшнему неожиданному подарку? Морально – скорее нет, чем да. Кабинет еще не стал его домом, не говоря уж обо всем дебаркадере с его заявленными десятью спальнями, двумя залами, камбузом, столовой, техзоной и душевыми.

Швед вообще сейчас о подобном не думал. Он слушал.

– Значит, так, друг Темный, – заявил Завулон. – Ты, конечно, хочешь знать, что на самом деле происходит. Имеешь право. Да и время пришло. Что ж, знай. Только учти: многие знания чреваты многими печалями. По-моему, ты прожил уже достаточно, чтобы это понять. Рассказывать дальше? Или предпочтешь оставаться разменной мелюзгой?

– Рассказывайте, – упрямо ответил Швед. – А то обидно будет: разменяют, а я даже не узнаю, ради чего.

– Молодец, – похвалил Завулон, как показалось Шведу – искренне. – Ты, конечно, салага, но хотя бы не трус. В очередной раз убеждаюсь.

В дверь постучали. Не дожидаясь, пока войдет дежурный матрос (а это был именно он, любому Иному нетрудно было это понять), Завулон громко заказал:

– Мне кофе, хозяину чай! Черный, без лимона и с сахаром!

Из-за двери раздалось невнятное мычание: матрос-стюард дал знать, что понял, и бросился исполнять. Кажется, он уже начал новых хозяев побаиваться.

Какой именно он любит кофе, Завулон почему-то не объяснил, вернулся к разговору со Шведом:

– Ну, слушай, Темный. Первым делом ты, конечно же, захочешь узнать: а что, собственно, мы знаем о чужаках? Отвечаю: да ничего. Почти. Знаем, что они существуют. Знаем, что они иногда орудуют в нашем мире, но только в обычном, не в Сумраке. Знаем, что они пользуются магией, но это не наша магия. Теперь знаем, что наша магия на них точно действует, и это знание, между прочим, твоя заслуга. Да, мы понятия не имели, подействуют ли на них заклинания, которые теоретически должны были. Теперь очевидно: действуют.

– Я использовал только одно, – угрюмо сообщил Швед. – Больше просто не успел.

– Да без разницы, они все однотипные, на динамический удар, просто энергетически разноплановые. У нас не было возможности проверить их в деле раньше. А в этот раз, кроме тебя, и послать было некого. Вот реально – некого! Кто послабее – тех смысла нет. А сильных не пустили бы в Киев Инквизиция и Светлые.

– Даже вас с Юрием?

– Нас – в особенности. Нам даже портал разрешили открыть, только когда Инквизиторы и фон Киссель уже прибыли на место, где вы сегодня воевали. А до того – была директива отказывать в регистрации Темным от второго уровня и выше. Видишь, как просто работают? На Украине Иные сильнее тебя есть, но они вне игры, им наша возня неинтересна. А приезжим не дают регистрацию, стало быть, любое магическое воздействие будет незаконным. Простенько и неубиваемо. Но у нас был ты, и хвала Тьме, что накануне подвернулся убедительный предлог выдернуть тебя в Москву хотя бы на полсуток. Собственно, предлог этот обеспечили чужаки, я уж такие хитроумные комбинации начал было просчитывать, Юра с Колей от смеха чуть не померли. И тут бах – удар по вашей гостинице. Как нельзя кстати.

– Я-то до удара выехал, – проворчал Швед.

– И чудесно, что выехал, спасибо малышке-пророчице. Ею уже плотно занялись, будь спокоен. Проворонили мы ее, честно признаю́, но оно и неудивительно – Дозоры по всей Украине прибиты, сам знаешь. А нам из Москвы следить не шибко удобно. Вот и проворонили. Ну, ничего, теперь ее обучат и наставят как положено.

– И потом в Москву? – Швед осмелился на осторожную иронию.

– Там видно будет.

Завулон иронии то ли не заметил, то ли просто проигнорировал ее.

– В итоге что же мы имеем? Инквизиция действительно использовала тебя фактически как смертника, постоянно вынуждая контактировать с чужаками. Но ты справился. А раз так, мы под шумок провели свою собственную операцию. И ты снова справился, послужил Тьме. А Тьма службу помнит, учти.

Швед непроизвольно скривился: он прекрасно знал, что кроется за подобными громкими словами.

– Зря рожу морщишь, – холодно заметил Завулон. – Думаешь, мы потому и Темные, что каждый сам за себя? Да хрен там! В каждом из нас сокрыта частица Тьмы. Ей мы и служим. Я тоже служу, можешь не сомневаться. И спасая себя, ты всякий раз спасаешь частицу Тьмы в себе, и вот это действительно важно.

– Где-то я уже это слышал, – вздохнул Швед. – Причем практически дословно, только вместо Тьмы был Свет, а еще тот, кто тогда вещал, был Светлым.

– Тебя это до сих пор удивляет? – Завулон, похоже, и сам поразился наивности Шведа. – Тьма и Свет – разные стороны одного и того же. Было бы странно, если бы они сильно отличались.

– Угу. И именно поэтому меня неоднократно пытались угробить свои же. Вместе с сокрытой во мне драгоценной частицей Тьмы.

– Не обольщайся, Тьмы в тебе пока немного, – парировал Завулон. – Куда меньше, чем, к примеру, во мне. Ну и кем прикажешь рисковать в бою – сержантом или генералом?