Онлайн книга «Упавшая с небес, или Жить страстями приятно»
|
– Ну не дождались мы с тобой официальной брачной ночи, что теперь поделаешь… Дело молодое, горячее… – Хватит издеваться над бедной девушкой. – Так уж и бедной? – Бедной, как церковная крыса. У меня нет ничего. Кроме тысячи долларов. – О! Так, оказывается, ты у нас еще и богатая, ненаглядная ты моя тысяча! Мы лежали, уставившись в потолок, и наслаждались тем, что находимся рядом друг с другом. – Ольга, а ты когда планируешь Динку из Штатов привезти? – спросил Сашка. – Что? – Ни что, а кого! Я спрашиваю, ты когда Динку из Штатов привезешь? Когда разговор заходит о дочери, ты начинаешь как-то странно себя вести. Ты за нее очень переживаешь? – Очень! – Я вижу. И какого черта ты ее у родственников оставила? Нужно было брать ее с собой и всё. Может, мы переговоры закажем? – С кем? – опешила я. – Ну, с твоими родственниками… – Зачем? – Спросим, как там Динка, все ли у нее нормально. Быстро поднявшись, я села и замотала головой. – Нет. Нет, нет… – Что нет-то? – Не надо никуда звонить. Ради бога, не надо. Зачем лишний раз людей беспокоить… – Как это беспокоить? Это твой ребенок, а ты стесняешься родственников беспокоить. Да мы их звонками забомбим, а как только все утрясется, поедем и заберем свою дочь. От этих слов мне стало совсем дурно. Хотелось кричать о своей беде, поведать Сашке, что произошло и что творится у меня на душе, но я знала, что этим я только оттолкну его от себя, не вызову ничего, кроме гадливости и отвращения. Если бы он знал, что собрался жениться на женщине, пытавшейся продать собственного ребенка, он бы выкинул меня из своей кровати и послал так далеко, что я вряд ли смогла бы вернуться. Я взяла Сашу за руку и забормотала, словно во сне: – Потом позвоним, Сашенька, не сейчас, потом. – Как скажешь… Он зевнул и сказал уже совсем сонно: – Ты, главное, не переживай. Все уладится. Жалко, конечно, что ты нашу дочку не сфотографировала, так бы хоть фотка была. На стол бы поставили. – Говорят, раньше трех месяцев фотографировать нельзя. – Это почему? – Сглазить можно. Вот после трех месяцев, пожалуйста. – Ну нельзя, так нельзя. Я думаю, что, когда нашей дочке будет три месяца, она уже будет рядом с нами. – Конечно, будет. Он мгновенно заснул и громко захрапел. А я так и сидела, поджав ноги, напуганная и подавленная. Странный все-таки этот Сашка. Переживает за приемную дочь так, как не каждый отец переживает за свою собственную. Собрался жениться потому, что ценит и держит мужское слово. Настоящий мужик! Умеет подарить женщине сказку. И эта сказка могла бы быть с хорошим концом. Могла бы, если бы моя доченька была рядом… За этот крохотный комочек я была готова биться головой о стену, захлебнуться собственной кровью. Встав с кровати, я закуталась в махровый халат и стала нервно ходить по комнате. Говорят, что в жизни бывают черная и белая полосы. Мол, сначала идет черная, а ее сменяет белая. Сначала мы сталкиваемся с превратностями судьбы, сносим все невзгоды, а затем в жизни наступает приятное и такое долгожданное спокойствие. Только у меня все происходит не по-человечески, словно полосы слились воедино и черная поглотила белую. Я не хотела, я просто могла потерять Сашку. Значит, я никогда не смогу рассказать ему правду. Может быть, это трусость, страх перед тем, что из-за этой чудовищной правды мы расстанемся навсегда. Но как я смогу выйти за него замуж и жить в постоянном вранье, обманывая и его, и себя? Как я могу нести груз потери любимой дочери совсем одна? Как?! Я вышла из комнаты в длинный темный коридор. На кухне сидела старушка соседка и чистила картошку. Увидев меня, она спросила: – А муж где? – Спит. – А тебе что не спится? – Сна нет. – Что ж сразу не сказала, что ты Сашкина жена? – Я и сама об этом узнала только сегодня, – задумчиво произнесла я и устало спросила: – А что бы от этого изменилось? – Ничего. Просто я пустила тебя как гостью, а так бы как хозяйку. – Да какая разница! – Я немного помолчала. – Баба Глаша, а у тебя есть что-нибудь выпить? – Выпить? – Ну да. Плохо мне, баба Глаша. Ты даже не представляешь, как мне плохо. – Ну если только самогонка… Я ее сама делала. Иногда приторговываю. – Давай самогонку. Старушка полезла в шкаф и извлекла литровый пузырь самогона. – Сколько тебе налить? Стакан, полстакана? – Ставь бутылку, – еле слышно сказала я и поймала на себе удивленный взгляд бабы Глаши. – Что так много-то? Так можно и на тот свет отправиться! – А я и хочу отправиться на тот свет. Сколько стоит? – Что? – Самогонка. – Да иди ты подальше со своими деньгами. Ты же Сашкина жена, а Саша мой любимый сосед. Он мне всегда по дому помогает. Попросишь гвоздь забить, без проблем… Дверь смазать, тоже без проблем. Только ты много не пей. Уж больно она ядреная. Ты ж совсем молодая. У тебя вся жизнь впереди. – У меня вся жизнь позади, – глухо бросила я и, прихватив бутыль, направилась к себе в комнату. В коридоре мое внимание привлекла медицинская аптечка, висевшая над холодильником. Открыв аптечку, я обнаружила начатую пачку реланиума. Взяв ее, я вошла в комнату и села на пол. Пачка реланиума и литр самогона… Хватит ли? Конечно, хватит! Я высыпала на ладонь все таблетки и одним махом проглотила. Наверное, моей дочери уже нет в живых и ее крохотным органам нашли применение… Будет лучше, если я отправлюсь следом за ней. Сердце учащенно забилось, стало трудно дышать. Открыв бутыль, я сделала глоток и почувствовала невыносимое жжение – внутренности буквально разрывало. Я вытерпела эту боль, потому что та, которая терзала мою душу, была намного острее и намного глубже. Неожиданно приоткрылась скрипучая дверь, и показалась голова бабы Глаши. Она испуганно смотрела на меня и моргала. – Ты что хотела, баба Глаша? – раздраженно спросила я. – А ты чего сидишь на полу, одна, с бутылкой в руках? – А с кем я, по-твоему, должна сидеть? – Может, мужа разбудить? – Нечего его будить. Пусть спит. Мужики вообще не любят, когда их будят. – А ты что задумала? – Ничего. – Может, пойдем на кухню? Я картошку сварила. Нельзя пить без закуски, желудок сожжешь. |