Книга Билли-талисман, страница 69 – Оливия Голдсмит

— Нет, — призналась она, — но у меня неотложные дела личного свойства. — Она смотрела на Билли, который из-под простыни выказывал явные признаки возбуждения. — Возникли некоторые обстоятельства. — Тут Билли глянул на нее. Кэйт тянуло улыбнуться, но она ощутила, как молчаливое любопытство доктора Мак-Кея змеей пытается просочиться по телефонному проводу. Кэйт стойко держала паузу. Она видела, как Билли взял кончики ее волос, поднес их к губам и принялся целовать.

— Очень жаль, — пропел доктор Мак-Кей, и Кэйт показалось, что он действительно переживал, хотя ей было невдомек почему.

— Поскольку сегодня укороченный день, я смогу легко наверстать. Большая часть моих отчетов о детях уже готова.

Они обсуждали рабочий график еще некоторое время, и наконец Кэйт с радостью повесила трубку. Она вздохнула с облегчением, а Билли, оскалившись, спросил:

— Играем в хуки? — Она кивнула. — А я поиграл бы во что-то еще, — продолжал он. — И если ты не согласна, опасаюсь, что мне придется позвонить начальнику и доложить о прогуле.

Кэйт засмеялась:

— Я уже давно не школьница.

— Ну, это мы еще посмотрим, — заметил Билли.

Она решила, что можно сойти с ума, если размышлять об этом. Ведь это мужчина, который спал с половиной женщин в Бруклине, включая ее ближайшую подругу. От одной этой мысли тошнило, и она, подобно своим маленьким пациентам, решила ее просто отбросить. Она упаковала эту мысль в воображаемый ящичек, закрыла его накрепко и отставила в сторону. Просто неправдоподобно, чтобы Билли Нолан мог разыгрывать все эти чувства, или он все же мог? Его немалый опыт обнаруживался в полной мере, когда он занимался любовью. Каждое прикосновение, любое движение были удивительны, почти совершенны. Если могло быть еще лучше, то это уже пугало. И так было чего опасаться. Он, казалось, знал заранее, что делать руками, с какой силой и где нажать, куда целовать, когда быть игривым, а когда страстным. Если бы она сравнивала, каким был в постели он и Майкл, чего безуспешно старалась избежать, то Майкл это сандвич, а Билли — праздничный стол на День благодарения.

Они все утро занимались любовью. Потом Билли приготовил завтрак. Он был хорошим поваром. Кэйт тем временем осматривала гостиную.

— Очень приятная комната, — заметила она, доедая бекон.

Билли только смеялся:

— Похоже, ты удивлена.

Кэйт покраснела.

— И давно ты живешь здесь?

— Мой отец переехал сюда, когда заболел. Эмфизема. Он не хотел оставаться один в нашем старом доме после смерти матери. Он больше не мог работать пожарником, и тогда стал работать в баре, и я помог ему превратить это помещение в квартиру.

— Так ты умеешь не только готовить, но и плотничать? — спросила Кэйт, собирая грязные тарелки в раковину.

— Да, — отвечал он. Потом приостановился и отвел взгляд. — Было здорово работать вместе с отцом, но мы едва успели обустроить квартиру, как он умер.

— От эмфиземы? — спросила Кэйт.

Билли кивнул, и его лицо исказилось.

— Да, от осложнений. Страшная смерть. И страшно было смотреть.

— Мне очень жаль.

Билли пожал плечами и принялся скрести тарелки.

— Нельзя быть пожарником и притом курить, — заметил он.

— Мой отец был полицейским и пил, и это тоже плохо, — призналась Кэйт.

Билли кивнул, наполнил раковину водой и положил тарелки, чтобы они отмокли. Он посмотрел вокруг.

— Как бы то ни было, я люблю эту квартиру, и, когда бар стал моим, стало очень сподручно жить здесь. Это место мне все еще напоминает о нем. — Он вытер руки бумажным полотенцем и обратился к ней: — Забавная вещь, — провозгласил он. — Мы только что позавтракали, а я опять голоден. — Он недвусмысленно поднял брови, обнял ее рукой за талию и потерся носом о ее шею. Кэйт не могла не ответить на этот призыв, и, продолжая держать ее за талию, он снова повлек ее к постели.

Позднее, когда Билли вновь принимал душ, зазвонил сотовый телефон Кэйт. Она ответила, увидев, что это Бина.

— Кэти? Кэти?

— Да, разумеется, я, — сказала Кэйт.

— Боже мой, Кэти! Он сделал предложение. Прямо как Эллиот говорил. Я не могла поверить, но Джек сделал предложение.

Кэйт окатила волна ужаса: она вспомнила — впервые за время пребывания у Билли, — что пришла сюда для того, чтобы помочь устроить Бине ее долгожданную помолвку. Как ее назвать — самовлюбленной или самоотверженной подругой?

— Это здорово! Это просто по-настоящему здорово!

— И ты просто не поверишь, — продолжала Бина. — Вот почему я знаю наверняка, что Эллиот был прав. Ты этому не поверишь.

— Попробуй сказать, — сухо произнесла Кэйт, заранее зная, что она скажет. Тут ее телефон стал сигналить о другом поступившем звонке. Она глянула на номер в определителе и переадресовала его в голосовую почту.

— Так вот, я получила сообщение от Билли, что он со мной расстается — прямо вовремя! Джек попросил меня выйти за него сразу после того, как я проверила голосовую почту и прослушала сообщение Билли!

— Мои поздравления. И наилучшие пожелания. Или мазелъ тов [25] — сказала Кэйт. — Твоя мама будет поражена, и твой папа. И я. Я так рада за тебя.

— Я тоже рада. И самое интересное: он извинился за то, что произошло, знаешь, за то, что он не… ну, ты знаешь. Он сказал, что он просто запаниковал. Он испугался и не мог сказать ни слова. — Она сделала паузу. — Ты думаешь, это правда?

— Я уверена, что это часть правды, — ответила Кэйт.

— И он сказал, что он захотел немножко еще, ну, ты знаешь… мы так долго встречались, и он никогда не обманывал меня, он только хотел увериться. Я его не ругаю за это. А ты?

— Нет.

— Да, но… — остановилась Бина, понизив затем голос. — Но я не могу забыть то, что случилось. Понимаешь, о… ну, ты не представляешь, как это было здорово…

— Думаю, представляю, — прервала ее Кэйт, поглядывая в сторону ванной. — Мне пора идти. Поговорим вечером.

Кэйт сама только что вышла из душа, когда ее сотовый зазвонил опять. Она проверила определитель и поняла, что у нее сейчас будут неприятности. Она решила было не отвечать, но ей было ясно, что Эллиот все равно не отстанет.

— Где ты? — спросил он без всякого вступления. — Тебя нет на работе и нет дома. Ты ушла, значит, не больна. Если только ты не у врача. Ты у врача?

— Нет, — ответила Кэйт. — И я не могу сейчас говорить, — ей было неудобно. Казалось, Билли слышит, хотя она не могла знать наверняка.

— Отлично, тогда где же ты?

— Я расскажу после, — сказала Кэйт, понижая голос.