Онлайн книга «Рубиновый капкан... Игры кукловодов / Ruby trap: puppeteers' game»
|
– Он рассказывал, – Принесли первое, жареных куропаток с картошкой. – Что пьем? – предложил Лутфи, подвигая одной рукой виски и водку, а другой – доставая колу из холодильника. – Нет, спасибо, еще весь день впереди. – Вы мой гость, друг моего друга… – Ну, тогда виски. – За Ваш приезд. Макс закусил, поел немного и спросил: – А где же скрипка? – Она никуда не убежит, – произнес Лутфи. – В соседней комнате. Вы можете её настроить и опробовать? – С удовольствием. Я как раз просил Сашу приготовить струны, смычок и ушки. – Это такой дефицит в наших краях, даже не представляете себе какой. Сейчас принесут. Максу нужно было 20 минут повозиться со скрипкой. И разговаривать, говорить, играть. – Саша говорил, что Вы профессор. По какой специальности? – Экономист. – Какими судьбами снова на родине, исторической родине? Америка не понравилась, что ли? – Что Вы! Штаты многое дают человеку, если он чего-то достиг в своей жизни. У меня английский, кое-что в науке, повезло, можно сказать. А домой мать пригласила. – Счастливый Вы человек, раз Ваши родители еще живы. – Пока Бог миловал. – Макс поблагодарил за угощение и перешел к стоявшей возле окна скрипке. Первым делом он сухой тряпкой тщательно вытер её от пыли, и выдул то, что было внутри неё. Затем поочередно вставил струны в два ушка, натер канифолью смычок, натянул на нем конские волосы и отложил в сторону. Двумя пальцами он опробовал первую струну «соль», через квинту, то бишь еще пять нот была следующая струна «ре». Выставив обе струны, он взял смычок и опробовал аккорд, медленно ведя вниз и вверх смычком по струнам. Звук был сочный, грустный, выдержанный. По крайней мере, Максу звучание нравилось. Он взял следующие два ушка и стал проделывать с ними то же самое, что и с первыми двумя. – Лутфи, так можно Вас называть? – А как еще Вы хотели бы это делать? Только так и надо, – произнес он и усмехнулся. – Звук у нее приятный, честное слово. Я не эксперт, всего лишь учился и играл на скрипке. Её надо немного подремонтировать и затем оценить. Самый известный в мире магазин с оценщиками находится в Нью-Йорке, а филиал – в Сеуле. – Странно, как корейцы здесь примазались. Такие уж они и любители классической музыки? – Понятия не имею. Но это так. – Здесь, в нашей глуши, да и во всем Таджикистане, боюсь, не найдется мастер, кто мог бы её отреставрировать. – Это верно. Её надо везти либо в Россию, либо дальше – за пределы СНГ. – А сколько может это стоить, и по срокам? – От 5 до 10,000. Может сказать только мастер. Вы же видите, заусеницы по краям и по внутреннему ободу, сошедшая в середине краска. Все это есть. Сроки – месяц, два. – Так это оригинал? – Я связывался с двумя экспертами в Кристис и Тарузио. Оба сказали, что это – одна из копий, которые были изготовлены мастерами где-нибудь в Европе. Могу Вам переслать оба отчета. – Ясно. Что же мне с ней делать? – Отдать её мне, – сверкнул глазами Макс. – Зачем она Вам? Продать её Вы не сможете. А я буду на ней играть, играть концерты. Лутфи задумался. Желваки на скулах, сновавших туда-сюда, выдавали его внутреннее напряжение. Он что-то замышлял, Макс не мог взять в толк, что именно. – И скоро домой? – Месяца через два. – А в какой школе Вы учились? – Так Вы мне не доверяете? Вот, смотрите, – Макс вытянул свои пальцы перед Лутфи, левый мизинец был длиннее правого на 5–6 миллиметров. – Ин-те-рес-но. Кто у меня только не бывал здесь, но такой гость у меня впервые. Вы, говорят, игрок? Голова Макса ушла чуть вниз и вправо, и он с удивлением переспросил: – В каком смысле? – В шахматы играете? – Немного. А Вы имеете разряд по шахматам или как? – Кандидат в мастера. – Ну, тогда я пас. – Я пошутил. Какой я шахматист?! Как мы оба играем, покажет только игра, – произнес Лутфи, расставляя фигуры. – Вы белыми или черными? – Выбирайте Вы. Чувствую, что мне придется защищаться. – Хорошо, я играю белыми. Макс должен был сыграть с ним в лучшую из своих партий. Он терпеливо ждал, когда Лутфи вызовет его на разговор. – Вы всегда были в науке? – После окончания университета. – Вам нравится экономика? Вы много получаете? – Достаточно, чтобы свободно дышать воздухом, передвигаться по миру и еще кое-что. – Что именно? – Ну, например, поесть мороженое, или… или купить в рассрочку автомобиль и дом, – Макс не стал спешить и попытался переменить тему: – А какое у Вас хобби? – Я играю в шахматы… Давайте начистоту, Макс. Я слышал о Вашем приезде к нам от своего брата. Вы, прямо скажу, весьма любопытный человек. Имеете американский паспорт, ученый, играете на скрипке, свободно владеете английским. И вот Вы здесь у меня в гостях. Хотя в Таджикистане Вы уже были. Кстати, я знаю зачем. – От кого? – …узнал? Теперь Вы мне не верите, – произнес он с ударением. – Я достаточно информированный человек. Фигуры на доске перешли в эндшпиль, первая партия подходила к концу. – Если бы Вы более конкретно изложили свою точку зрения, мне было бы намного проще Вам ответить. – Выпьете? – Доиграем, потом. – Вас интересовали рубины, таджикские самоцветы. Саша показал мне подготовленный Вами контракт, который Вы безуспешно пытались здесь продавить. А все знаете почему? Потому что ставили не на тех людей. – Ну, мы были незнакомы, во-первых, это вполне естественно. Я намеревался познакомиться с кем-либо из влиятельных лиц в Таджикистане. Так что я рад нашей встрече… А Вы? – Конечно. Каждому своему гостю я рад, каждому. Вы же умный человек, Макс. Саша все еще считает, что Вы работаете на одну из разведок, на узбеков или на американцев. – А Вы, значит, на русских? – Смеетесь, да?… неплохо, честное слово. – Рубины меня интересуют, но не только они. Если про камешки, и конкретно про них, то было бы интересно, если бы появилась возможность получать камни не здесь, а за пределами Таджикистана, в Израиле, или в Дубае, Лондоне и т. п. Когда говоришь это кому-нибудь здесь, в голову лезет один и тот же вопрос: а почему этот человек не может того же сам, при чем тут я? Вот потому я про рубины здесь и молчу. |