Онлайн книга «Виновато море»
|
– Те, что смеются? – Ага. – Трудно себе представить. Ты довольна? Миа откинула волосы с лица. Она подумала о Мауи и о леденящей душу правде, осевшей у нее глубоко внутри, и о последовавшем месяце уныния, в течение которого она была потерянной и безучастной. Однако она помнила и как прыгнула с парашютом, и как плавала в Тихом океане, и как занималась любовью с Ноем на берегу возле костра. – Более чем могла себе представить. – Здорово. Просто здорово. – Но Кейти тут же добавила: – Миа, жаль, что мы с тобой не вместе на Рождество. Я очень по тебе скучаю! Миа улыбнулась, согретая знакомой манерой Кейти выдавать свои мысли без обиняков. Раньше несколько смущала подобная прямота сестры. Теперь же она ею восхитилась. – Я тоже скучаю по тебе, – несвойственным ей тоном произнесла она в ответ. – А где же обещанные стопки открыток? – Я купила. Две, чтобы не соврать. Одну – в Калифорнии, другую – в Перте на прошлой неделе. Просто пока их еще не подписала. – Ну так давай же, вперед! Обожаю получать от тебя почту. Всякий раз, когда Миа доставала эти открытки, ее ручка в нерешительности застывала в воздухе, – она не знала, с чего начать. Можно было написать Кейти сотни вещей о своем путешествии, но голова ее была забита тем, о чем она написать не могла. – Сколько сейчас времени в Австралии? Рождественский обед у тебя уже состоялся? – Сейчас шесть. А на обед была подгоревшая сосиска в булочке. – Да ну?! Миа! Это уж как-то совсем не по-рождественски. – Не по-рождественски. – А ей именно этого и хотелось. Рождество у них в семье всегда считалось большим праздником. В прошлом году они впервые отмечали его без мамы. Кейти отказалась встречать Рождество у родителей Эда ради того, чтобы остаться дома с Миа. Она надела фартук, напустила на себя оптимизм и старалась, как могла, создать праздничную атмосферу. Однако, несмотря на все ее усилия, их обеих не отпускала печаль, усугубляемая вином, которым они заполняли долгие паузы. А вспыхнувший после обеда спор и вовсе развел их до конца дня по разным комнатам. – Финн, как всегда, хотел обменяться носками, – продолжила Миа. – Надеюсь, в этом году носок оказался чистым? – Он утверждал, что да, но брал-то он с собой всего две пары, а я не видела, чтобы он за последние две недели что-то стирал. Так что… Кейти расхохоталась. – А что было в носке? – Сацуму ему купить не удалось, поэтому он запихнул в самый низ носка банан, и я получила карты с банановым ароматом, путеводитель по Самоа с банановым ароматом и браслет с банановым ароматом. – Миа подняла руку и полюбовалась внушительным, цвета морской волны, украшением на запястье. – Как он там? Кейти редко интересовалась Финном, но, возможно, расстояние сыграло свою роль. – Нормально. Везде заводит друзей. В среду заставил всю гостиницу пить самодельный пунш и пролезать, прогнувшись, под ремнем, который он натянул между двумя шестами. Появившись, когда все уже расходились, Миа пожалела, что пропустила такое веселье. А когда Финн поинтересовался, где она была, покраснев до самых ушей, ответила: «С Ноем». – Послушай, долго болтать я не могу, поскольку меня ждет Эд, – сказала Кейти. – Но у меня есть новость! – Так… – В пятницу мы с Эдом ходили обедать в Оксо-тауэр – помнишь? Мы водили туда маму на ее пятидесятилетие. – Это где официант решил, что мы все трое – сестры? – И мама оставила ему двадцать процентов чаевых. – Он с тех пор, наверное, каждый вечер такое кому-нибудь говорит. Кейти рассмеялась: – В этот раз был другой официант, но чаевых он получил еще больше. – Надо же! Он что, сказал, что ты похожа на Скарлетт Йоханссон? – Даже лучше: когда он принес десерт, моя тарелка была украшена необыкновенными завитками растопленного шоколада, а в центре красовалась коробочка с колечком. Миа, Эд сделал мне предложение! Он опустился на колено и попросил моей руки! Миа невольно зажала рукой рот, и солнечные лучи упали на ее пальцы сквозь стекло телефонной будки. Кейти с Эдом обручены. Ее обдало жаром. Она толкнула ногой дверь, чтобы глотнуть воздуха. От нее ждали реакции – каждое мгновение было на счету. Пауза затягивалась. В неожиданно возникшей пустоте стала ощущаться напряженность. Кейти прервала молчание: – Миа? – Да. – Я помолвлена. – Да-да. Пауза. – Это все, что ты можешь сказать? – Нет… извини… Я просто не знала, что сказать. – Обычно в таких случаях поздравляют. – Да, конечно! Поздравляю! – Я хотела бы, чтобы ты стала одной из подружек невесты. Она сглотнула: – Здо́рово… – Ты что, не рада за меня? – Я… да-да, конечно. – Странно, но, кажется, ты чем-то расстроена. – Извини. Просто все так неожиданно. Я и не знала, что это настолько серьезно. – Конечно, откуда же тебе знать, если в прошлый раз ты звонила месяца два назад. – Ее упреки жалили как удары хлыста. Миа раскрыла дверь пошире, подперев ее коленом. Кейти заговорила тихим шепотом, прижимая телефонную трубку к самым губам: – Он ведь тебе никогда не нравился – да? – Неважно, что я думаю. – Казалось бы, если вспомнить о моем предыдущем приятеле. – Это прозвучало серьезной пощечиной. – Там все было совсем не так! – А как? – Ты намеренно хотела сделать мне больно. – Вечно все дело в тебе, – со вздохом сказала Кейти. – Нет… – Я просто хочу, чтобы ты порадовалась за меня. Это возможно? Ей хотелось бы разделить с сестрой ее радость, сказать, что она ее любит, но от воспоминаний перехватило горло, и слова так и остались невысказанными. – С Рождеством, – сказала Кейти, и их разговор был окончен. Миа осталась в телефонной будке. Она чувствовала, как у нее внутри все сжалось, – знакомое ощущение, холодное и безжалостное чувство вины. Кейти всегда представляла, как будет выходить замуж. И вот она помолвлена. Для большинства сестер это стало бы поводом для радости и бесконечных разговоров об обручальном кольце, дате свадьбы, выборе места для торжества. Однако Миа не удосужилась задать ни одного из этих вопросов: она думала лишь о том, что произошло в темном коридоре на фоне водочной горечи во рту. |