Онлайн книга «Автостопом по восьмидесятым. Яшины рассказы 09»
|
Я сказал: – И тогда, дорогой наш товарищ, тебя не военный патруль, а просто менты свинят. Но Еня всё равно не хотел с нами в Гурзуф ехать. Подумали мы с Серегой и решили: – Пусть тогда Еня с нами бухом поедет. Сказано – сделано. Разбухался Еня и даже не заметил, что давно уже в электричке Мелитополь-Симферополь сидит и бухом в Гурзуф едет. На сей раз мы решили войти в Гурзуф с севера, через бахчисарайскую трассу. Суть была в том, что мы хотели сначала сверху на Гурзуф посмотреть, стоя над краем Крымских гор и на обрыве побухивая, и уж потом – в Гурзуф спуститься. Вот почему в Симферополе мы и пересели на Севастопольскую электричку, которая нас до Бахчисарая и довезла. В Бахчисарае мы сразу ринулись смотреть Бахчисарайский фонтан. Глянь: пипл мелочь в фонтан кидает, и такая уже куча денег на дне лежит, что можно несколько Золотых Осеней взять. Серега сказал: – Интересно, кто и когда эту мелочь выгребает? Я сказал: – Наверное, ее здешний сторож каждый вечер выгребает и бухать идет. Еня сказал: – Давай и мы кинем в фонтан нашу мелочь. Денег у нас осталось так мало, что даже на кружку пива не хватило бы. Вот мы и выкинули всю свою последнюю мелочь в фонтан, чтобы когда-нибудь, по известной пипловой примете, снова вернуться в эти места. Дальнейший наш путь пролегал в Гурзуф, но электрички по этому направлению не ходят, поскольку, как заметил Набоков, великий русский писатель, в Ялте нет вокзала. Вокзал-то в Ялте иногда появляется, что каждому известно, но чаще он все же исчезает, и в среднем его, конечно же, нет. И вот, выступить дальше мы могли только по бахчисарайской трассе – стопом, естественно. Но кто ж стопом втроем едет? Вот и решили мы разделиться. Посадили мы Еню на первый стоп и строго наказали ему у метеостанции Ай-Петри сойти, и там нас ждать. И потом, когда мы сами туда приедем, то мы все вместе у туристов на Ай-Петри аск сделаем, в буфете вайна наберем, тогда и будем ходить побухивая по краю Крымских гор и вниз, на Гурзуф посматривать. На тот же случай, если нас почему-то не приедет на Ай-Петри, пусть Еня сам в Ялту спускается, а там двадцать копеек аскает, на троллейбус садится и в Гурзуф едет. И пусть он тогда по всему Гурзуфу ходит и Головня кричит. Стоим мы на трассе, стопа ждем. Вечереет уже, холодает, нападает на нас вечерний бодун. Серега говорит: – Яша. Давай-ка мы к Бахчисарайскому фонтану вернемся и мелочь оттуда выгребем? Я говорю: – Давай. А потом мы побухивая за Еней Алини поедем. И вот, не подвела нас пипловая примета: вернулись мы к фонтану. Залезли в фонтан и стали из него мелочь выгребать. Днем это казалось простым делом, а сейчас ничего не вышло. Вылезли мы из фонтана мокрые, синие, сидим на его краю и ногами болтаем. Тут сторож подходит, пьяный в пелвис, и говорит: – Мелочь выгрести хотите? Мы говорим: – Хотим. Он говорит: – А я ее уже выгреб. Мы говорим: – Тогда пошли с нами бухать. Он говорит: – Я не могу, я должен на посту оставаться. Мы говорим: – Тогда давай мы сами за бухлом сходим. Он говорит: – Давай. Сторож нам всю фонтанскую мелочь отдал, мы пошли в гамазин и взяли Болдинской. Серега сказал: – Давай эту Осень прямо тут, за гамазином бухать начнем. Я сказал: – Давай. Серега сказал: – А как же сторож? Я сказал: – Да ну его в пелвис. Возбухали мы с Серегой Золотую Осень и пошли на вокзал греться. Там-то нас, наконец, и свинтили менты. Проснулись мы утром с бодуна, лежим рядом в ментарне, на нарах. Я забыл, что мы Еню в Гурзуф отправили и спрашиваю Серегу: – А е Ея? Серега говорит: – Ае? Ея – о ееау аи. Это мы специально так сказали, на нашем языке, чтобы никто вокруг не догадался. А вокруг, конечно же, много всякого пипла на нарах лежало. На русский же язык наш разговор переводился так: Я спрашиваю Серегу: – А где Еня? Серега говорит: – Как где? Еня – он черепаху фачит. Вышли мы из ментарни, сделали аск и взяли пивка. Тут я вспомнил, куда мы вчера Еню дели, и сказал: – Серега. Нас Еня в Ялте на вокзале ждет. Серега сказал: – В Ялте нет вокзала. Я сказал: – Знаю. Серега сказал: – Яша. Поехали-ка лучше обратно в Москву. Я сказал: – Поехали. Серега сказал: – А как же Еня? Я сказал: – Да ну его в пелвис. Так мы и сделали. Рассказывают, что Еня Алини нас целые сутки на метеостанции Ай-Петри ждал и даже с метеорологами подружился и забухал. Потом он в Ялту с горы спустился и в Гурзуф выступил. И долго-долго ходил Еня по Гурзуфу и Головня кричал, пока не свинтили его менты и не передали прямо в военный патруль, несмотря на то, что у него ни офицерской ксивы не было, ни формы в крокодиловом портфеле. А всё почему, спрашивается? Да потому, что когда стали Еню винтить, он сам и сказал ментам, что является офицером из Харькова, а в Гурзуфе – по спецзаданию находится. * * * Дальше: Как Головня кричали Как Головня умер Как Головню хоронили Как мы в Гурзуфе с самой Ниной подружились |