Онлайн книга «Окрась это в черное»
Да брось ты, он тебя давно забыл и нашел себе на вечер другую чувиху. Мне удается сдержаться и не дернуться, услышав в голове голос Другой. Почти всю ночь мне повезло прожить без ее комментариев. Он, оказывается, ждет меня у бара. Последний раз осмотревшись, нет ли на мне крови или других красноречивых следов, я подхожу. – Вы не передумали меня угостить? Он улыбается с неподдельным облегчением. – Вы вернулись! – Разве я не говорила, что вернусь? – Да, говорили. – Он снова улыбается и протягивает руку. – Наверное, я должен был бы представиться. Джад. Я принимаю руку и улыбаюсь, не разжимая губ. – Рада познакомиться, Джад. Меня зовут Соня. – Какого черта вы тут делаете?! Джад резко перестает улыбаться, глаза его смотрят куда-то за мое правое плечо. Я поворачиваюсь. Почти нос к носу со мной стоит молодая женщина в облегающем платье, чулках-сеточке и с избытком косметики на лице. Психоз обволакивает ее, как околоплодный пузырь – новорожденного младенца. Джад вздыхает, закрыв глаза. – Послушай, Китти, все кончено! Живи своей жизнью, а мне дай жить своей. – Ах вот как ты заговорил? А я помню, как ты по-другому пел! Что всегдабудешь меня любить! Думал, я такая дура, что поверю? От злости пузырь на лице Китти приобретает забавный сиреневый оттенок, переливаясь, как лавовая лампа. – Так вот, не выйдет, сукин ты сын! А это кто – твоя новая шлюха? Она бьет меня ладонью в плечо – оттолкнуть прочь от Джада. Я перехватываю ее запястье – осторожно, чтобы не сломать на глазах у Джада. Да отломай ты ей лапу, этой психованной! -мурлычет Другая. – Поделом ей будет! –Не трогай меня, – говорю я голосом холодным и плоским, как меч плашмя. Китти пытается вырвать руку. – Я тебя, сука, еще и не так трону! Ты к моему парню не лезь! Отпусти, сказала! Она пытается вцепиться мне в лицо свободной рукой, но безуспешно – я и вторую руку перехватываю, заставляя Китти взглянуть мне в лицо. Она бледнеет и перестает вырываться. Я знаю, что она видит меня – по-настоящему видит, кто я. Воспринимать Реальный Мир и тех, кто его населяет, умеют люди только трех типов: сенситивы, пьяные поэты и сумасшедшие. Китти явно относится к последней категории. Я выпускаю ее. Она потирает запястья, не сводя с меня глаз. Потом открывает рот, будто хочет что-то сказать, но поворачивается и убегает, чуть не падая на высоких каблуках. Джаду неловко. – Извините, что так вышло. Китти – девушка со странностями. Мы жили вместе какое-то время, но она была невероятно ревнива. Когда я больше не мог выдержать, я от нее ушел. С тех пор она меня выслеживает. Двух моих последних подруг она отпугнула. Я пожимаю плечами: – Меня напугать не просто. * * * Он меня не боится. И склонности к саморазрушению, которая привлекает людей к таким, как я, в нем тоже не заметно. Он не мотылек, манимый моим темным огнем, и не ренфилд, который ищет хозяина. Обыкновенный хороший парень, которому я показалась физически привлекательной. Меня интригует новизна этой обычности. Он несколько раз ставит мне выпивку, которую я поглощаю без всякого эффекта. Но в его обществе у менядействительнослегка кружится голова. Чтобы меня приняли за желанную женщину, за человека – это просто лестно. Тем более что я давно уже о себе такими словами не думаю. Потом мы идем танцевать, вливаясь в плещущую толпу. В какой-то момент я замечаю, что смеюсь – смеюсь от души, обхватив Джада рукой за талию. И тут он наклоняется и целует меня. Я едва успела убрать клыки, когда его язык нашел мой. Обняв его и второй рукой, я тяну его к себе, прижимаюсь к нему. Он подается мне навстречу, его эрекция трется о мое бедро как ласковый кот. И тут я понимаю, что хочу знать, какова на вкус его кровь. И отталкиваю Джада с такой силой, что он отшатывается на пару шагов, чуть не сев на задницу. Я трясу головой, будто стараюсь вытряхнуть воду из ушей, и из груди у меня поднимается стон. – Соня? На его лице недоуменное, обиженное выражение. Я вижу,как манит меня его кровь из-под кожи: вены синие, артерии пульсируют алым. Повернувшись спиной, я убегаю прочь из бара, опустив голову. Плечом проталкиваюсь сквозь скопление танцоров, они разлетаются, как мелкие кегли. Кто-то кричит мне вслед ругательства, кто-то даже плюет в мою сторону, но я глуха к их злобе, слепа к их презрению. Только оставив между собой и баром пару кварталов, я замедляю шаг и приваливаюсь к двери какого-то подъезда. Гляжу на собственные трясущиеся руки, будто на чужие. – Он мне понравился. Он мне честно понравился, и я хотела... хотела... От одной этой мысли горло перехватывает рвотным спазмом. Любовь, ненависть – какая разница? Кровь – это жизнь, чья бы она ни была. –Только не так. Никогда я не возьму кровь у того, кто этого не заслужил. Ах, какие мы особенные! –Заткнись, зараза! – Соня? Автоматически я прижала его к стене, предплечьем придавив трахею, и только потом узнала. Джад вцепился в мою руку, и глаза у него лезут из орбит. – Я хотел... извиниться... – хрипит он. Я отпускаю его. – Нет, это мне надо было бы извиниться. И больше, чем ты думаешь. Джад оглядывает меня с уважением, потирая горло, но в его глазах все еще нет страха. – Понимаешь, я не знаю, что я такого сказал или сделал, что ты так вспыхнула... – Тут дело не в тебе, Джад, поверь мне. Я поворачиваюсь и ухожу, но он спешит за мной. – Слушай, здесь за углом есть кафе, открытое всю ночь. Может, зайдем и все обсудим? – Джад, оставил бы ты меня в покое. Для тебя будет гораздо лучше просто меня забыть. – Как можно забыть такую девушку? – Проще, чем ты думаешь. Он шагает рядом, отчаянно пытаясь заглянуть в глаза. – Ну, Соня! Послушай... Может, ты хоть посмотришь на меня? Я резко останавливаюсь и поворачиваюсь к нему, надеясь, что за зеркальными очками он не сможет прочесть выражение моих глаз. – Вот этого тебе меньше всего надо было бы. Джад вздыхает и вынимает из кармана листок бумаги. – Ты действительно странная, тут без сомнения! Но ты мне нравишься, и не спрашивай почему – сам не знаю. – Он царапает что-то на листке и сует его мне в руку. – Вот, возьми мой телефон. Просто позвони, ладно? |