Онлайн книга «Антикиллер 5. За своего...»
|
– А эта… дорада, когда будет? – спросил Ниндзя. Он принялся ковырять вилкой в своем салате. Ясно стало, что этим не наешься, и он решил налегать на хлеб. – Уже ставят, – туманно ответил Сергей и глянул высокомерно, сверху вниз. На нем была белая накрахмаленная рубашка с черной «бабочкой», черные отутюженные брюки и блестящие лаком черные полуботинки. И лицо такое уверенное, надменное… Этот наряд делал его официальным и строгим, невольно возвышая над всеми окружающими. «А если его встретить после смены да отмудохать до потери пульса?» – подумал Ниндзя, и настроение сразу улучшилось. – Что такое атриум? – спросил он у Цифры, которая ловко очищала креветки и с аппетитом отправляла в крашеный рот белые кусочки. Она наставила свои черные стекла. – Как что? Мы здесь сидим. Подними башку. Это и есть атриум. Он посмотрел. Точно. Такой колодец, только стеклянный. Уходит вверх. А они на самом дне. – Ты что, здесь была раньше? – Ну. – А чего ты тогда такая… Напряженная? Что-то не нравится? – Я очень расслабленная, – сказала она замороженным, как у скумбрии, голосом. – Мягкая. Податливая. Можешь потрогать. Под мышками у него будто включили горячий душик. А в горле пересохло. – Что, прямо здесь? – прохрипел он. – Везде. Где хочешь. А вот сейчас он просто разозлился. Прямо в груди сдавило. Он не понимал правил этой дурацкой игры, и понимать не хотел. – Слушай, – он проглотил ругательство. – Слушай, эти твои б…ские очки, почему ты их не снимаешь? Или ты под дурью? Она вздохнула и сказала: – Налей мне еще вина. Ее бокал стоял пустой. Она пододвинула его к Ниндзе. Он взял бутылку и налил, почти до краев. Она вдруг протянула руку, коснулась его щеки. – Поверни голову. Налево, – сказала она и надавила рукой. – Смотри, вон там. Три телки. Повернул. Посмотрел. Точно, три телки за столиком. Никакой еды, только бокалы с чем-то желтоватым. Три сногсшибательно красивые девушки, прямо спички в глаза. Артистки или эти, как их… модели! – И что? – сказал он. – Это проститутки. Они часто здесь пасутся. Самые центровые проститутки в Тиходонске. Вон та, в белых брючках, – сама Миледи. Слышал? Ниндзя только покачал головой. Пока он глазел на телок, Цифра успела осушить второй бокал. – Я иногда прихожу сюда, смотрю на них. Особенно на Миледи. Просто сижу и любуюсь. Им все пох, и они очень красивые. Цифра сняла очки, положила на столик. – Я тоже буду проституткой. Когда-нибудь. Убью Ящика и мать, подожгу хату и пойду в проститутки. – Она вздохнула. – Надо только немного потренироваться. – На мне, что ли? – спросил Ниндзя. – А ты против? Она смотрела на него, слегка наклонив голову. Как на рыбку в аквариуме. А Ниндзя не знал, что сказать. Цифра тоже красивая, и он, конечно, не против, он, блин, очень даже за. Если только она не придуривается опять… Фиг ее знает. Ниндзя уже изобразил на лице соответствующую ухмылочку и даже собрался что-то сказать умное. Но не успел. – Хотя ты совершенно не похож на богатого чела, – сказала Цифра. – Даже вот на столько. Даже если закрыть глаза. – А ты не закрывай, – ляпнул он. – Просто смотри добрее. А то так зыркаешь, будто людей не любишь… – Людей не люблю? – переспросила она и оскалилась. – Да я их ненавижу! Дико ненавижу! – За что? Что они тебе сделали? Но Цифра оставила вопрос без внимания. – Иногда делаю вид, что мне пох. Вот как с тобой. Но на самом деле меня аж трясет. Я думаю, это плохо действует на психику, – сейчас она говорила тихо, и вопреки смыслу произносимого ее голос, впервые за вечер, звучал как-то по-человечески – искренне и мягко. Да что там за вечер, за все время, что он ее знал, она впервые говорила с ним дружески и доверительно. – Надо по дереву постучать, чтобы совсем умом не двинуться… Она постучала себя по голове, по тщательно расчесанным волосам. – Ты видел хотя бы раз, как убивают человека? Это всегда грязь, такое жуткое говнище. – Ты хню какую-то городишь. Прекращай, – недовольно сказал Ниндзя и налил водки. – Жуткое говнище, – повторила она. – Даже не описать. А они, посмотри… Цифра кивнула на красавиц. – Они белые, ухоженные, они смеются и веселятся. Даже когда их трахает в рот какое-нибудь пьяное чмо, им хорошо и весело… – Может, тебе стоит в киллерши пойти, а не в проститутки? – Ниндзя нервно зевнул. – Может быть. Я об этом уже думала. У меня бы наверняка получилось. Но мне не хочется. Сказала же – грязища! Они все быстро съели, разговор не клеился, и Ниндзя не знал, что делать. – Ёханый бабай, – сказал он и огляделся в поисках официанта. – Где этот гребаный колдун? И где твоя жратва? Ну, я его накажу! Цифра глянула внимательно и неопределенно усмехнулась. – А ты умеешь наказывать? Теперь она говорила своим обычным голосом – холодным, с издевкой. На обратной дороге немного позажимались на заднем сиденье такси. Цифра не сопротивлялась, но и не активничала особо. Таксист весело поглядывал на них, скалился, подмигивал Ниндзе в зеркало, а потом сказал: – У моих знакомых есть неплохая квартирка, молодые люди! Чисто, уютно, пивко в холодильнике! Можно снять на ночь, недорого возьмут! Ниндзя спросил: – Сколько? – За две тысячи сговоритесь, думаю. Ниндзя посмотрел на Цифру. У него перед глазами плавали круги, в штанах будто дыня спрятана. А Цифра дышала спокойно и смотрела на него спокойно, только губы красные горят, и вокруг губ красно. – Поехали? Она подумала и выдала вдруг: – А я сегодня на Кумженку ходила. – Чего-о?! Ниндзя чуть не подпрыгнул. Нет, он просто сдулся. Это чувство, когда тебя проткнули, как жука, и наблюдают, как ты дрыгаешь лапками… Холодная сталь. Ей точно киллершей идти работать. А лучше этой… ну, которые пытают, утюги на живот ставят. Садисткой, во. – Блин, – сказал он тупо. Поморгал, зажмурился. – И что? Уже натрахалась с Берцем? Уже всё? Она пожала плечами. – Он не пришел. – Чего? – сказал Ниндзя. – Зассал твой Берц, – сказала она. Достала салфетку, стала вытирать губы от помады. – А на квартиру я не поеду. Не хочу. Чего-то настроение пропало… И у него уже все пропало – и настроение, и дыня. Ну, не поедет, и ладно! Денег все равно не хватит – осталось чуть больше тысячи… Но чего она тогда хочет?! |