Книга Корабль-призрак, страница 12 – Шарлотта Буше

– Что с вами случилось, Виктория? – просила она озабоченно. – Я уже давно пытаюсь вас разбудить. Как вы себя чувствуете?

– Где мой розовый костюм? – сразу спросила актриса.

– Он готов. Я до пяти утра возилась со шляпой, но сейчас все в порядке.

– Ты всю ночь работала над шляпой?

– Да, практически всю ночь. Мне очень жаль, Виктория, но вам нужно вставать. Я сделала вам крепкий кофе, чтобы вы могли взбодриться. Мы и так уже опаздываем.

– Я не могу сегодня работать. Я больна.

– Вы же знаете Ольмерта. Он забьется в припадке, если вы опоздаете.

– Когда я болею, я не могу работать, – сухо ответила Виктория. – Он может отправить ко мне врача, который это подтвердит.

– Вы всего-навсего плохо спали. Вы не больны. Пожалуйста, соберитесь.

Эльза буквально всучила Виктории чашку кофе.

– Ты права, – ответила актриса, опустошив чашку. – Я не могу не пойти.

В тот момент, когда она поднялась и стала снимать с себя ночную рубашку, костюмерша удивленно спросила:

– А что это у вас за кольцо в кровати?

Эльза подняла перстень и внимательно его рассмотрела.

– Очень напоминает перстень Конрада.

– Конрада здесь не было.

Виктория закуталась в халат и села в кресло:

– Тебе о чем-нибудь говорит имя Элизабет Дарнли?

– Конечно, это же ваша роль, – ответила Эльза удивленно.

– Но существует реальная Элизабет Дарнли, и она утверждает, что Конрад описал в сценарии ее жизнь и ее любовную историю.

– Это вполне может быть, – Эльза нетерпеливо посмотрела на часы. – Господин Бергман же всегда говорил, что его жизнь находит отражение в его сценариях.

– Элизабет Дарнли была у меня сегодня ночью. В розовом платье и в розовой шляпе.

Эльза едва заметно улыбнулась:

– Вам это приснилось, Виктория. Вероятно, вы очень хорошо вжились в роль. В вашей комнате никого не было. И уж тем более в розовом платье. Оно всю ночь было у меня перед глазами, а шляпу так я вообще из рук не выпускала.

– Элизабет дала мне этот перстень.

– Вы наверняка заблуждаетесь. Скорее всего, Бергман сам его недавно обронил, когда приходил в вашу каюту. Эти стюарды так небрежно убираются.

Актриса подошла к зеркалу.

– Это же не я, – произнесла она и погладила локоны белого парика. – Это Элизабет Дарнли.

– Так это же хорошо! – убежденно произнесла Эльза. – Вы и должны чувствовать себя, как Элизабет.

Когда Виктория выходила из каюты, Эльза быстро всунула ей в руку сложенный носовой платок. Актриса автоматически сунула его в карман и тут же нащупала там какой-то листок.

– Что это? – удивленно спросила она и тут же побледнела так сильно, что это было заметно даже под толстым слоем грима.

Она нашла цветную фотографию малыша, сияющими глазами глядящего в объектив фотокамеры. На обратной стороне было написано: «Джон – за три дня до того, как меня покинуть».

Фотография упала на пол. Эльза наклонилась и подняла ее:

– Что это за фото? Кто этот мальчик?

– Джон был сыном Элизабет Дарнли, – прошептала Виктория. – Конрад убил его.

Эльза промолчала, взяла Викторию за руку, как больную, и вышла с ней из каюты.

* * *

Виктория опоздала на съемки, но никто не сделал ей ни одного замечания. Но она почувствовала себя не в своей тарелке, когда заметила на себе косой взгляд Фрезе, а Арнольд Хувер с насмешкой спросил:

– Хорошо спалось, Виктория?

– Не очень хорошо, – честно ответила она. – Я все еще не могу привыкнуть к тому, что моя кровать, так сказать, танцует по волнам.

– Как поэтично ты выразилась! Ты этому у своего мужа научилась? Очевидно, он сейчас дает урок новенькой.

– Марен?

– Ее зовут Марен? – спросил Хувер равнодушно. – Надеюсь, она что-то умеет.

– Иначе бы Ольмерт ее не взял, – заметила Виктория.

У Виктории была еще пара минут свободного времени. Эльза поправляла локоны ее парика и широкополую розовую шляпу. Вдруг над самым ухом актрисы хриплый женский голос прошептал:

– Думай о Дирке и Джоне.

Она испуганно обернулась, так резко, что Эльза от неожиданности отпрянула.

– Кто это только что сказал? – в ужасе спросила она.

– Хувер, – ответила костюмерша.

– Нет, только что. Это был женский голос, ты разве не слышала?

– Может, кто-то из тех девушек? – Эльза высокомерно посмотрела на трех молодых статисток, стоявших чуть поодаль.

На размышления у Виктории не оставалось времени. Ей нужно было занять свое место перед большими софитами. Фрезе сунул ей в руки куклу, напоминающую младенца.

– Зачем ты взяла с собой ребенка? – произнес Хувер, согласно роли. – Для маленького ребенка такое путешествие слишком утомительно. Тебе стоило оставить его у твоей матери.

– Но ведь это же наш ребенок, – ответила Виктория точно по сценарию и посмотрела на Конрада, появившегося на палубе.

Арнольд ждал, пока Виктория продолжит свою речь. Ольмерт нетерпеливо кивал. Но актриса ничего не замечала вокруг, она была в трансе.

Непослушными пальцами она гладила куклу по холодной голове. Вдруг она громко закричала:

– Джон мертв! Ты убил его! Ты бросил его в море, убийца! Мне он больше не нужен!

С этими словами она размахнулась и швырнула куклу за борт.

На какой-то момент вся съемочная группа оцепенела.

– Виктория, ты совсем спятила? – заорал Ольмерт и грубо схватил ее за руку. – У нас была с собой только эта кукла, как же мы теперь будем снимать?

– Ты убийца! – кричала в истерике Виктория и колотила кулаками по груди опешившего партнера по сцене.

Хуверу удалось схватить ее за руки, но она продолжала бить его ногами.

– Точно съехала с катушек, – произнес кто-то. – У всех этих надутых суперстар с головой непорядок.

Истерика Виктории закончилась так же внезапно, как и началась. Она расплакалась и беспомощно повисла на шее Эльзы. Конрад подошел поближе и тоже хотел помочь.

– Уходи, – сказала Виктория глухим, но не терпящим возражения тоном. – Ты тоже убийца. Джон мертв, Дирк тоже.

– Речь совсем не о Дирке, – произнес Конрад и попытался что-то объяснить, но Виктория посмотрела на него таким ненавидящим взглядом, что мужчина передумал.

Кто-то позвал врача. Актриса позволила ему и Эльзе увести себя с палубы. Когда они проходили мимо Фрезе, она снова пронзительно закричала: