Онлайн книга «Мистические истории доктора Краузе»
|
Он точно знает, что ссорился с этой миловидной девушкой, он даже знает ее имя – Жозефина. Но причина ее тоски в том, что он выбрал не ее, а монашеский постриг. – Нет, – решительно ответил Степан. – Вас кто-нибудь проклинал? – Нет, – ответил Степан и усмехнулся. В следующий момент, Степан обнаруживает себя на окраине города. Он видит, как Жозефина бежит к нему через мост и осознает что это их предыдущая встреча. На ее лице радость. По мере приближения к нему улыбка сходит с ее лица, и она понимает, что он собирается ей сказать. Она мотает головой и кричит: – Нет! Нет! Ты не можешь так со мной поступить! Степан опускает голову, у него виноватый вид. Ему жалко девушку, но зов души сильнее. Завтра он покинет город и отправится в монастырь. Она падает в его объятия и плачет от безысходности. * * * Доктор Краузе посмотрел на часы и решил продолжить сеанс гипноза. Ему нужно было прокрутить время вперед, в надежде на то, что разгадка может таиться в конце жизни Жака. Поэтому он несколько раз повторил: – Лента времени раскручивается вперед. Очертания предметов постепенно размываются, и Степан оказывается окруженным ярким светом. – Я досчитаю до трех, и вы окажетесь в последнем дне жизни Жака. Что вы видите перед собой? В следующий миг Степан оказывается в темном затхлом помещении небольшого размера. Его окружают серые каменные стены. Высоко, почти под потолком виднеется небольшое окно арочной формы. – Окно в моей келье. – Что вы делаете в келье? Степан видит свое истощенное тело. Дотрагивается до слипшихся мокрых волос. Подушка влажная и грязная. Его тело накрыто двумя тонкими одеялами коричневого цвета. Где-то неподалеку слышатся мужские голоса. – Лежу на постели, у меня лихорадка. – Вы заболели? – Я умираю, – взволнованно произнес Степан и начал учащенно дышать. – Сколько вам лет? – Сорок шесть. – Какой это год? – 1634 год от Рождества Христова. Доктор сделал запись в блокноте и спросил: – Кто с вами в келье? Степан повернулся на звук доносившейся до него молитвы. – Двое монахов бенедиктинцев. – Что они делают? – Молятся за меня. – Хорошо. Вы прожили всю жизнь в этом монастыре? – Нет, я у них проездом. Я ехал с посланием в Семюре-ан-Брионне. – Что в этом послании? – Прошение о пожертвовании. – И что с вами случилось? – Я заболел, и меня приютили в этом монастыре. Доктор решил повторить свои основные вопросы: – У вас есть враги? – Я не знаю таких, – уверенно ответил Степан. – Вы с кем-нибудь ссорились? – Да, – с сожалением произнес Степан. – С кем? – С братьями. – Из-за чего? Степан видит себя стоящим за кафедрой. Его руки сотрясают воздух, он решительно и безжалостно осуждает трех братьев своего ордена за несоблюдение целибата. Его слова вызывают смущение среди братии. Многие спорят с ним, но кинуть в его адрес ответное обвинение не могут. Всем известно, что он строго соблюдает устав Бенедикта Нурсийского. – Я отстаивал монашеский устав, – ответил Степан и с силой сжал кулаки. Доктор заметил этот жест и поспешил спросить: – Вас кто-нибудь проклинал? – Нет. Из-за такого не проклинают. Хотя мои призывы вызывали много разговоров. Доктор Краузе посмотрел на часы и понял, что время сеанса подходит к концу. Он вывел Степана из гипноза и спросил: – Как вы себя чувствуете? Степан потянулся, поднялся с кушетки и размял мышцы. – Хорошо, – ответил он и пересел в кресло. – Какие ощущения? – Пока я еще не разобрался. Тревожно как-то стало. – Тревожно? Странно. Судя по тому, что вы увидели, у вас была вполне спокойная жизнь монаха. – За два дня до смерти, когда я шел с прошением в Семюре-ан-Брионне, меня охватила такая же тревога. Предчувствие скорого конца. – Такое ощущение – не редкость. В состоянии гипноза мы переживаем и смерть, и рождение, все перемешивается. Нужно несколько дней для того, чтобы ваше сознание приняло увиденную инкарнацию. – Мне хочется плакать. – Так плачьте. Вы увидели свою смерть. Эмоции будут захватывать вас врасплох по мере осознания. Страх, иногда гнев или сонливость. Не подавляйте их. Хотите плакать, плачьте, захотите спать, спите. Я предоставлю вам запись нашего сеанса, вы можете посмотреть ее дома. Сопоставьте то, что вы увидели, с тем, что вы мне рассказывали. – Я видел девушку, ее звали Жозефина. – Она ваша родственница? – Нет, нет, она любила меня. Хотела, чтобы мы поженились. Но я выбрал монашество. – Почему? – спросил доктор и откинулся на спинку кресла. – Было такое ощущение, как будто у меня и выбора-то не было. Мне было чуждо чувство любви к ней, как будто это что-то неестественное для меня. – Интересно, интересно. Такое мой пациент говорит впервые, – ответил доктор и записал несколько фраз в блокнот. Посмотрев на пациента, доктор резюмировал: – Девушку, которая вас молила о помощи, а также старуху, проклинающую вас, мы пока что не нашли, так что придется вам прийти на второй сеанс. – Я готов, – решительно ответил Степан. Через несколько минут, когда Степан окончательно пришел в себя, доктор Краузе проводил его до двери и попрощался. Следующую встречу ассистентка доктора назначила через восемь дней. * * * Солнце заходило за горизонт багряным заревом. По небу грациозно плыли облака, переливаясь всеми оттенками красного цвета. Доктор Краузе лежал возле бассейна в плетеном шезлонге, накрытый кашемировым пледом. Его домработница, Вера Ивановна, поставила перед ним горячий грог из красного вина, корицы и пряностей. – Эрих, вам пришло приглашение к адвокату Островскому на эти выходные. Доктор никак не отреагировал на ее слова. Он всматривался в горизонт и думал о жене. Возможно, и она сейчас тоже смотрит на этот прекрасный закат, думал он. – Вам нужно развеяться. Вы себя совсем не бережете, – ворчала домработница, – раньше вы принимали пациентов до шести часов вечера, а после ухода Елены принимаете до девяти. Перестали спать, плохо едите. Вчера даже не притронулись к ужину, а только пили. Утром я выкинула две пустые бутылки из-под вина. |