Онлайн книга «Любовь Стратегического Назначения»
|
Вован помотал головой и сглотнул. Тик — мне в ноздри вдруг проник ужасающий смрад разложения. ТАК — я почувствовал, как завтрак стремительно ринулся по пищеводу вверх. ТИК — и за мгновение до того, как воняющая желудочным соком жижа исторглась из моей глотки — ЩЁЛК. Щёлк. Ужас. Мрак. Смрад. Холод. ВКЛ! Я не узнал бы эту квартиру. Потому что сейчас в ней было светло. В окна проникал дневной свет. Пыль столбами кружилась в широких солнечных лучах. Так это было. Тлен. Шокирующий запах падали. Подавляющий. Заставляющий всех присутствующих в помещении неосознанно скалиться под респираторами и тряпками, прижатыми к лицу. И на полу… Мне понадобилось мгновение. Я понял почти сразу. Тёмно-синий бархатный халат с маленьким золотистым узором — иероглифом «До» на груди… А под ним… ШОК. УЖАС. МРАК. СМРАД. ТЛЕН. ТЛЕН. ТЛЕН. ТЛЕН. ВЫКЛ! * * * — О! Оклемался, я ж говорил, чё ему сделается?! Очнулся я на кушетке в процедурном кабинете, с пузырьком нашатыря под носом. Поморгал, приходя в себя, увидел склонившихся надо мной медсестру и Вована. — У него была серьёзная травма головы! — строго сказала Татьяна Алексеевна и гневно посмотрела на Вована. — А не руку он по пьяни второй раз сломал, как некоторые! Вован перестал ухмыляться и исчез. — Как ты себя чувствуешь? — Галина Алексеевна положила прохладную руку на мой лоб. — Не знаю… Вроде нормально… — Голова болит? Тошнит? — Чуть-чуть… — Ну полежи здесь, отдохни, — она убрала руку со лба и успокаивающе потрепала моё плечо и неслышно выскользнула из кабинета, притворив за собой дверь. Юля. Черноволосая бледная красавица. С матовой кожей и выступающими косточками ключиц. Что ты чувствовала тогда, в лифте? Когда тоненько всхлипнула и выгнулась дугой за секунду до (!!!!)… Что тебя так взбесило в твоей квартире? Что ощущала, когда твои потаённые секреты — вспышка! — и стали моими? И почему, одарив меня жгучей пощечиной в полутёмной прачечной, попросила НИКОГДА ТАК НЕ ДЕЛАТЬ? Что? Что НЕ ДЕЛАТЬ? Зачем приехала домой, разделась, зажгла оплавившиеся остатки свечей и сосредоточенно съела горсть разноцветных таблеток: давясь и запивая стаканом воды из под крана… Так это было. Я знаю. А знать и помнить — не одно и то же. Юля — Алёна… Остатки мутной воды на дне аквариума, где среди разлагающихся водорослей и чешуи матово блестят шарики ртути… непроросшие семена… * * * — Не ковыряйся в носу! — Он тебя не слышит. — Я кому говорю?! Вынь палец из носа! — Не слышит, говорю же. — Дро! Глухая тетеря! — А? — я задумался и не сразу понял, что Юра обращался ко мне. — Ну что ты на меня смотришь? — сказал Юра. — Ты палец из носа вынимать думаешь? Я опомнился и выдернул мизинец из правой ноздри: — Извини… Дурацкая какая-то привычка. У меня в носу маленькая язвочка и я всё время трогаю пальцем: «не зажила?» — Да мне-то, в принципе, пофиг… — Юра возвращается к прерванному занятию: поискам в сети цен на медцинское оборудование. — Мне пофиг, а телочкам обычно не пофиг, — он откинулся на спинку стула. В углу загудел аппарат («принтер», как я уже знаю), распечатывающий найденные сведенья на бумагу. — Вот будешь ты как-нибудь с девушкой прогуливаться. Тоже станешь в носу ковыряться? Ей будет неприятно, запомни… — У меня нет девушки, — внимательно рассматривая мизинец, произнёс я. — Ну когда-нибудь у тебя будет девушка. Она пойдёт с тобой гулять. Увидит, как ты ковыряешься в носу… И ей будет неприятно. — Не будет у меня девушки, — сказал я. — Не-не-не! — Юра покачал головой, — Чего это? Будет ясен пень! Не зарекайся… «нагрянет, когда её совсем не ждешь». — Кто? — Что — «кто»? — Нагрянет кто? — Любовь. — А это кто? — Это не «кто», а «что». Ну… Юра подумал. — Ну чувство такое… Когда одна, всего одна, женщина начинает нравиться тебе больше других. — По-моему, — неуверенно начал я, — Любовь — это имя такое. Ну медсестра из «Хирургии» — Любовь Анатольевна такая есть. — Ну да, — пожал плечами Юра. — Есть такое имя. А ещё чувство такое есть. Понял? Теперь настала моя очередь пожать плечами: — Не очень… — Ярик, объясни ему! Ярик, до этого молча терзавший клавиатуру своего «лэптопа», поднял голову: — Чего? А!.. Ну, да: есть чувство такое, «Любовь», и есть имя женское… А есть ещё чувство «Надежда», и имя такое есть. «Надя» сокращённо. Бабулю мою так звали — царство ей небесное… Вот. А есть ещё чувство «Вера» такое. Когда веришь во что-то или кому-то. Богу там, например… — И имя такое, «Вера», есть? — спросил я. — Ну да! Видишь! — повернулся Ярик к Юре. — Объяснять надо по-человечески. Вот! Дро всё понял сразу. Да, Дро? — Да. — сказал я. — Понял. — Маладесь-карашо! — Ярик отвернулся к монитору. — Так это, — подумав, произнёс я, — значит, есть такие чувства, как «Ярик» и «Юра», раз имена такие существуют, да? Ярик издал звук похожий на стон. — Чувак! Отсыпь нам той дури, которую сам куришь, а? — после паузы произнёс Юра. * * * RADIK: Представь себе ситуацию: нужно объяснить представителю другого разума, что такое религия, ностальгия, любовь, etc. Понятия, человеку с детства известные. URAN: Очень просто представляю. У меня тут есть один знакомый. Вообще ни во что не въезжает. По-моему, марсианину легче всё это объяснить, чем ему:) ALLA: А что с ним? URAN: Так… После аварии в больнице лежит. Головой болеет:) RADIK: Блин! Хватит о шизоидах. Я им ситуацию смоделировать предлагаю, а они о шизоидах: ( LULU: Что ты смоделировать хочешь? SWAN: Моделист-конструктор, что ли? ALLA: Ты мне, вот, попробуй объяснить, что это такое — «любовь». Мне хотя бы, а потом уже инопланетянину. Сможешь?:) RADIK: Ну чё набросились, волки?: ( LULU: А ты не умничай:) ALLA: Это у нас обычно SWAN делает:) |