Онлайн книга «Любовь Стратегического Назначения»
|
Ладно. Не об этом речь. — Что же ты, милый, убил-то всех? — спросил я его ласково. — Чем это мы тебе все не понравились? Он судорожно взмахнул руками. Наверно, пытается изобразить жест «Чур, меня». Правильно. По адресу. — Ты чт… Ты что, Аспид?! — заикаясь, произнёс он. — Ты что?! Я никого не убб-бивал!.. Нне уб-бивал. Я… — А кто? Я? Я их не убивал. И Микса не убивала. И Два тоже. — Эт-то всё ОН! Он хотел вас уничтожить!.. Давно хотел!.. Я склонил голову набок: — Кто же этот мифический он? Иуда не колебался и секунды, сдавая его: — Роман Петрович… — Фудзи?!! Жёлчный пузырь, прорвав оболочку, хлынул своим содержимым в мою кровь. — Фудзи?!! — я скрипнул зубами. — Любитель буддизма и японской культуры? Хайку, сакэ, честь самурая и всё такое?! Как я сразу не догадался! Это же он открывает сеть «Суши» по стране. Роман Петрович, который рад, что ему досталось прозвище «Фудзияма». Фудзи. — Ты теперь тоже любитель Японии, да?! — Аспид, я… — Фудзи?! — гнев мешал мне говорить. — Этот уголовник?! Ты что, всю жизнь мечтал быть владельцем столовки и торговать рыбой?! — Аспид, я… — Или самураем?! — Аспид, я… — Заткнись! — я ударил его ногой в живот. — Заткнись!!! О, моя бедная Кривда! Зачем я ушёл тогда?! Иуда задохнулся и скрючился на полу. Он заплакал. Закрыл голову рукавами своего дорогого костюма и заплакал. Как ребёнок, захлёбываясь слезами и судорожно втягивая воздух ртом. — Это я должен плакать! — закричал я, вспомнив Кри, улыбающуюся во сне, и комок действительно подкатил к горлу. Он тихо заскулил. Я представил себя на его месте: да, ему сейчас страшно. Потому что он знает меня. Мне даже стало его жалко: зная меня, он сейчас не просто боится — он в ужасе. — Встань, — сказал я ему. И он поднялся, с трудом переводя дыхание и размазывая слёзы: — Я пп-просто хотел уйти… — Ты хотел спокойствия? Он кивнул, всхлипнув. — И что? — закричал я. — Таким способом? Он прикрылся руками. — Ты спокоен сейчас?! А?! Он промолчал. — Ладно… — спустя несколько мгновений, произнёс я и подошёл к нему ближе: — Теперь назови хотя бы одну причину, по которой я не должен тебя убивать. Он судорожно вздохнул: — У меня дочь… — Не принимается, — и я приставил пистолет к его сердцу. — Нет… — сдавленно произнёс он. — Умри как мужчина, — сказал я, глядя ему в глаза. И дважды нажал на курок. * * * В поезде, уносящем нас ночью в сторону столицы, мы с Миксой сидим друг против друга. Она, положив локти на стол и подперев щёки обеими руками, смотрит в окно. Два спит рядом с ней. Я держу в руках парик. Светлый парик, сделанный из волос Кри. Когда-то она коротко постриглась и отдала свои локоны Миксе. И вот теперь я держу этот кусочек настоящей Кривды в своих руках. Моя нежная Кри. Даже эти волосы сейчас ласково прикасаются к моим пальцам. Словно она сама. Мне очень хочется провести золотистыми нитями по своей щеке. Вдохнуть их запах — вдруг он ещё остался? запутался в волосах? Хотя бы маленькая частичка, молекула запаха? Но здесь — Микса. Поэтому я просто сижу и поглаживаю локоны. Поглаживаю мою Кри по голове… Убив предателя, я не испытал облегчения. На сердце стало ещё тяжелее. Я понял, что легче мне уже не будет. Никогда. Если бы это могло вернуть мою любимую… Если бы мне сказали: убей тысячу человек, и твоя Кри вернётся, — я бы сразу пустил пулю в лоб Миксе, а потом прошёлся по всем вагонам, стреляя в каждого… Кончились патроны? Я бы взял нож, топор… В поезде недостаточно людей? Я бы спрыгнул на ближайшей станции и добрал норму… Но беда в том, что так Кри не вернёшь. Никак не вернёшь. И подобные — вредные, чуждые мне душещипательные измышления меня не остановят. Что? Месть не вернёт мою любимую? Остановиться? Покаяться? Помолиться за спасение её души? Потом, ладно? Попозже, ага? И не я — кто-нибудь другой. А я, уж позвольте. Перееб@шу всех. Отфуярю. Как мамонтов. Я — АСПИД. — За что они всех убили? — спросила вдруг Микса. Я вздохнул: — Обязательно спрошу. Прежде чем отправить Фудзи на тот свет. — Мы же даже не пересекались с ним, никогда… — Микса посмотрела на меня. — Что-то как-то для него сделали и всё… Я пожал плечами: — Обещаю, Микса, — я поинтересуюсь. Молчание. Стучат колёса. В купе темно. — Знаешь, Микса, — сказал я, — когда мы были сегодня там, в «Шесть на шесть», я подумал, что ты красивая женщина. Микса молчала целую минуту, смотря в стол. Потом подняла блестящие глаза: — Это потому, что я была в ЕЁ парике и напомнила тебе ЕЁ, — сказала она странным голосом. — Микса… — А так, ты бы на меня даже не посмотрел! — запальчиво сказала она и, вскочив из-за стола, выбежала в коридор. И я наконец-то прижал Кри к своей щеке. Частичку её. Маленькую часть настоящей Кри. * * * Москва. Дождь. За окнами какой-то проспект. Размытое сквозь стекло изображение мигающих реклам, светофоров, автомобильных огней, несущихся с бешеной скоростью. Одна из квартир, купленных когда-то через подставных лиц. У Миксы оказались ключи именно от этой. Полупустые комнаты. Два играет посреди прихожей поломанным телефонным аппаратом. Я и Микса на кухне. Пью чай. Она смотрит в окно и курит. — К Фудзи так просто не подберёшься, — говорит Микса. — Кеннеди же застрелили, — отвечаю я, прочищая пистолет. — Там убийце было известно, где будет проезжать президент… — Она затянулась и выпустила дым. — А Роман Петрович в открытом лимузине по улицам не разъезжает. И в туалет без охраны не ходит. И где он живет — тоже неизвестно… — Если он смог подобраться к нам, — сказал я, — мы к нему тем более сможем. — Но для этого нам нужно больше, чем один пистолет. — Кто там? — Я. Дверь открыли почти сразу. |