Онлайн книга «Самый романтичный выпускной бал. Большая книга историй о любви для девочек»
|
– У меня есть одна рифма. – Тихон вышел к доске. – В остальном попробую сохранить ритмический рисунок. Он заговорил, глядя поверх голов. Настало время учительнице кивать, не отрывая глаз от текста. – Пять баллов! – крикнул Макс, добравшийся до своего места в первом ряду. – Неплохо, – не стала сильно расхваливать работу англичанка. Девчонки зашептались, Ватикан хранил гордое молчание. – А что у нас с Шекспиром? – Тo be or not to be? – развел руками Тихон и пошел через класс. Ватикан не обернулся. Только Катрин скосила глазки, делая вид, как будто поправляет прическу. Учительница задумчивым взглядом проводила новенького. – Выучите мне сонет к следующему разу, – дала она неожиданное задание. – Sixty six? – Any! Еще два шага, и он окажется около ее парты. Раз, два… Сначала на стол легла сумка – и парта сразу из длинной превратилась в маленькую. – Круто! – прошептала Соня, пока Тихон садился. – Вольное переложение Шекспира. Планшет, тетрадь, учебник. Англичанка начала опрос. От радости Соня никак не могла успокоиться – все поправляла и поправляла волосы, выравнивала ручки, пролистывала тетрадь, смахивала невидимые крошки. – Оставишь мне номер телефона? Хотела тебе вчера позвонить… – Я видел фотографию, – прошептал Тихон, а сам уже весь в уроке, слушал, смотрел на учительницу. – Поздравляю. – Это не то! – заторопилась Соня. – Это Димочка сам… – Не надо оправдываться. Все в порядке. – В каком порядке? – Сладкова, – напомнила о себе учительница, – у тебя есть что сказать? Соня поднялась. В голове вертелось много английских слов, но все они сейчас были не те, ненужные и неправильные. Тихон стал негромко подсказывать. Напирала с вопросами англичанка. Соня заработала тройку и села на место. – Меня Томочка попросила, – тут же склонилась к Тихону Соня. – Ты всегда делаешь то, что тебя просят? – Когда это может кому-то помочь… – растерялась Соня. Разговор был не о том, а такое простое, такое понятное объяснение – не получалось. – Зачем? Вы расстанетесь через полгода и больше никогда не увидитесь. – Сладкова, can you speak English? – Can’t, – прошептала Соня, отползая на свой край парты. Англичанка раздала самостоятельные. Соня увидела у себя еще одну тройку и четверку за тест. Почему-то опять вспомнился Димочка. Он собирается все бросить, завалить экзамены, не поступить в летное училище, не сидеть в кабине самолета. Из-за человека, которого он, может быть, вскоре больше не увидит. После английского пришлось задержаться. Еще не отзвенел звонок, Соня еще писала задание – урок, упражнение… что-то сегодня много. – Не расходитесь, не расходитесь! – как всегда стремительно ворвалась в класс Нинель Михайловна. – И… – напомнил Славка. Класс вскочил. – Здравствуйте, Нинель Михайловна! Куратор лучилась довольством. Она все пробегала и пробегала глазами по головам и партам. Снова по головам. Вглядывалась в глаза. – Ну что, дорогие мои? Нашли друг с другом общий язык? Договорились? – Да. – Кивком Славка заставил всех сесть, но сам остался стоять. – У нас теперь есть прекрасная пара – один пишет стихи, другой переводит. Через год мы выпускаем книжку, отправляем во Франкфурт на книжную выставку, она завоевывает все призы, приносит своим авторам и составителям огромные деньги. – Особенно составителям, – вмешался Гера. – Меня – в редакторы. – Девочек опять не берут, – притворно надула губки Катрин. – Придется вам свои деньги на нас тратить. – А почему вы так сели? Соня? Почему вы так далеко? – Отсюда хорошо видно, – ответил за Соню Тихон. – Но они же вам загораживают… Что-то куратор хотела сказать, это было видно. Но все улыбались, все смотрели на нее. – А им вдвоем больше никто не нужен, – вздохнул Гера и посмотрел в потолок. Катрин стукнула его кулачком по плечу. – Слава, у вас все хорошо? – А кто сказал, что плохо? – Учитель по литературе волнуется… – У нас была сложная тема, Нинель Михайловна. Ответственность за поступки. – Ой, Слава, не нравится мне все это… – Дальше пойдет проще: Бальмонт, Сологуб, – перебил куратора Гладкий. – Это в чем-то моя вина – я предложил устроить суд над Желтковым. По-моему, вышло неплохо. Я, например, играл Желткова. Нинель Михайловна с сомнением смотрела то на Тырина, то на Гладкого. Только они вдвоем стояли. И было похоже, как будто они… поддерживают друг друга? Или противостоят? – Ну хорошо… Слава, ты уверен, что ничего не произошло? Ты же всегда отвечал за класс. – Все под контролем! Класс в надежных руках. – Ой, ребятки, вы только доучитесь… – покачала головой Нинель Михайловна. – А что происходит? – повернулась Катрин, как только все учителя ушли. – Ничего, что тебе надо было бы знать! – грубо отозвался Славка, садясь. – Я бы на твоем месте сказала «спасибо» Тихону, – негромко, с явной обидой произнесла Кузнецова. – Говорить не за что! – вдруг взорвался Славка. – Все, что происходит, происходит из-за него! – Давай тогда признаем, что твоя попытка изолировать его от общества не удалась, – вальяжно протянул Гера. Тырин быстро оглядел всех. Макс уже стоял, готовый уйти в спортзал. Федя с Ваней, хихикая, что-то пересылали друг другу по планшетнику. Марк крутил перед собой ластик. Фил строчил в тетрадке. Соня подалась вперед. Если Тырин даст Тихону официальное разрешение быть вместе с ними… – Почему это моя? Все так захотели, – еще пытался сопротивляться Славка. – Перехотели, – мрачно изрек Марк. – Как скажете, – неожиданно сдался Тырин и в открытую посмотрел на Гладкого. – Только, Тихон, будь добр, приди завтра в форме. Меня просил об этом тебе сказать завуч. Не успела Соня облегченно вздохнуть, как Гладкий неожиданно отказался: – А я не хочу! – Чего не хочешь? – Катрин была, как всегда, быстра в вопросах. – Найди хотя бы темный пиджак, – не дождавшись ответа, заговорил Славка, но не успел закончить совет. |