Онлайн книга «Большая рождественская книга романов о любви для девочек»
|
– Куда пойдем? – В школу, конечно, – нахмурившись, сказала она. – Куда же еще? Собирайся. Что значит «конечно» и «куда же еще»? Я туда вроде бы не собиралась до конца каникул. – Подожди, Светка, – попросила я. – Объясни… Там же ремонт. Зачем нам в школу? Светка объяснила, слегка сердясь на меня за то, что я такая недогадливая. И прожигая взглядом. По словам Светки, мы должны были сходить к директору и взять телефоны наших одноклассников. Им наверняка нечего делать в такие большие каникулы. Конечно, мы с ними не очень-то дружны, но класс у нас неплохой. Согласятся не все, но наверняка будут и те, кто согласится! Я робко предложила: – Может, классной позвоним? – Нужны мы ей, – насупилась Светка. Это правда, мы ей были не нужны. Вряд ли она стала бы давать нам телефоны одноклассников, такая уж она. – Директор говорил, что будет в школе все время, – вспомнила я. Светка кивнула. – Какой-то он хороший, – сказала она. – Почему-то. Я подтвердила: – Хороший. Наш директор был совсем не похож на директора. Сразу попасть в школу мы не смогли – главный вход был закрыт. Даже не так – он был забаррикадирован. Изнутри школы доносился визг сотен тысяч дрелей, окна были залеплены столетней пылью. – Куда теперь нам? – засуетилась я. Светка сказала уверенно: – Пойдем по следу. Снегу секреты доверять нельзя. К запасному входу была протоптана приличная тропинка. Мы зашли в школу и прикрыли рты и носы руками. В воздухе стояла ремонтная пыль, пахло сваркой, дышать было нечем. – Может, заглянем в учительскую? – предложила я и закашлялась. Мимо нас ходили рабочие, не обращая на нас никакого внимания. Светка помотала головой: – Не думаю, что она теперь есть, эта учительская… Мы стали подниматься на третий этаж, где раньше был кабинет директора. Заглянули на всякий случай на второй. Как ни странно, там было пусто и не отремонтировано. Светка открыла дверь в наш класс, и мы немного посидели за партой. На доске было написано «30 ноября». Я стерла и написала сегодняшнюю дату. Потом мы нашли в учительской парте разноцветные мелки. Нарисовали новогоднюю елку, поздравили класс с Новым годом, потрепали по шевелюре бюст Пушкина (наш класс был классом литературы) и пошли дальше. Почему-то стало грустно. Директор сидел в своем кабинете и задумчиво играл в «Башню»: прямоугольные деревянные дощечки, по три в каждом ряду, были сложены друг на друга. Нужно было достать дощечку снизу и переставить ее наверх. Директор посмотрел на нас, мимолетно улыбнулся, кивнул. Мы сели напротив него. Директор подпер подбородок ладонями, сказал Светке: – Твой ход. Светка осторожно достала снизу прямоугольник и положила наверх. – Ремонт только начался, – сказала она. – Ходи, Мика, – предложил директор. Я передвинула свою фигурку. – Только первый этаж, – сказала я. Директор пожал плечами: – Ремонт есть ремонт. – Ремонт – дело вечное, – согласилась я. Мы все поняли и так, но директор все-таки сказал: – Школа откроется разве что в следующем учебном году. Мы вздохнули. Значит, распределение по разным школам, новые учителя, новый класс… Кто знает, может, и Светки не будет рядом. – Но как же тот месяц, когда мы нагоняли программу наперед? – спросила я. – И длинные каникулы… Ведь вы говорили… – Можете считать, что я сделал вам новогодний подарок. Как он вам? – Спасибо, – честно сказали мы со Светкой. – Хороший. Директор улыбнулся. – Давайте доиграем. Мы доигрывали молча. Когда башня стала совсем уж извилистой, и мне показалось, что, сделай я ход – и она рухнет, я сказала: – Не буду ходить. Не хочу, чтобы падала. Не сейчас. – Хорошо, – согласился директор. – Расскажите хоть, зачем пришли. Ведь не просто так. Директора хотелось приободрить. Поэтому мы рассказали все. Об открытках, о Микке (Светка посматривала на меня чуть завистливо), о том, как Светка бросила волейбол, что мы хотим устроить утренник во дворе. Я рассказала о своей живой елке и о вчерашней встрече со временем. А потом мы рассказали о посылке с открытками. – Хотим позвать одноклассников, – сказала я. – Сами не справимся. – Пусть работают, – буркнула Светка. А потом мы переписывали данные из толстой папки. – Наверное, я что-то упустил, – вдруг сказал директор. – Вы все учились в одном классе и не знаете телефонов друг друга. Почему-то я не обращал внимания… Сейчас было самое время сказать про нашу классную, что она нами не интересуется и виновата во всем только она. Но я вдруг почему-то разозлилась. Конечно, он хороший директор. Но что-то было неправильно. Я сказала: – Какой-то вы пессимист. И сидите тут, в пыльной школе. Шли бы вы домой. Позовите секретаря, пусть следит за ремонтом. Приходите раз в неделю. До того, как я пришла сюда, мне казалось, что так можно, но сейчас я думаю, что так нельзя. Наверное, взрослым такие вещи не говорят. По крайней мере, Светка смотрела на меня своим внимательным взглядом. Директор тоже выглядел слегка удивленным. И признался: – Вообще-то меня дома никто не ждет. Здесь, видимо, директора надо было пожалеть. Но я брякнула: – Это и так понятно. Сидели бы вы здесь, если бы вас дома кто-то ждал. Стало тихо. Тихо, насколько возможна тишина в ремонтируемой школе. А я достала из сумки пачку открыток из сегодняшней посылки и кучку адресов с моей новогодней елки. Взяла на всякий случай, но теперь мне стало понятно, зачем. – Надо подписать поздравления и отправить по этим адресам. Обратный адрес можете оставить свой. В Новый год, знаете ли, всякое бывает, – а потом гордо мотнула головой: – Пойдем, Светка. Мы остановились у порога и крикнули хором: – С Новым годом! Директор улыбнулся и стал собирать чемодан. Я знала, что он пойдет домой и будет приходить в школу разве что раз в неделю. Мы пробирались через пыльный первый этаж, но нам очень даже легко дышалось. Мы со Светкой решили тут же всех обзвонить, чтобы завтра с утра приступить к работе. А работы было много – прямо посреди моей комнаты стояла посылка и напоминала о себе. Пока я собиралась с силами для первого звонка, Светка перебирала открытки, делила их на те, что похуже, и те, что получше, а потом все снова перемешивала. Нужное дело, что и говорить. |