Онлайн книга «Создатель»
|
– Это ты правильно заметил, – усмехнулся Наркизов. – Я в верующие и не записываюсь, лбом пол в церкви не расшибаю. – А без веры в Бога ни одно великое дело не делается, – строго заметил Савл. – Вот красоловы в 1917-м большое дело затеяли, вроде получалось у них, а без веры-то и прихлопнул бы их Гитлер в 1941-м! – Что ж не прихлопнул-то? – А поверили они, когда подошел их смертный час – поверили! – Савл, будто пророк, заговорил торжественным тоном. – Восстали от неверия и безбожия! Страну нашу великую отстояли. С иконой Божьей матери облетели над Москвой и спасли Россию от дьявола немецкого. И простер Господь длань свою над Россией и защитил от супостатов. – Эх, Савл! – покачал головой Наркизов. – Вроде умный ты человек, а что говоришь … Байки красоловские пересказываешь! И после войны Усатый горец зверствовал, да и Хрущ с Бровеносцем не лучше его были. И что ж Господь не простер над ними длань свою и не отправил их прямиком в ад? – Значит, такова Воля его была! – отрезал Савл. – Нам, грешным, веру укрепить страданием надо было… – Я вот свою веру изобрести хочу, – как заученное, сказал вдруг Наркизов. – Там место и богу найдется, и властителям разным, и злу, и добру… Там непротивления злу не будет, а будет покарание его, вот как! – Ну и что, Гарри, изобрел ты веру-то? – Изобрету, не переживай, Савл! Еще тебя в пророки позову… – Ты прости меня, Гарри Всеволодович, – потупив голову, заметил Савл, – но много ты говоришь, а дел-то никаких нет. Вот она, правда! Товарищи твои, как бесёнки какие, к тебе бегают по ночам, советуются, почему ж днем не зайти? Вот если б ты молился чаще хотя бы… – А ты знаешь, Савл, что крысы, например, не молятся богу… – Балабол ты, вот что, – Савл махнул рукой и пошел прочь из комнаты. – Хотя б по хозяйству помог немного… – Помогу, коли надо, – усмехнувшись, пробормотал создатель. Он подумал, что Савл в последние дни стал слишком уж надоедлив, да и не вечно же тут прозябать. Надо решать все окончательно и бежать из Города. В эту апрельскую ночь создатель спал очень плохо. То ему мерещились какие-то картины его прошлой жизни: девочка, которую он любил подростком, драки с пролами-сверстниками в школьные годы, годы учения и в губернском городе, и в столице, его первая любовь и жена, его решение стать… Сознание временами как бы вообще покидало его. Он проснулся и сел на кровати. Непроглядная тьма окружала его со всех сторон… Гарри поднялся и зажег свет зеленой лампы, висевшей над кроватью. Комната осветилась на изумление тускло, видно, лампочка была на грани сгорания… Одно место комнаты, возле кресла, вообще оставалось темным. Создатель протер глаза и присмотрелся внимательней: кресло, сброшенная на него куртка, сапоги. Ничего не обычного вроде. И вдруг… тьма расступилась: в кресле сидел какой-то человек с трубкой в руках. В комнате сразу же крепко запахло табаком и еще чем-то, не слишком приятным. «Неужели это возможно?» – мелькнуло в сознании создателя. Человек с трубкой между тем зашебуршился и прокашлялся: "Кхе-кхе-кхе…" Гарри вздрогнул, протер глаза и сел на постель. – Горец, ты? – Нэ горэц вовсэ, а чечвертый пророк коммунизму, – пояснил создателю Сталин, а это, несомненно, был он. – Ви меня визывал? – Нет, сгинь отсюда! – крикнул создатель, еще раз протерев глаза. – Визывал! – Иосиф Виссарионович довольно рассмеялся. – Ах да… день рождения Лысого гения! – догадался Гарри. – Что ж сам пахан не явился? – Лэнина так называть невозможна! – возмутился призрак. – Он Сатана– сын, а Карла – отэц наш… – А ты дьявольский дух, да? – спросил Наркизов. Он начинал находить этот диалог забавным. – Вэрно понимашь, – подтвердил Сталин. – Ну и воняет же от тебя! – Оскарблаете, да? – надулся призрак. – Это завыстъ говорит… – Зависть, к кому – тебе что ли? – усмехнулся создатель. – Ко мнэ и Ему! Мы-то дэло дэлали, а ты так – только Лассаля укокошил… – Ты не Сталин вовсе, ты – дрянь, бесенок! – Ну-ну… – Иосиф Виссарионович набил свою трубку и закурил. Гарри внимательно следил за ним, силясь убедиться. Что это всего лишь видение. В воздухе, ставшем на редкость тяжелым, заклубились завитки дыма. – Ты просто бред воображения, я не могу тебя видеть?! – Мэня спрашиваэшь? – поинтересовался нечистый дух и выпустил густую струю дыма изо рта. – Я нэ бред, я часто прихожу… – Ты ведь давно мертв, тебя не существует… – Я жив, пока живы люди! – сказал Сталин, в такт помахивая трубкой. – Зло, может, и не вечно на земле, – задумался Гарри. – Вэчно! зло – власть, а кто не хочет власти? – Власть не всегда зло! Есть истинная власть, если она… – Истина? А кем это она определяется? – акцент Сталина пропал, да и сам он сделался как бы совсем прозрачным. Гарри даже видел сквозь него спинку кресел. – Тобой, Им, кем?! – Богом! – твердо сказал создатель. – Богом… – дух Сталина нервно завертелся в кресле. – Что может твой Бог? – Все может! – создатель хотел было привстать, но не смог. – К тому же и ты служил ему отчасти, разве нет? – Вот еще глупости! – возмутился Сталин. – Я гнал его и верующих в него, как только мог! – Но именно ты убивал и тех, кто шел против Бога и служил силам Зла, – Наркизов как будто пытался убедить в своей правоте того, кого никто не смог убедить и при его жизни. – Нет, не так… Я убивал только тех, кто шел против меня. – Но ты не всегда понимал, что творишь! – Ну, хорошо! – Сталин не захотел продолжать спор. – Ты-то тоже служишь Злу, ты стал теперь одним из нас! – Лжешь, дух! – крикнул Гарри и, все-таки оторвавшись от кровати, присел к столу, чтобы лучше видеть своего страшного собеседника. – Нет, я не лгу! Вот ты рассуждать любишь о насилии, а от рассуждений до дела – не такое уж большое расстояньице, знай это! – Сталин привстал. Он был виден теперь полностью в своем поношенном френче и галифе, в одной руке он держал потухшую трубку, другой – неловко двигал. – Я никогда не хотел повального насилия, – мотал головой Наркизов. – А что Лассаль? Объясни ему это… – Глаза Сталина вдруг налились каким-то ярким светом. Может это был цвет крови, пролитой им. Этот свет не был красным, красным стал теперь сам Сталин. – Лассаль – ошибка, нелепых промах… Мало ли бывает ошибок! – Лес рубят – щепки летят, – захихикал горец. – Предатели должны умирать! – тяжело сказал создатель. – Но ты бы, Гарри, убил и других… Начало предполагает продолженье… Да ты и сам не решил еще остановиться, так? |