Онлайн книга «ТАСС не уполномочен заявить…»
|
— Нет, не знаю, — разочарованно сказал Аристарх. Ну, раз примета — тогда не надо… — А вот насчет мужского костюма я ни про какие такие приметы не слышала, можно бы и посмотреть, — предложила Лариса, видя, как он огорчился по поводу ее свадебного наряда. — А-а-а, — сразу обрадовался ее встречному отзыву жених, — но ты знаешь, у меня с этим делом, к счастью, всё в порядке. Мне друг-спортсмен привез совсем недавно из заграницы сразу два костюма — темно-синий и серый. — У меня ж размер, сама понимаешь — богатырский… А в наших магазинах, вообще, ничего нет. — Обычного нет, не говоря уже о богатырском, — усмехнулась Лариса. — Тогда, может, пойдем кольца выбирать? — предложил Аристарх и вопросительно посмотрел на спутницу. — Кольца… Да, конечно. Я совершенно об этом забыла, — кивнула женщина. — И куда путь держать будем? — Поехали на Старый Арбат в ювелирный «Самоцветы»? — Я не возражаю, хороший магазин, — быстро согласилась Лариса. И они направились в сторону метро. … В магазине будущие супруги направились сразу к витрине с обручальными кольцами. — Пожалуй, вот это, — кивнула женщина на приглянувшееся колечко Аристарху. — Но что ж такое тонюсенькое, может, потолще, потяжелее, или, хотя бы с камушком каким, — засомневался мужчина. — Спасибо. Но мне нравится именно это. Оно изящное. Да и пальцы у меня тонкие. Толстое кольцо на них плохо будет смотреться. И… если бы от толщины кольца зависело счастье, — глубоко вздохнула Лариса. — Девушка, — обратилась она к молоденькой продавщице, — а у вас есть такое колечко 17-го размера? — Только семнадцать с половиной, — ответила та. — Ничего, — годится, — кивнула Лариса. — Выписывайте. — И добавила, — нам еще нужно мужское обручальное кольцо. — Ой, — смутился Аристарх, — а я размера своего не знаю. А какой самый большой? — спросил он у продавщицы. — Двадцать третий, — ответила та. — Но вы не волнуйтесь, мы сейчас узнаем, — и она пододвинула к нему поближе металлический набор из колец разной величины. — Ну, вот. Теперь будешь знать: у тебя 22-ой размер, — сказала Лариса. — А я чего-то не вижу на витрине, — вроде, самый большой 21-ый, — заволновался Аристарх. — Да вы не туда смотрите, молодой человек. Вот же, вот, — улыбнулась продавщица, — в другом ряду… Кольцо извлекли из-под стекла. Аристарх его примерял. — Выписывайте, — наконец, с облегчением сказал вспотевший от волнения мужчина. Колечки были уложены в две симпатичные коробочки — красного и синего цвета. — А у кого должны храниться кольца до свадьбы? — озадаченно спросил жених. — Пусть у тебя будут, — улыбнулась Лариса. — Я просто так спросил, а то боюсь, что ты опять скажешь примета какая-нибудь… Они вышли из магазина на улицу. — Как на работу ехать не хочется, — признался Аристарх. Было видно, что мужчина сильно взволнован, хотя и пытается это скрыть. — Может быть, в кафе зайдем? У нас день такой сегодня, — не совсем уверенно предложил он. — Хорошо, только давай по-быстрому, — сказала журналистка, — что-нибудь типа кофе с мороженым — и бегом. Боюсь, меня на работе хватились, и сам знаешь, кто… — Годится, — обрадовался Аристарх. Они зашли в полупустое кафе. — У меня такое ощущение, что всё это происходит не со мной, — сказал мужчина, которого переполняли чувства, но больше он не мог позволить себе ничего сказать. — Знаешь, у меня тоже, — тихо произнесла Лариса. — Я вот только хотел сказать, — Аристарх замялся, если вся эта поездка вдруг у нас сорвется… — А ты не думай о таком, благородный наш рыцарь, — быстро перебила его Лариса, прекрасно понимая, что он сейчас хотел сказать. — Ты лучше давай учи английский… (Она, ведь, тоже думала об этом. И не раз. Механизм запущен. Ее родители, его родители, разговор с Николаем Михайловичем. Срочная регистрация в Загсе. Нельзя. Обратного хода нет. Что за игры? Особенно, жалко было бы родителей.) — Конечно, конечно, я словарями уже обложился со всех сторон. Перед сном повторяю то, что забыл. А у тебя, как с инглешем? — поинтересовался он. — У меня в порядке, не волнуйся. Я газеты на английском читаю свободно. Так что чувствую, придется мне еще поработать и переводчиком на общественных началах, — усмехнулась она. — Думаю, мы избрали правильную линию поведения, в смысле… В том смысле, что никто ничего не должен знать о нас… — Да, ты прав. Так действительно нам легче доработать эту неделю. А точнее, добыть это время… — Я хотел еще уточнить насчет свидетелей на свадьбе, — сказал Аристарх. — Возможно, ты захочешь позвать кого-то из своих знакомых? Или я бы мог пригласить своего друга Андрея с его женой… — Хорошо, приглашай, — согласилась Лариса. — Это они ждали два месяца в Загсе, пока их распишут? Аристарх кивнул: «И это он мне костюмы привез». Лариса слегка потянулась в кресле. — Что-то в сон меня клонит, — такое чувство, что у меня сейчас сеанс релаксации начнется… — Я на тебя действую, как успокоительная таблетка? — спросил обрадованный в душе мужчина. — Что-то вроде этого. Биополе у тебя, что ли, какое особое… Впрочем, ты же психотерапевт, хотя почему-то скрывал это. — По-моему, ты явно преувеличиваешь мои способности… — Ну, вот, — подводя черту разговору, попыталась даже пошутить Лариса, — как ты понимаешь, я — девушка строгих правил, поэтому до свадьбы у нас ничего быть не может. — Я помню, — сказал Аристарх и тут же осекся, — я понял. Но оговорка вышла явно по Фрейду. И хотя Лариса поняла его искреннюю непреднамеренность, но, вспомнив про свои перламутровые пуговицы на бирюзовом кашемире, она ощутила явное чувство досады. — Поехали на такси, — предложил он. — Заодно и подремлешь в машине. А выйдем немного раньше, не доезжая до здания ТАСС. — Пожалуй. Я уже сегодня накаталась вдоволь на метро. Да, кстати, можем вместе даже зайти. Мало ли кто и откуда едет. Но уходить с работы я буду уже одна, тем более, с таким роскошным букетом роз… Он улыбнулся глазами и лишь на секунду сжал ее хрупкое запястье. Они ехали рядом на заднем сиденье. И всю недолгую дорогу, (к радости Аристарха, удлинившуюся из-за пробок в центре), Лариса дремала, отвернув лицо к окну. Атлету очень хотелось бы держать ее за руку. Но… Но он себе этого не позволил. Мужчина подумал о том, как они хорошо и спокойно поговорили обо всем в кафе, словно, брат с сестрой. А что? Уже не совсем чужие, уже — немного родственники… И вдруг его захлестнуло такое половодье чувств, когда он глянул на дремавшую рядом любимую женщину. |