Онлайн книга «Антиквар»
И — пугающее. А что? Поди разбери. Людмила Вишневская, похоже, разобрала. В кабинете их было четверо. Хозяйка — строгая, застегнутая на все пуговицы, собранная, в любую минуту готовая ко всему. Юрий не любил посещать жену на работе — в этих стенах она как будто отстранялась, а вернее, отодвигала его на второй план, на первом была работа. Дома все было иначе. Потому и не любил. И сам невольно держал спину прямее, переходил на подчеркнуто официальный тон. Таким и был теперь второй человек в небольшом кабинете — подполковник Юрий Вишневский. Третий — Вадим Баринов. Тот держался уверенно. Не в таких кабинетах довелось побывать. А уж институт Сербского — почти дом родной. Четвертый — молодой мужчина со странным лицом. Редкая рыжеватая поросль на лице с трудом складывается в короткую, хилую бородку. Он постоянно теребит ее тонкими длинными пальцами. Такими бледными, что издали кажутся голубыми. — Значит, вы признаете, что меч взяли в доме Морозова? — Морозова, — эхом отзывается рыжебородый и согласно, с легкой полуулыбкой кивает головой. — Он был Хранитель. И он учил. Так решили предки. — Вот видите, он учил, он хранил — а вы его убили. Нехорошо получается. — Убил? — Нервные голубые пальцы на мгновение замирают. Мужчина задумывается, пытаясь осмыслить услышанное. Но быстро соображает, о чем речь. Улыбается собеседникам ласково, кротко, будто прощает невольно нанесенную обиду. — Нет. Что вы! Все не так. Это духи нечестивых пытаются вас запутать, отвести от истины. Они могут. Они многое могут, если тайные знания предков не оборонят. Могут воплотиться в любой образ. Не сомневайтесь, я хорошо понимаю, о чем вы. В ту ночь должно было свершиться предначертание, и я пришел к Хранителю за мечом. Его не было, а они воплотились в его образ и пытались остановить меня. Но я знал. Я их видел, хотя это трудно. Их порой трудно разглядеть. И сейчас вы не видите, но они здесь и пытаются закружить вас. Их шаманы умеют кружить людей. Люди кружатся, кружатся — и не замечают, как уходит душа… Осторожно! — тихое плавное течение речи неожиданно прерывает громкий визгливый крик. Рыжебородый предостерегающе вскинул руку. Широко замахнулся, рванулся к Баринову, будто пытаясь стряхнуть с его головы что-то невидимое. — Берегись, брат. Они над тобой! Вадим инстинктивно отпрянул. В глазах мелькнул испуг. Однако на пороге кабинета уже возникли двое рослых санитаров, аккуратно подхватили рыжебородого под руки, повели за собой. Он сопротивлялся. — Берегитесь, братья. Их много. Поднимайтесь, люди русские! Набат! Набат! Высокий истерический голос еще некоторое время раздавался из коридора. Двое в кабинете молчали. Людмила сосредоточенно перебирала документы на столе. Первым пришел в себя Баринов: — Да-а-а, Людмила Анатольевна, клиенты у вас… Почти как у нас, а то и похлеще. — У нас с вами, Вадим, клиенты общие. — Послушай, Люда, он точно не симулирует? — Сомневаешься в моем профессионализме дорогой? Острый маниакальный психоз в чистом виде. Да тут анамнез такой, — она постучала тонким пальцем по истории болезни, — удивительно, что он не сотворил ничего прежде. Какая симуляция? — Значит, помимо Морозова, еще трое? — Да, и это, откровенно говоря, куда страшнее вашего Морозова. Тот, можно сказать, пожал плоды собственных трудов. А татарская семья — отец, мать и пятилетний мальчик — за что? Вот действительно — жертвы. — Ему, значит, привиделся сам хан Батый? — О, там история на целый мистический триллер. Глава семьи преподавал историю в педагогическом техникуме, а наш клиент, на беду, у него учился. Параллельно он посещал военно-патриотический клуб «Коловрат». — Детище Морозова. Едва ли не самое любимое. По крайней мере за последний год он посещал Рязань дважды и один раз привозил на заседание клуба злополучный меч. Устраивали, как я понимаю, что-то вроде посвящения в рыцари. Вроде — игра. — Вот и доигрался. Хотя в клубе, надо сказать, сразу приметили странность новообретенного брата-славянина и постарались аккуратно от него избавиться. Словом, в рыцари его не посвятили, и… пошло-поехало. Обида обострила процесс и породила болезненные фантазии — как средства защиты, между прочим. Он внушил себе, что отказ в посвящении — на самом деле испытание, которому подвергают избранных. Тут весь букет расцвел пышным цветом — и голоса предков, указующие что делать, и духи нечестивцев, которые, как полагается, строят всевозможные козни. Оставалось только изобрести саму процедуру испытания. И тут — вот уж воистину в недобрый час — учитель истории завел речь о хане Батые. Разумеется, он был далек от того, чтобы воспевать «подвиги» орды на Руси и в частности в Рязани, но должное ратному искусству Батыя отдал. — У всех теперь пробудилось национальное сознание. Если рассматривать отечественную историю в этом аспекте — не было вообще никакого ига… — А что было? — Временное усиление одного из субъектов федерации. — Ну, ты сказал! — Если бы только я, Юрий Леонидович. По Москве уж лет пять как гуляет теория каких-то чудиков, согласно которой никакой орды действительно не было, а кучу народа положила княжеская дружина, собирая дань. — Ну, это вы, положим, упрощаете, Вадим. Теория гораздо мудренее, но авторы явно из нашего контингента, вернее — из моего. В этом не сомневаюсь. Но мы отвлеклись. Словом, невинная лекция по истории обернулась трагедией. Нашему герою было озарение, во время которого и открылась истина. Дух Батыя возвратился на землю, воплотившись для отвода глаз в скромного педагога. Но великие предки пошли дальше — оказалось, уничтожить кровавого хана окончательно можно только мечом мученика Коловрата. В этом и заключалось великое предначертание. Дальнейшее уже по вашей части. — Да, но как он проник в бастион Морозова? Там ведь охраны, как в ядерном бункере. — 0-ох, был там один несанкционированный доступ. За день до убийства. Территорию, понятное дело, обследовали, но ничего подозрительного не обнаружили. У него ведь земли вокруг дома — три гектара, и все лес. Короче, решили, зверек какой-нибудь проскочил. А зверек-то наш тем временем где-то затаился. — Ты, брат, ничего об этом не говорил. — А что было говорить, если за минуту до выезда Непомнящего Морозов лично разговаривал с охраной. |