Книга Бабки из склепа, страница 16 – Марина Серова

— Неужели Геннадий мог так поступить? — не верила своим ушам старушка.

— Мог. Он прекрасно знает, что мне некуда идти, поэтому и позволяет себе так обращаться со мной. А я… что я могу?..

— Ну, не плачь, не плачь.

* * *

— После этого случая девушка приходила ко мне каждый раз, когда этот изверг ее избивал. Я залечивала ссадины и прикладывала компрессы к синякам, а она снова возвращалась к мужу. Однажды он избил ее до такой степени, что целую неделю Ниночка пролежала в больнице. После этого ее здоровье заметно ухудшилось, у нее часто кружилась голова, и она даже теряла сознание. Ослепленный ревностью, Геннадий просто искалечил свою жену, а она продолжала жить с ним. Это он виноват в ее смерти! Я долго молчала, но больше не могу ничего скрывать. Вы же не знаете, как умерла Нина: она в очередной раз потеряла сознание и, падая, ударилась виском об угол камина. Может быть, ее бы спасли, но она упала слишком близко к огню. Когда Нину нашли, то тело уже наполовину обгорело…

На глазах старушки навернулись слезы, и мне пришлось бежать на кухню за стаканом воды и валерьянкой.

— Танечка, понимаете, бедняжка умерла из-за него. Он должен за это ответить. Должен!

Я молчала потому, что была уверена, если Геннадию и придется перед кем-то отвечать, то только перед собственной совестью.

— Тем более… — Анисья Потаповна вдруг остановилась, не закончив фразу.

— Что? Вам известно что-то еще?

Старушка в нерешительности теребила бахрому скатерти.

— Танечка, я не знаю, поймете ли вы меня правильно или посчитаете выжившей из ума старухой…

— Ну что вы такое говорите!

— Как вы уже видели, двери моей и их квартиры располагаются друг напротив друга. Акустика у нас такая, что я прекрасно слышу, кто приходит или уходит от них. В тот день, сразу после ухода Геннадия, Ниночка заглянула ко мне. Она очень нервничала и просила деньги. Я дала сколько могла, а когда она стала их складывать в сумочку, я увидела, что там еще много купюр. Я спросила, куда она собралась и зачем ей столько денег, но, сказав, что все объяснит потом, она убежала. Я ждала ее целый день, но Ниночка так и не вернулась… Не знаю, как могло случиться, что, придя с работы, Геннадий обнаружил труп жены.

— Может быть, вы отлучались из дома, а Нина как раз вернулась в это время? — предположила я.

— Я весь день была дома, — покачала головой Анисья Потаповна.

— Но ведь вы могли не услышать, как хлопнула дверь, — выдвинула я очередную версию. Во всей этой истории и так было слишком много загадок, прибавлять к ним еще одну не очень-то хотелось.

— Танечка, я уверена в том, что говорю. Единственными, кто в тот день приходил, были какие-то рабочие, но это было в отсутствие Геннадия, а Нина была дома.

— Что за рабочие? — насторожилась я.

— Не знаю. Они что-то принесли, кажется, ковер.

Я зажмурилась. От всех этих загадок голова шла кругом. Казалось, все вокруг, словно сговорившись, сошли с ума, а теперь и меня желали лишить рассудка. Все это не поддается никакому логическому объяснению. Сначала из заколоченного гроба исчезает тело Людмилы, затем выясняется, что один и тот же труп дважды привозили в морг, только сначала под фамилией Самойловой, а затем Тополевой. Кроме того, Нина ушла из дома и не возвращалась, а ее тело, неизвестно как материализовавшееся в квартире, придя с работы, обнаружил муж.

— Анисья Потаповна, а Нина ничего не рассказывала вам о девушке по имени Людмила Самойлова?

— Нет. Я же говорила, Геннадий запрещал Ниночке общаться с подругами. К ней даже никто не приходил.

— Но, может быть, она в разговоре упоминала о такой?

— Нет. Это точно.

Чувствуя, что мозги вот-вот закипят от такого количества абсурдных, несовместимых фактов, я поспешно попрощалась с Анисьей Потаповной. Правда, напоследок попросила еще об одном одолжении — дать несколько фотографий Нины. Старушка понимающе кивнула и, достав из серванта три фотокарточки, вручила их мне.

Когда я наконец-то оказалась на улице, жара уже спала и в воздухе начинала чувствоваться вечерняя прохлада. Во дворе слышались звонкие голоса детей, старушки заняли свои места на скамейках. Я с улыбкой взирала на эту умилительную картину, и мысль о данном Марине обещании пожить немного у нее застала меня внезапно.

Вздохнув, я села в машину и поехала домой, чтобы собрать самые необходимые вещи. Уже по дороге к Марине я решила купить каких-нибудь продуктов.

Припарковав машину у ближайшего магазина, бодрой походкой я вошла внутрь, прихватила пластиковую корзину и пошла вдоль длинных стеллажей, заставленных всевозможными продуктами. Дойдя до конца стеллажа, я остановилась возле стеклянного холодильника, и вдруг взгляд остановился на собственном отражении. Я чуть не заорала от ужаса: помимо моего лица, отражалась физиономия того самого Толи, которому прошлой ночью в казино я опустила на голову стул.

— Привет, красавица, — улыбнулось Толино отражение. — Не прошло и полгода, а мы с тобой снова встретились.

Я медленно обернулась. И почему люди такие злопамятные?! Подумаешь, огрела стулом по голове. Что теперь, убить меня за это? Кстати, кажется, у Толи именно такие намерения на мой счет.

— Привет, — я жизнерадостно улыбнулась. — Как дела?

— У меня хорошо, — сквозь зубы прошипел Толя, рассеяв последние сомнения насчет своей мстительной натуры.

— Голова не болит? — позлобствовала я.

— У меня нет, а у тебя сейчас будет, — пообещал Толя и сделал шаг вперед. Я затравленно оглянулась по сторонам. Что и говорить — стульев поблизости не было.

— Даже не надейся, — покачал головой Толя и сделал еще один шаг мне навстречу. В предвкушении наступающей гибели я отчаянно сжала ручку корзины, в которую уже положила кое-какие продукты, и вдруг сообразила: вот оно, мое спасение.

— Ты тоже, — в продолжение Толиной фразы возразила я и с чувством собственного героизма надела корзину на его голову. Не дожидаясь заслуженных аплодисментов, я бегом бросилась из магазина и, только оказавшись в машине, от души посмеялась над незадачливым мстителем. Думаю, если мне еще хоть раз доведется с ним встретиться, то этот день окажется последним в моей жизни.

К Марине я приехала часов в одиннадцать. Девушка встретила меня с нескрываемой радостью, хотя прежде мои визиты вызывали у нее недовольство.

— Я уже не думала, что ты приедешь, — честно призналась она.

— Я же обещала.

— Да, но после того, что случилось у Сергея на даче, я думала, ты скорее захочешь отомстить мне, чем помочь.

— Я уже говорила — забудем об этом.

Марина согласно кивнула.

— Я приготовила пиццу. Сейчас будем ужинать.

Она ушла на кухню и принялась греметь там посудой, а я села в кресло и блаженно вытянулась.