Онлайн книга «Что забыла Алиса»
|
На пешеходном переходе я заметила беременную женщину, женщину с коляской и еще одну, которая держала ребенка за руку. И знаете, доктор Ходжес, я ничего не почувствовала! Ровным счетом ничего! Для бесплодной это достижение – ничего не почувствовать при виде беременной женщины. Никакой горечи, которая режет тебя, точно ножом. Никакой зависти, которая кривит губы. Вот это-то и смешно. Я вернулась домой, и оказалось, что Бен не в гараже, где обычно возится с машиной. Он сидел в кухне, разложив на столе какие-то бумаги, и я заметила, что глаза у него красные и припухшие. – Я тут думал… – начал он. Я сказала ему, что тоже думала, но пусть он первый начнет. Он сказал, что думал о словах Алисы и решил, что она права на все сто процентов. Ах, Алиса… Алиса сидела на кушетке и смотрела, как Доминик гелиевым насосом надувает синие и серебряные шары. Им с Джаспером в конце концов надоело самим надувать шары и говорить смешными голосами. Джаспер так хохотал над тем, как его отец поет детскую песню, что Алиса встревожилась, как бы у него истерики не было. Теперь он носился по двору с пультом в руках, управляя игрушечным вертолетом. – Очень милый мальчик, – сказала Алиса, глядя на него. Она догадывалась, что Джаспер учится с Оливией в одном классе. С Оливией, ее дочерью. У которой толстые светлые хвостики. – Да, когда не становится неуправляемым монстром, – заметил Доминик. Алиса расхохоталась, и, пожалуй, слишком громко. Она почти не понимала родительского юмора. Может быть, он на самом деле был неуправляемым монстром и это было вовсе не смешно. – Скажи мне… – начала она, – сколько мы уже… ммм… встречаемся? Доминик быстро посмотрел сначала на нее, потом куда-то вбок. Он завязал шарик и проследил глазами, как он уплыл вверх, к потолку. – С месяц, – сказал он, все так же не глядя на нее. Алиса поведала Доминику, что, по словам врачей, потеря памяти у нее временная. У него на лице был написан испуг, и говорить с ней он старался осторожно и мягко, как будто она страдает легким психическим расстройством. Конечно, если только он не всегда говорил с ней именно так. – И как у нас… э-э… все хорошо? – беспомощно спросила Алиса. Все это представлялось ей неразрешимой загадкой. Значит, она целовала его? Спала с ним? Он был очень высокого роста. Не то чтобы непривлекательный… Просто незнакомый. Эта мысль одновременно и подавляла, и слегка возбуждала ее. Ей вспоминались смешливые подростковые разговоры об этом. Только подумать – секс с ним. – Ну да, – ответил Доминик. Он как-то смешно и нервно дергал ртом. Видимо, принадлежал к тихим сумасшедшим. Он взял очередной шарик и надел его на наконечник гелиевого насоса. Внимательно, пристально глядя ей в лицо, сказал почти мрачно: – По крайней мере, я так думаю. Нет-нет, непривлекательным он ни в коем случае не был. – Ах, – бросила она нервно, чувствуя себя совершенно беззащитной, – ну вот… ну вот и хорошо. Она очень хотела, чтобы Ник сейчас сидел рядом с ней. Хотелось ощущать у себя на ноге тепло его руки, как бы заявляющей права на нее. Вот тогда разговор был бы ей в удовольствие, она бы даже позволила себе флирт с этим исключительно приятным мужчиной, потому что чувствовала бы себя в полной безопасности. – Ты какая-то не такая, – сказал Доминик. – В каком смысле? – Не знаю, как объяснить… Больше он ничего не сказал. В отличие от Ника, разговорчивым он явно не был. Она удивлялась, что могла найти в нем. Неужели он мог ей понравиться? Такой скучный! – Кем ты работаешь? – поинтересовалась она. Самый обычный вопрос, который всегда задают на свидании. Может быть, с подвохом, но надо же понять, что перед ней за человек. – Бухгалтером. Прелесть! – Ах да… – Это я проверяю, потеряла ты память или нет, – усмехнулся он. – Я торговец. Фрукты там, овощи… – Правда? – Ей сразу же представились бесплатные манго и ананасы. – Не-а… Зануда! – Я директор школы. – Шутишь! – Вовсе нет. Я на самом деле директор школы. – Какой школы? – В которую ходят твои дети. Мы там и познакомились. Директор школы… «В кабинет к директору, живо!» – Значит, ты придешь сегодня? На этот вечер? – Да. И притом, так сказать, в двух ролях. Джаспер ходит в начальную школу, а вечер как раз для родителей младшеклассников. Поэтому я буду… Он имел привычку не договаривать до конца. Голос его просто затихал, как будто он полагал, что совершенно понятно, как закончится предложение, поэтому нет смысла его заканчивать. – А почему собираются у меня? – спросила Алиса. Это казалось чем-то из ряда вон выходящим. Как ей вообще такое пришло в голову? – Ну, потому что вы с Кейт Харпер – родительский комитет… – Доминик удивленно поднял брови. – А что такое родительский комитет? – Родительский комитет организует мероприятия для всех остальных родителей. – Он неопределенно улыбнулся. – Общаются с учителями, составляют всякие списки, а еще… Ужас какой! Она стала общественницей! Наверное, она этим гордилась и задирала нос; она всегда знала, что ей свойственно этакое бахвальство. Она представила себе, как важно, словно пава, выплывает в своих красивых одеждах… – Вы очень много делаете для школы, – добавил Доминик. – Нам с вами повезло. Кстати говоря, скоро уже такой день! Я надеюсь, что ты успеешь поправиться! Тот мужчина, который занимался на беговой дорожке, тоже сказал что-то о «том дне». – О чем это ты? – спросила Алиса, предчувствуя плохое. – С тобой мы войдем в Книгу рекордов Гиннесса. Она улыбнулась, думая, что он опять шутит. – Не может быть… Ты что, и правда ничего не помнишь? В День матери ты будешь печь самый большой в мире лимонный меренговый пирог. Это значительное событие. Половина собранных денег пойдет на нужды школы, половина – на исследования рака груди. Алисе вспомнился сон с гигантской скалкой. – Я? – в панике спросила она. – Какой еще лимонный меренговый пирог? – Ну не одна же ты, – успокоил он ее. – Целых сто мамаш примет участие. Здорово будет! Он завязал еще один готовый шарик. Алиса подняла глаза и увидела, что у потолка висит множество синих и серебристых шаров. |