Онлайн книга «Связанные навеки»
|
– Что бы я без тебя делала! – начала я банальной фразой. – Выручил ты меня, Ванька, теперь я твой должник. Взрослым в таких случаях магарыч полагается. А с тобой мне что делать? Я наблюдала за Ванькой. Он мялся в нерешительности. Не дав ему опомниться, я выпалила, будто придумала это лишь сейчас: – Слушай, я тебе ножик перочинный подарю! Такая вещь в хозяйстве всегда нужна. Пойдет вместо магарыча? Ванька не возражал. Даже улыбался, предвкушая удовольствие от владения интересной вещицей. А я подливала масла в огонь. – Только нужно как-то пометить, за что тебе нож достался. Чтобы сразу все видели, как ты хорошо в компьютерных играх разбираешься. Сделав вид, что усиленно думаю, я выжидала. Парнишка тоже наморщил лоб, сочиняя способ увековечить свою сообразительность. Подумав, мы почти одновременно крикнули: – Придумала! – выпалила я. – Придумал! – заорал Ванька. – Говорите, вы первая, – уступил он. – Я вот что придумала. Нужно на ноже надпись сделать. Например: «Знатоку Колец!» Или еще что-нибудь. А ты что предложить хотел? – Гравировку, – вымолвил заветное слово Ванька. – Прямо на лезвии. – А разве так можно? На лезвии? Ни разу о таком не слышала! Сомнительно. – А вот и нет, – торжественно заявил Ванька. – Делают так! И я не только слышал, но и видел собственными глазами. – У кого? Ванька охотно назвал хозяина именного ножа. Сработала ловушка! Выдал Ванька мне нужные сведения! С такими уликами не отвертишься. Последний вопрос – и все, можно идти, дожимать воришку. – В принципе идея хорошая, – согласилась я. – Слушай, а что за надпись на ноже была? Может, и тебе такую сделать? – Мне это не подойдет. На том ноже просто написано: «С днем рождения». Лучше так, как первый раз предлагали, – смущенно повторил Ванька. «Ага, и буковка последняя совпала» – удовлетворенно подумала я. А Ваньке пообещала привезти ножик через две недели. И непременно с гравировкой. Ванька, довольный, вернулся к прерванному занятию. Я же, не менее довольная результатом разговора, направилась к виновнику событий последних дней. Итак, петля затянулась, вот-вот и ловушка захлопнется. Теперь главное – не спугнуть вора. По моим сведениям, дома он сейчас один. Тем лучше. Один на один мы с ним быстрее сговоримся. Я поднялась на нужный этаж и нажала кнопку звонка. Дверь открылась. Вот он, образец человеческой глупости! Стоит передо мной собственной персоной. – Здравствуй, Вадим, – спокойно произнесла я. Вадим смотрел на меня во все глаза и молчал. Я решительно вошла в прихожую и закрыла за собой дверь. Очнувшись, Вадим промямлил: – Вы к маме? – К тебе, дружок. Разговор есть. – Некогда мне с вами разговаривать. Через двадцать минут занятия с репетитором начинаются. А мне еще до него добраться нужно. Вадим врал напропалую, пытаясь выиграть время. Но я не собиралась это время ему дарить и пошла напролом. – Вещички мои зачем поуродовал? Машины тебе показалось мало? – Не понимаю, о чем вы. – Да все о том же! И кто же тебя надоумил письма с угрозами слать? Хотя почитать было даже забавно. Слова из своих журналов вырезал? – Послушайте, я не знаю, о каких письмах идет речь, но только я тут не при делах. – А вот у меня другие сведения. Ты, дружок, увяз по самую шею. Будешь отпираться, сдам властям и не поморщусь. Брошь куда дел? – Нет у меня никакой броши! Отстаньте от меня, я несовершеннолетний. Меня без адвоката и согласия родителей допрашивать нельзя! – Мимо, дружок, мимо. Мы с тобой не в суде и даже не в полиции. Но если тебе такой вариант больше подходит, могу оформить и в СИЗО. Одевайся! Я резким движением распахнула шкаф в прихожей, отыскала куртку Вадима и бросила ему. Он куртку поймал, но одевать не стал. Я поторопила: – Что же ты медлишь? Хотел адвоката? Там будет тебе и адвокат, и прокурор, и судья. – Постойте! – крикнул Вадим. – Дайте хоть маме позвонить! – Из следственного изолятора позвонишь. Сколько тебе там накрутят? Кража со взломом, порча казенного имущества, проникновение в чужое жилье. Нехило! И это я еще не упомянула об угрозах в адрес работника прокуратуры! Тот факт, что я уже давно не работаю в прокуратуре, я умолчала. Пусть парнишка прочувствует всю глубину своего положения. – Вы ничего не докажете! – взвизгнул Вадим. – Доказать-то я много чего могу. И начну прямо сейчас. Для убедительности, так сказать. Покажи-ка мне, дружок, ножичек свой перочинный, которым ты шкатулочку вскрывал. Хочу реставрационные работы провести. Сдается мне, требует твой ножичек таких работ. – У меня нет перочинного ножа! – торжествующе произнес Вадим. – Я его две недели назад потерял. Мало ли кто его подобрать мог. За других я не в ответе. – Опять мимо. В комнату пройдем, поищем? Уверена, отыщется твой ножичек где-нибудь в грязном белье. С кончиком отломанным. По глазам Вадима я поняла, что прогноз мой совпал на сто процентов. Он отступил к двери комнаты, я за ним. Как только мы достигли порога комнаты, Вадим резко дернул ручку и, прошмыгнув в проем, попытался захлопнуть дверь перед моим носом. К счастью, я была готова к такому повороту событий. Одновременно с Вадимом я толкнула дверь что есть силы. Только в противоположную сторону. Удар получился сильный. Вадим потерял равновесие и отлетел к дальней стене. Я вошла в комнату и стала просматривать журналы, лежащие на письменном столе. Тут же валялся клеящий карандаш и сиротливо лежали ножницы. В третьем журнале я нашла то, что искала. Обложка была изрезана. Не хватало нескольких фраз. Вместо них – небольшие, зияющие пустотой прямоугольники. Я помахала журналом, привлекая внимание Вадима. Тот с места не сдвинулся и вообще никак не отреагировал. А вот когда я направилась к платяному шкафу, возле которого белым пластиком сверкала корзина для грязного белья, парень сполз по стене на пол, да так и остался сидеть. Вытряхнув содержимое корзины, я подняла с пола перочинный нож, отлетевший в сторону двери. Выдвинула лезвие. Так и есть! Кончик отломан. Фразе, выгравированной на лезвии, не хватало буквы «я». – Будешь продолжать упорствовать? – поинтересовалась я. – Ничего ей не говори! – послышался за моей спиной женский голос. Я обернулась и встретилась с враждебным взглядом Катерины. – Неразумный совет, – глядя ей в глаза, сказала я. – Это с какой стороны посмотреть. – Катерина бросила на меня уничтожающий взгляд. – Потрудитесь объяснить, что здесь происходит! Почему мой сын лежит на полу? – Совесть к земле клонит, – съязвила я. |