Онлайн книга «Выше только небо»
|
Добежав до них, я сбивчиво, задыхаясь, стала объяснять, что случилось: — Там… Михаил… он… ранен… Ему нужна медицинская помощь… Он еще может выжить… Но видя, что мужчины растерянно смотрят на меня разинув рты, я прикрикнула: — Какого черта! «Скорую», живо! Двое со мной, его надо перенести в гостиницу. А вы, — бесцеремонно ткнула я пальцем в управляющего, — бегом в гостиницу, вызывайте вертолет! Армен Арменович безропотно развернулся и бегом помчался в гостиницу. А я с двумя помощниками, ими оказались Алексей Николаевич и охранник Николай, пошла к тому месту, где оставила Михаила. По дороге я кратко рассказала, что произошло. Утаила лишь единственную часть — что именно Михаил убил Эльмиру. Это еще требовалось доказать, поэтому я и решила ничего не говорить о своих подозрениях. Мы дошли до места, где в траве на берегу озера лежал Михаил. Он был еще жив. Мужчины сняли с себя куртки и соорудили нечто наподобие носилок. Они осторожно погрузили Михаила на них и медленно понесли к гостинице. Я шла следом и думала о том, что опоздала совсем чуть-чуть и не смогла предотвратить самоубийство. Кляня себя на чем свет стоит, с ужасом думала, какой ажиотаж сейчас начнется в гостинице. Наверняка все жильцы разбужены выстрелом, сейчас они увидят Михаила, истекающего кровью… Что тут начнется… До гостиницы мы добирались довольно долго. Даже бодрым шагом путь до озера неблизкий, а мы шли очень медленно. Мужчины аккуратно несли Михаила, боясь потревожить его тряской. Я периодически прислушивалась к дыханию раненого. Оно было очень слабым, но я не теряла надежды. И еще я винила во всем происшедшем сейчас себя. Да, Михаил — убийца, это бесспорно. Но тем не менее, если бы не я, он, возможно, и не стал бы стрелять в себя. Ведь именно я вчера спровоцировала его на этот шаг. Да и сегодня, если бы проснулась чуть раньше, может быть, сумела не допустить такого… Возле гостиницы нас встречал Армен Арменович. Он стоял у входа, открыв обе створки дверей, чтобы удобнее было заносить раненого. — Я уже вызвал вертолет. Сейчас будут, — отрапортовал он мне, а потом начал командовать мужчинам: — Давайте аккуратно… Вот сюда… Вот так… Михаила занесли в холл. Его комната была в самом конце коридора, поэтому мы решили положить его пока в комнате Анечки, находившейся ближе всего. Михаила уложили на кровать, и Армен Арменович принялся давать инструкции и распоряжения. Анечке он приказал принести теплой воды и бинты, Николая послал за аптечкой, сам же подошел к окну и распахнул его. Я поняла, что Михаил находится в надежных руках, и незаметно вышла из комнаты, чтобы не мешать. Остановившись в холле, я посмотрела в сторону комнаты Михаила. Дверь в нее была приоткрыта. И тут меня осенило: Михаил решил покончить жизнь самоубийством и наверняка оставил предсмертную записку. На этот раз я найду ее! Кстати, думаю, до поры до времени незачем обнародовать и то, что Эльмира погибла не сама. Я решительно шагнула в комнату Михаила. Условия для поисков сложились самые благоприятные: все заняты раненым, на меня никто не обращает внимания, комната Михаила открыта… Грех не воспользоваться таким моментом! И я незамеченной проскользнула в комнату Михаила. Все здесь было в идеальном порядке. Постель не смята, вещи убраны. Ничего нигде не валяется. Как будто кто-то только что специально приборку тут делал. Я посмотрела на столе — ничего нет. Черт возьми! Где эти самоубийцы вообще оставляют записки? Попробуй найди. Ох, я не переживу, если и Михаил не оставил никакого объяснения… Этого просто не может быть! Ивана Анатольевича, вероятнее всего, убили, поэтому и записки не было. А вот случай с Михаилом — классическое самоубийство. Нет, он не мог позволить себе такую наглость — погибнуть, не оставив предсмертного послания! Не мог так подвести меня! Я обшарила, кажется, все в комнате, но записки так и не нашла. Наконец, встала посередине и задумалась. Если бы я, не дай бог, конечно, была самоубийцей, куда бы я засунула эту чертову записку? Потом огляделась и сама себе зло ответила: «Конечно, на столе. Самое удобное место!» Но записки не было. Я повернула голову в сторону ванной. «Может, там?» — мелькнула слабая надежда. Я открыла дверь ванной комнаты и сразу же увидела ее. Большой лист белой бумаги, свернутый вчетверо, был прикреплен с помощью скотча к зеркалу. Я подошла, оторвала его и, сунув в карман, вышла из комнаты, предварительно убедившись, что меня никто не видит. Хотя можно было и не оглядываться — весь персонал и те из отдыхающих, кто уже проснулся, столпились около двери в комнату Анечки, где находился Михаил. Воспользовавшись всеобщей суетой, я незаметно проскользнула мимо и поднялась к себе. Оставшись одна, я заперла дверь и села на кровать. Потом достала из кармана записку, развернула ее и принялась читать. «Я не могу больше жить… И не хочу. В моей жизни больше нет смысла. Пока была жива она, я жил любовью к ней и жаждой мести. Теперь, когда ее нет, я понял, что смысл моей жизни исчез. Я думал, что, отомстив, смогу жить спокойно. Но я ошибся. Теперь мне совсем плохо. Я не буду пересказывать всю историю, скажу лишь, что когда-то Эльмира и я были вместе. Потом наши пути разошлись — она предала меня, но я все же продолжал любить ее. Сильно, как никогда и никого не любил… Да и не полюблю… Прошло много лет после нашей разлуки, но боль и любовь так и не утихли. Все эти годы я только и думал о том, как отомстить этой женщине! Этой ведьме! И вот наконец такая возможность мне представилась. Я приехал сюда и устроился на работу водителем. Я знал, что она вместе с мужем приедет сюда отдыхать. Я не хотел убивать ее, видит бог! Встретив ее после стольких лет разлуки, я понял, что все еще люблю ее. Может быть, даже больше, чем прежде. Я подошел к ней. Она сразу меня узнала. Я предложил выйти поговорить. Я думал, что у нас все может быть по-прежнему, но ошибался. Я готов был все простить ей, но она стала издеваться надо мной. Мы как раз проходили мимо озера, и… Я не знаю, что со мной случилось. Кровь ударила мне в голову, и мне захотелось придушить ее. Всплыла старая обида… Если бы она согласилась быть со мной, если бы она не начала меня унижать, я бы простил ей все. Простил бы все, из-за чего так страдал все эти годы. Но она была слишком высокомерна. И я не сдержался. Я потащил ее к воде. Она стала сопротивляться. Затащив ее в воду, я сказал, что сейчас убью ее. Но она лишь хохотала, не верила, что я способен на смелый поступок. Тогда, давно, я не был способен и жестоко поплатился за это. Но теперь я не мог не отомстить ей. Я затащил ее в озеро и держал под водой до тех пор, пока она не захлебнулась… Это все. Больше мне нечего сказать, нечем оправдаться. Я понял, что эта девушка, Татьяна Александровна, догадалась, что я убийца. А потом еще и муж Эльмиры застрелился… Я понял, что смысл моей жизни потерян. Мне больше незачем жить… Раньше я жил местью и надеждой на то, что смогу вернуть ее. Но теперь этого нет, и я не вижу смысла продолжать свою жизнь, тем более — за решеткой. |