Книга Другие люди, страница 45 – Сол Стейн

— Нам нужны доказательства.

— Клянусь, я говорю правду.

— Если доказательств нет, нельзя сказать, кто прав, вы или они. А их, к тому же, двое.

Франсина сжалась в комочек.

— А что насчет ножа? — спросил меня Кох.

— Как это случилось? — переадресовал я вопрос Франсине.

— Я не знала, сколько пройдет времени до того, как кто-нибудь приедет сюда. Я даже не знала, придет ли помощь. Меня к телефону не подпускали, так что я должна была найти такие слова, чтобы он ни о чем не догадался, а вы все поняли. Вот и перешла на французский в надежде, что он его не знает. Я даже хотела выброситься из окна. Неужели вы думаете, что мне хотелось раздеваться перед ними? Козлак избил меня, когда я начала кричать. Никто не пришел. Я не могла найти другого способа выиграть время, только больше я уже не могла их сдерживать. В отчаянии бросилась на кухню. Схватила нож, может, мне не стоило этого делать, но я схватила, а потом он отнял его у меня.

— Вы требовали с них денег?

— Нет, клянусь. Они это выдумали.

— Не следовало вам возвращаться сюда.

— Это мой дом. Я хотела взять кое-какую одежду. Заскочила на несколько минут.

— Мистер Томасси, могу я чем-либо помочь? — Выглядел доктор Кох таким же беспомощным, как и Франсина.

— Не уверен, что мы вообще можем что-то сделать.

— Как это? — встрепенулась Франсина.

— Ничего не произошло.

— Они собирались изнасиловать меня.

— Но не изнасиловали. В лучшем случае, их можно обвинить в попытке изнасилования, но доказательств у нас нет.

— Он сделал это в прошлый раз, — Франсина заплакала. Доктор Кох попытался обнять ее, но она оттолкнула его руку. — Действуйте по правилам. Не подмывайтесь. Сразу поезжайте в больницу. Попытайтесь добыть образчик кожи или одежды для полиции. Этого вы хотите от женщин?

— Не считайте нас врагами, Франсина, — ответил доктор Кох. — Мы приехали, чтобы помочь.

— Так помогайте.

Коп постарше всунулся в дверь.

— Послушайте, мистер, хорошего помаленьку. Нам позвонили, будто здесь что-то случилось. Мы не знали, что тут такое. Эти парни были одеты, женщина — голая. Мой напарник и я видели, что у одного из парней нож, но она признает, что нож принадлежит ей. Мы обыскали их до вашего прихода. Все чисто. Ни оружия, ни наркотиков. Я не могу арестовать их за то, что они ничего не сделали, так? И один из них говорит, что подаст на нас в суд за необоснованный арест, если мы отвезем его в участок, а это никому не нужно, так? Почему бы нам всем не разойтись и не поставить на этом точку?

— Потому что, — ответил я и вернулся в комнату, знаком предложив следовать за собой Франсине и Коху.

Встал как можно ближе к Козлаку, но так, чтобы я мог говорить со всеми. Я надеялся, что он попытается ударить меня.

— Завтра я сообщу о случившемся окружному прокурору, так что вам, патрульный, лучше бы составить обстоятельный рапорт. У этой женщины не было причин звать на помощь, если бы она в таковой не нуждалась. Назовите мне ваши имена, фамилии, номера удостоверений.

Я чувствовал, как Козлак наливался гневом, пока я все это записывал. Потом я повернулся к бородатому однорукому мужчине.

— Вы — смотритель этого дома?

— Этого и двух соседних.

— Вы пришли сюда, чтобы перекрыть воду на кухне из-за протечки этажом ниже?

— Я это уже говорил.

— Патрульный, спуститесь, пожалуйста, на нижний этаж и узнайте, вызывали они смотрителя в связи с протечкой или нет?

Коп постарше кивнул, и его напарник вышел из квартиры.

— Давно вы работаете здесь смотрителем?

— Два года, — он повернулся к оставшемуся копу. — Я должен отвечать на его вопросы?

— Я не адвокат, — пожал тот плечами.

— Я, как вы знаете, служащий суда, и моя обязанность — фиксировать все факты, связанные с любым возможным преступлением. Есть подозрение, что здесь совершено преступление. И если полиция не проведет досконального расследования, О-пи от этого только прибавится работы. Я стараюсь вам помочь, чтобы потом начальство не ругало вас, получив нагоняй от О-пи, понимаете, патрульный? Когда вы нанимались на работу, вы подавали заявление владельцу домов?

— Нет, все ограничилось собеседованием. Я увидел его объявление. Ему срочно требовался человек. Предыдущий смотритель оказался пьяницей и вором.

— Ваш работодатель удостоверился, что у вас не было трений с законом?

— О чем вы?

— Вы слышали, о чем. Мы расследуем жалобу. Вы состоите на учете в полиции?

По выражению его лица я понял, что удар попал в цель.

Смотритель молчал.

— Можете не отвечать. Мы так и отметим в протоколе. А проверить вас не составит труда. Теперь вы, — я повернулся к Козлаку. — Как вы вошли в квартиру?

— Он меня впустил.

— Вы думали, это его квартира?

— Нет, он живет не здесь.

— С чего вы решили, что он имеет право приглашать вас в эту квартиру?

— Так стриптиз же.

— Какой стриптиз?

Козлак с ненавистью глянул на Франсину.

— Никакого стриптиза не было ни когда вы вошли, ни после того, как вы вошли. Вы нарушили право владения. Нарушение права владения — достаточный повод для ареста, патрульный?

— Я подам в суд за необоснованный арест.

— Делайте все, что вам угодно, мистер, — ухмыльнулся я.

Вернулся молодой коп.

— Женщина внизу говорит, что в ее квартире протечки не было.

— Вы записали ее фамилию?

Коп вытаращился на меня.

— Патрульный, вас не затруднит записать ее имя и фамилию, адрес, а также те слова, что вы услышали от нее? Эти сведения понадобятся вам при составлении рапорта.

Молодой коп глянул на второго. Тот кивнул. Молодой вновь ушел.

— Ладно, — я вновь принялся за смотрителя. — Насчет стриптиза вы все выдумали.

— Я не скажу ни слова без адвоката.

— Позвоните своему адвокату. Телефон на кухне.

— Уже поздно.

— У него есть служба ответов для экстренных случаев.

— У меня нет адвоката.

— Так пора заводить, — я повернулся к Козлаку. — А у вас адвокат есть, мистер?

— Есть, будьте уверены.

— Что ж, вам лучше бы позвонить ему и сказать, что вас обвинили в клевете. Вы сказали при свидетелях, что эта молодая женщина предложила раздеться перед вами за деньги. Учитывая, что она работает в международной организации, такое утверждение может нанести существенный ущерб ее репутации. Запишите это, патрульный.