Онлайн книга «Варшавский договор»
– Ну, я, допустим, могу объяснить. – Объяснить и я могу. Вопрос в том, нам оно, это объяснение, надо – или нам надо ворье за почку взять? Он поводил чашкой под носом, вздохнул и вопросительно посмотрел на Артема. Артем думал, почти сомкнув белесые ресницы. Соболев отхлебнул, покивал и предложил: – Артем, а может, на ты, а? Что мы как в зеркальной комнате – нас же немного по правде-то. Давай? – Давай, – сказал Артем, чуть разжмурившись, и они отсалютовали друг другу чашками. И Артем без паузы поинтересовался: – Денис, а ты, часом, не от Никулина? – Кого? – Проехали. – Чего-нибудь еще желаете? – спросил официант. – Нет, спасибо, – сказал Артем, что-то обдумывая. Соболев оглянулся и удивился. Фартук с логотипом был тем же, черные брови остались и даже выросли во все стороны, а остальное убийственно изменилось. Вместо молоденькой девушки у столика предупредительно, голову набок, торчал мужик средних лет – местного такого вида и с соответствующим говором. – Нет, все нормально, спасибо, – подтвердил Соболев. – А нас же вроде девушка обслуживает? – Да, я знаю, – сказал официант и ловко поменял пепельницу – тоже с логотипом и чистехонькую. – Друг, мы не курим, – четко произнес Артем, глядя в стол. – Я знаю. Извините, положено, – объяснил мужик, стрельнув глазами в сторону бара. – Приятного аппетита. – Положено, – с уважением пробормотал в спину ему Соболев, путаясь зацепить за хвост какое-то мутное воспоминание. Хвост был скользким и прозрачным. Артем сказал: – Вопрос ведь не в том, что Шамайко видела там или не видела. Вопрос в том, как она сейчас сможет то, что вот тогда было, интерпретировать. Таких оборотов от простенького дознавателя Соболев никак не ожидал. Но уточнить сумел, почти не поперхнувшись: – И почему это вопрос? – Потому что она не хочет пока. И не то чтобы боится – по ходу, у тетки реально с нервами фигня какая-то. Как услышит про «Потребтехнику», – в истерику. А по уму-то ей проще всех рассмотреть, что Филатов делал, и сказать: здесь все как обычно, здесь вот мы не так сделали, но не подкопаешься, а здесь четко подстава. – Можно же найти, кто еще справится, – предположил Соболев, выцеживая из чайника последнее. – Можно, – согласился Артем. – А сколько времени это займет. С другой стороны, отчетность, подставы, да хоть подмена документации – это все фигня, по большому счету. Тут куда серьезней вещи. – Какие, например? – Да разные, – отрезал Артем и вернулся к изучению скатерти. – Артем, – осторожно сказал Соболев, отодвигая в сторону чашку. По данным Цехмайстренко, Терлеев имел склонность к необдуманным поступкам, так что следовало позаботиться о сведении тяжести последствий к минимуму. – Разрешишь откровенно? – Ну, – буркнул Артем, не поднимая взгляда. – Вот ты скажи, пожалуйста, – для тебя, скажем так, смысл этого дела в чем? То есть чем оно закончиться должно, чтобы ты понял, что все сделано как надо? – Раскрытием преступления и наказанием преступников, – сказал Артем, не отрывая глаз от тощих пальцев. – Каких-то конкретных преступников? Артем не повелся. Поднял глаза и тяжело пояснил: – Конкретно тех, кто совершил преступление. – Ага, – легко согласился Соболев и все-таки уточнил: – То есть личного интереса у тебя нет? – Денис… У тебя задача какая – меня как-то разоблачить, от дела отпихнуть, еще чего? Это можно проще сделать, без таких вот встреч. Я человек маленький, ты большой. – Артем. Артем. При чем тут это вообще? – Ну как при чем – ты ж курсе, что всё с Юльки началось, и чего у нас там с Юлькой было. Все в курсе. И это правда – у нас с Юлькой было, а у Юльки с Обезьяном не было, бред это, хрень вообще, что бы ни говорили. Вот до того – ладно, неважно. Все мне уже, блин, душу вытерли этими, бляха, вопросами, взглядами своими, сочувствиями. Даже мать Юльки – сперва-то как на врага, гнала, все такое, а теперь… Да, у меня есть личный интерес. Но он же мне не, ну как это. Не двигает он меня в какую-то сторону от нормального расследования. Кабы двигал – думаешь, Новикова с Газизовым сидели бы и смотрели? Выпнули бы меня куда подальше. С ба-альшим удовольствием, я тебе точно говорю. Соболев неопределенно пожал плечами. Похоже, склонность Терлеева к необдуманным действиям была преувеличена – ну или вдруг осталась в прошлом. Возможно, вместе с упомянутой Большаковой. И сменилась склонностью к обдумыванию. Во всяком случае, Терлеев после паузы спросил: – А для тебя идеальная концовка какая? – Концовка чего? – осведомился Соболев. – Дела. Этого вот дела. – Да как и у тебя – найти и наказать виновных. – Любых? Соболев, улыбнувшись, откинулся на спинку кресла. – Или конкретно Глухова и этих его братков? – продолжил Артем. Соболев привычно придал лицу выражение «Ну хвастайся же, чтоб я мог снисходительно похвалить». В голове загудели колеса. – Ну, Забыхин там, Филатов тот же самый и так далее. Ты против них копаешь, так? Иначе смысла нет никакого. Все остальное в этом деле вашего интереса не стоит. Вы или за эту бригаду рубитесь, или против нее. Если бы за, все было бы по-другому. Короче, против, так? Соболев важно кивнул, лихорадочно формулируя ответ, и даже придумал – но решил не торопиться. Пусть Терлеев еще чего выдаст. Терлеев не подвел: – А где они остановились, кстати? Ты же в курсе, да? Может, свистнешь? Нам всё спокойней будет. – Я уточню, – пообещал Соболев. Артем кивнул и снова уставился на костяшки бледных пальцев. Соболев осторожно спросил: – А у вас есть уже понятки, как все с Неушевым было? Четко против него работали, с ним втемную сыграли или он подставился, а они воспользовались? – Да все может быть, – сказал Артем неохотно. – Этих раскрутим – поймем. – А он пока сидеть будет? – Кто, Неушев-то? А куда он денется. Будет. А что? – Ну как. Арест же на этой неделе должен продлеваться. Если все так резко меняется, он ведь и соскочить может. Артем вздохнул, подцепил пальцем чашку, неровно раскрашенную кофейной пенкой, и сказал, возя донышком по скатерти: – Так ты из-за Неушева, короче. Соболев обругал себя и осведомился: – А ты против? Артем выпятил губу, подумал и сообщил: – Да мне все равно – это ж типа не мое дело. По этому… сто два-сто одиннадцать [12] , короче, я формально не слежу совсем. Но там всё вроде гладко. Так что продлят арест, не беспокойся. |